Дриззт впервые слегка заволновался. “Сколько времени прошло с того момента?”

Уэйллан пожал плечам. “Я здесь с момента последней драки”.

Дриззт повернулся и оперся об стойку. Они с Кэтти-бри обменялся озабоченными взглядами, ведь с момента последних двух стычек, прошло много времени. Мало что могло заинтересовать капитана на отрезке между Руками Русалки и местом, о котором сказал Уэйллан, и уж точно ничто не могло отвлечь его на такое долгое время.

Дриззт вздохнул и глотнул воды, которую он пил. Он посмотрел на Робилларда, теперь сидящего одного, хотя рядом со столиком, занятым четырьмя матросами Морской Феи, стоял еще один с незанятыми стульями. Дриззт не волновался слишком сильно. Возможно, Дюдермонт вспомнил о каком-то деле, или решил вообще не приходить сегодня в Руки Русалки. Но все же, Портовая улица была опасным местом и шестое чувство рэйнджера-дроу и инстинкт воина, подсказывали ему быть на чеку.

* * * * *

Почти потерявший сознание Дюдермонт не знал, сколько продолжалось избиение. Он лишь чувствовал, что сейчас лежит на холодной земле. Создание, чем бы оно ни было, перенявшее его точный облик, даже одежду и оружие, сидело у него на спине. Физическая пытка уже не была столь сильной, но хуже было то, что капитан чувствовал, как существо сканировало его мозг, получая знания, которые оно без сомнения использует против его друзей.

Ты вкуснее, услышал в своих мыслях Дюдермонт,Лучше, чем старый Скарамунди.

Несмотря на нереальность всего происходящего и отсутствия всяких ощущений, Дюдермонт почувствовал, как его желудок стало выворачивать. Он полагал что знал, в том отдаленном уголке сознания, что за монстр пришел к нему. Доппельгангеры не часто встречались в Королевствах, но те немногие, что выдали себя, натворили достаточно, чтобы обеспечить подпорченную репутацию своей расе.

Дюдермонт почувствовал, как его подняли с земли. Хватка существа была настолько крепкой, что капитан почувствовал себя невесомым, просто всплывающим на ноги. Его развернуло лицом к твари, лицом к себе, и он решил, что его вот-вот сожрут.

“Не сейчас”, — ответило существо на его молчаливые страхи. “Мне нужны твои мысли, добрый капитан Дюдермонт. Мне нужно знать достаточно о тебе и твоем корабле, чтобы выплыть из Уотердипской Гавани далеко на юго-запад. На остров, который мало кто знает, но о котором много говорят”.

Улыбка твари была мучительна, и Дюдермонт полностью сфокусировал сознание на ней, как вдруг голова монстра резко дернулась вперед, ударив его в лицо, заставив потерять сознание. Некоторое время спустя — он не знал, сколько секунд прошло — Дюдермонт снова почувствовал щекой холодную землю. Его руки были крепко связанны за спиной, лодыжки стянуты похожим образом, а во рту был крепкий кляп. Ему удалось повернуть голову настолько, чтобы увидеть как существо, сохранившее его облик, отгибало тяжелые железные ворота.

Дюдермонт не мог поверить в силу твари, когда она подняла эту массу металла, закрывавшую канализацию и весившую почти пятьсот фунтов. Существо небрежно прислонило ее к стене здания, затем повернулось, схватило Дюдермонта и потащило его к люку, бросив его туда не церемонясь.

Вонь была ужаснее, чем капитан мог бы ожидать даже от канализации. Он понял, откуда она взялась, когда смог немного приподняться, чтобы вытащить лицо из помоев.

Скарамунди, а это наверняка был Скарамунди, лежал рядом с ним в засохшей крови. Больше половины его корпуса было оторвано, съедено существом. Дюдермонт подскочил, когда крышка люка вернулась на место, а потом он лежал спокойно, до смерти напуганный и беспомощный, зная, что скоро разделит ту же мрачную судьбу.

Некоторое время спустя, Дриззт начал волноваться. Робиллард уже ушел из Рук Русалки, раздраженный тем, что на его капитана, как он выразился, — “нельзя рассчитывать”. Уэйллан Миканти все еще сидел рядом с Дриззтом в баре, хотя и затеял разговор с другим моряком с другой стороны от него.

