– Иными словами, составь график и ходи, куда вздумается?

– Правильнее было бы сказать, определи закономерность, - уточнил Никодим Аристарховоч. - А вот насчет - иди - все не так просто. Мы пока не разобрались, почему одних Черная Дыра пропускает, а других отбрасывает? Черные историки продвинулись в этом вопросе несколько дальше - они удерживают проход для своих разведчиков с помощью магических заклинаний. У них есть очень высокие профессионалы. И, скорей всего, в их руках манускрипт великих колдунов прошлого. Зато я изобрел прибор - прости, Венуся, не могу не похвастаться - который может без специальных заклинаний провести через Черную Дыру...

– Фантастика! - воскликнула Катя. - Получается, Черная Дыра - та же машина времени, которую придумали черные историки.

– Не придумали, Катюша, а открыли. Черная Дыра всегда существовала. Именно благодаря ей у нас случаются полтергейсты, привидения и прочая чертовщина.

– Что-то у меня все в голове перепуталось, - пожаловалась Катя. - Мы говорим о колдунах или об ученых?

– О тех и других в одном лице, - терпеливо пояснил Вяземский, и по лицу его можно было прочесть: "Это же так просто!"

– Это для вас просто, - рассердилась Катя, - а для человека непосвященного звучит прямо-таки неправдоподобно. Ученые во все века боролись с предрассудками, а тут вдруг какая-то магия. Если хотите, то я не верю. Мысли читать могут и экстрасенсы, а ваш домовой... просто какой-нибудь карлик!

Под сервантом рассерженно фыркнули.

– Это и понятно, - кивнул Вяземский. - Магов на свете не так уж много - зачем же зря волновать людей? Пусть думают, что их нет вовсе.

– Но словосочетание ученые-маги тоже звучит странно.

– Так получилось, что кроме ученых никто не интересовался старинными книгами и рукописями. Современному человеку некогда ради интереса копаться в каких-то там пергаментах, выискивая заклинание, превращающее в жабу злобную соседку. Иное дело, само историки. Кое-кто создал даже свой орден.

– Черные историки?

– Они себя называют "Орденом честолюбивых историков". И в их руках находятся такие документы... Ученые за подобное богатство жизни бы не пожалели.

– Но что им это дает?

– Ощущение своей избранности. Власти. Ведь многое из того, чему мы не знаем объяснения и рецепта, было изобретено и объяснено ещё в седой древности. Не говоря уже о приемах черной и белой магии...

– Но так ли уж важна для человечества потеря каких-то там книг? Их нет, а мы продолжаем идти вперед, развиваться...

– И опять повторять ошибки предков, только в худшем варианте. Судите сами, в тринадцатом веке в княжеской библиотеке Рязани оказался трактат Авиценны, открывающем секрет бессмертия.

– Он тоже утерян?

– Монголо-татары сожгли Рязань. В огне сгорела и библиотека.

– То есть, вы хотите сказать, что если кому-то удастся попасть в Рязань тринадцатого века до пожара, трактат удастся спасти?

– Именно это я и хочу сказать.

– И у вас есть на примете такой человек?

– Есть, - твердо сказал Вяземский. - По крайней мере, на него показал мой ген-искатель.

Катя все ещё переживала в уме потрясение, вызванное рассказом историка, как вдруг поняла, что они все трое сидят и молчат. Причем, оба историка смотрят на неё явно выжидающе.

– Вы хотите сказать, что этот человек...я?! - изумилась она.

– Вы, Катюша, именно вы.

– Но я не хочу идти ни в какую вашу дыру! У меня есть цель: окончить театральный институт. Я буду артисткой. И, надеюсь, мне в это никто не помешает!

Историки переглянулись.

– Может, нам отойти от высоких материй? - проговорила Венуста Худионовна. - Без подготовки такое трудно осознать. А если приземлить проблему - у нас есть отличные экономические рычаги. Подрабатывают же студентки на всяких малоквалифицированных работах, чтобы иметь карманные деньги. За нужную нам работу мы тоже можем заплатить...

– А мне ничего и не надо, у меня все есть, - слишком поспешно ответила Катя.

– Все есть! - хмыкнула докторша. - Юбку модную себе купила, а потом сидела на хлебе и воде.