Дриззт, сидевший спиной к бару, продолжал следить за толпой, чувствуя себя комфортно среди матросов. Так было не всегда. Дриззт дважды был в Уотердипе, прежде чем они с Кэтти-бри ушли из Мифрилового Зала, сначала по дороге в Калимпорт в погоне за Энтери, и на обратном пути, когда он с друзьями возвращался отвоевывать Мифриловый Зал. Первый раз Дриззт прошел сквозь город, маскируясь с помощью волшебной маски, под поверхностного эльфа. Хотя во второй раз, проходить сквозь город пришлось с помощью уловки, без маски. Морская Фея тогда вошла в гавань рано утром, но по просьбе Дюдермонта Дриззт и его друзья прождали на борту до темноты, прежде чем выйти из города по дорогое на восток.

По возвращении в Уотердип с Кэтти-бри шесть лет назад, Дриззт посмел, открыто войти в город в качестве дроу. Это был неприятный опыт. С каждым шагом он встречал недоверчивые взгляды, и не один задира попытался спровоцировать его на драку. Дриззт избегал этих столкновений, но он знал, что рано или поздно ему придется драться, или даже хуже, его убьют издалека, скорей всего спрятавшийся лучник, и все это лишь из-за цвета его кожи.

Тогда Морская Фея пришла в порт, и Дриззт нашел Дюдермонта, своего старого друга, и человека с внушительной репутацией в доках великого города. Вскоре после этого, Дриззт был широко принят в Уотердипе, особенно на Портовой Улице, потому что Дюдермонт сильно распространил его собственную репутацию. Всегда когда Морская Фея швартовалась, всем давалось понять, что Дриззт До’Урден, самый необычный из всех темных эльфов, был членом ее героической команды. Дорога Дриззта стала легче, и даже становилась комфортабельной.

Кэтти-бри и Гвенвивар прошли через все это вместе с ним. Он взглянул на них, молодая девушка сидела за столиком с двумя членами команды Морской Феи, а пантера свернулась в клубок на полу у ее ног. Пантера стала символом для постояльцев Рук Русалки, и Дриззт радовался, что иногда можно было вызывать пантеру просто для компании, а не для схватки. Дроу гадал, как все сегодня обернется. Кэтти-бри попросила вызвать пантеру, сказав, что у нее замерзли ноги, и Дриззт согласился, но в глубине души дроу осознавал, что Дюдермонт мог попасть в беду, и Гвенвивар может понадобиться не только в качестве приятного компаньона.

Дроу расслабился минутой позже, когда Дюдермонт вошел в Руки Русалки, огляделся вокруг, потом направился к Дриззту и уселся к бару.

“Калимшанского вина”, — сказал доппельгангер бармену, так как он просканировал мозг Дюдермонта и знал, что это его обычный напиток. За несколько минут, проведенных вместе, доппельгангер многое узнал о Дюдермонте и Морской Фее.

Дриззт повернулся и наклонился над стойкой. “Ты опоздал”, — заметил он, пытаясь прощупать капитана и выяснить, не было ли каких-нибудь неприятностей.

“Небольшая проблема”, — заверил его самозванец.

“В чем дело Гвен?” — мягко спросила Кэтти-бри, когда пантера подняла голову. Она смотрела в направлении Дриззта и Дюдермонта, распрямив уши и издав тихий рык, отрезонировавший от ее сильного тела. “Что ты видишь?”

Гвенвивар продолжала внимательно следить за парой, но Кэтти-бри не придала значения поведению кошки, решив, что там что-то вроде крысы в углу, за капитаном и Дриззтом.

“Кэрвич”, — объявил Дриззту самозванец.

Рэйнджер посмотрел на него с любопытством. “Кэрвич?” — переспросил он. Дриззт раньше слышал это слово, каждый моряк на Побережье Мечей знал название малюсенького острова, который был слишком мал и слишком отдален, чтобы быть на большинстве морских карт.

“Мы должны, не мешкая, отправится на Кэрвич”, — объяснил самозванец, смотря Дриззту прямо в глаза. Маскировка доппельгангера была настолько идеальна, что у Дриззта не было ни малейшего понятья, что что-то было не так. 

И все же Дриззта удивило это заявление. Кэрвич был морской байкой, легендой о преследуемом острове, где жила слепая ведьма. Многие сомневались, что он вообще существует, хотя некоторые моряки утверждали, что были там. Разумеется, Дриззт никогда не говорил с Дюдермонтом об острове. Поэтому заявление капитана о том, что они туда отправятся, удивило дроу.