– Ну и что же, - заупрямилась девушка, - все равно я не собираюсь отступать от задуманного!

– Тогда я не знаю, как с этой девушкой разговаривать, - беспомощно пожал плечами Вяземский. - Видимо, я стал слишком стар для бесед с юными. Что им проблема бессмертия! В восемнадцать лет, наверное, всем кажется, что они будут жить вечно.

Он поник седой головой, и Кате стало его жалко.

– Не расстраивайтесь, найдете кого-нибудь другого вашим искателем.

– Увы, на это уже нет времени. Теперь черным историкам ничто не помешает присвоить себе бесценную рукопись.

– У вас к тому же соревнование, кто первым успеет?

– Можно сказать и так. Честолюбивых историков возглавляет чнловек необычайно талантливый. Некто Леон Турк. Официально он тоже профессор и даже преподает в университете...

Что-то похожее на воспоминание мелькнуло в мозгу Екатерины, но тщетная попытка осветить темный уголок памяти ни к чему не привела, оставив у девушки чувство неудовлетворенности: что же такое она забыла?

– Тоже мне, талант - таскать, пусть и из другого времени то, что плохо лежит! - фыркнула Катя.

– Не спеши с выводами, - мягко посоветовала Венуста Худионовна. Талант его - в знаниях и умении применять магию на практике. Не побоюсь сказать: Леон - величайший маг своего времени.

– Все равно он мне не нравится!

– А разве ты его знаешь? - удивился Вяземский.

– Не знаю и знать не хочу! Если человек думает только о себе...

– Не только. О себе и о друзьях, соратниках...

– Выходит, ему и помешать нельзя?

Катя, сама не зная почему, вдруг разволновалась.

– Отчего же, мы препятствовали... по мере возможности.

Вяземский нервно потер руки.

– Слишком велико противостояние. Нас мало, а профессор Захаров запрещал привлекать к делу неоперившуюся молодежь...

– А теперь, значит, понял, что без молодежи - никуда? - ехидно осведомилась Катя.

– Профессор Захаров умер месяц назад в возрасте ста восьмидесяти лет.

– Ух, ты! - чуть не присвистнула Катя. - Я и не думала, что у нас встречаются такие долгожители. Читала, есть где-то в Тибете или в Африке...

– Может, их гораздо больше, но они предпочитают не привлекать к себе нездоровое внимание прессы. Тем более, что методы, которыми они продляют свою жизнь, пока доступны лишь единицам...

– Кхе, кхе, - покашляла Венуста Худионовна.

– Простите, опять увлекся! - спохватился Вяземский. - Так вот, для проникновения в другое время нам нужен человек не просто молодой и физически развитый, но и легко обучающийся...

– Я польщена, - опять не выдержала девушка, - но почему бы вам не поискать такого исполнителя среди мужчин. Вы современные фильмы смотрите? Много ли среди воинов и разведчиков женщин? Я вот так сразу могу вспомнить только Мату Хари и Никиту.

– Мужчин мы посылали, - вздохнула Венуста Худионовна, - но им зачастую не хватает хитрости и рядового житейского актерства. Иной раз лучше выглядеть слабым и неопасным - легче обмануть блительность противника...

– Да и прибора у нас тогда не было, - подхватил Никодим Аристархович. - Я потом, пост фактум проверял его на нащих провалившихся посланниках - по показаниям ген-искателя ни один из них для такого задания не подходил. Потому и черные историки их сразу засекали и выпроваживали прочь, нас вежливо о том осведомляя.

– Вежилво, но с издевкой, - проговорила старая профессорша. - Мол, не суйтесь с вашим свиным рылом в наш калашный ряд.

– Они вас презирают? - удивилась Катя.

– Скорее, недооценивают. Считают примитивными, что ли. Неспособными к тонкой игре, изящным манерам. Словом, недостойными их "бомонда".

– А ваших посланников они убивали?

– Как можно, мы - люди цивилизованные. Бывало, новичков даже спасали, но опять же выпроваживали вон через ту же Черную Дыру. А заодно и стирали из памяти все увиденное. Получается, человек побывал в другом времени, а что там видел, рассказать не может...