Мы поднялись по ступенькам и вошли в гостиную.

Бар не был слишком переполнен. Несколько красивых девушек, несколько довольно скромного вида джентльменов и три-четыре подтянутых официанта.

Я сказал Селене несколько слов и затем повел Джанину к столику, расположенному в конце зала.

Усадив Джанину, я принес из буфета виски с содой, наполнил стаканы и сказал:

— Ну, таинственная леди, теперь можно и выпить. Вот и сигареты.

Я поднес ей огонек и пытливо взглянул на нее.

— Итак, куда же мы направлялись сегодня вечером? — начал я.

Наступило короткое молчание.

Джанина повертела сигарету, сбила с нее пепел. Я заметил, что ее пальцы слегка дрожали.

— Итак, — продолжал я, — куда?

— Разумеется, вы думаете, что этим вечером я следовала за вами? Так?

— Нет, я этого не думаю. Я это знаю.

На мгновение она заколебалась, а затем спокойно проговорила:

— Хорошо. Пусть будет так. Я действительно следовала за вами. Но вовсе не для того, чтобы следить за вашими действиями. Отнюдь нет. Я просто хотела поговорить с вами. Когда я увидела вас входящим в дом не очень далеко от Беркли-стрит, я решила подождать, пока вы выйдете оттуда, и побеседовать с вами.

— Отлично. И почему же вы не поговорили со мной?

— Вы вышли оттуда слишком поспешно, и я не имела возможности подойти к вам.

— Это очень мило с вашей стороны. Вы всегда меня предупреждаете. Итак, я вас слушаю. Но предупреждаю. Именно теперь вы должны знать, что я становлюсь немного нетерпеливым. Вы все время что-то ищете, причем направленность ваших поисков и моей работы по расследованию гибели Сэмми совпадают. Не согласовать ли нам наши курсы.

Она с живостью ответила:

— Это именно то, что я хотела вам предложить. Но прежде чем мы это сделаем, не могу ли я задать вам один небольшой вопрос?

Несмотря на напряженность разговора, я почувствовал потребность громко рассмеяться. Слишком очевидным был тот факт, что она поступала именно так, как я, и также, как я, пыталась вытянуть из меня как можно больше, не сообщая взамен ничего. И я подумал, что нам предстоит, может быть, и довольно интересный, но, почти наверное, малорезультативный разговор. Однако теперь уже был совершенно несомненным тот факт, что в лице Джанины я столкнулся с умным и квалифицированным агентом. Тем не менее, я галантно улыбнулся:

— Буду рад ответить на любой ваш вопрос, если только это в моих силах.

— Ваш долг по отношению к Сэмми, который был вашим другом, — это узнать причину и виновников гибели, здесь мне все ясно. Однако, судя по кругу людей, с которыми вы общаетесь, ваши интересы не ограничиваются только этим… Не хотите ли вы сыграть в открытую и сказать мне, что вас интересует в действительности? — твердым голосом спросила она.

Милая крошка! Если твой выстрел попал в пустоту, то мой был не более точен!

— Поверите ли вы мне или нет, — сказал я, — но я действительно заинтересован в том же самом, в чем заинтересованы вы, «тетушка» и бледнолицая крыса. Вот теперь, наконец, мы с вами знаем все главное друг о друге. Так, Джанина?

Она покачала головой.

— Нет, я бы этого не сказала. Более того, я даже не понимаю, о чем вы говорите. И я думаю, что вы не можете быть заинтересованы в том, чем я интересуюсь.

— Хорошо. Пусть будет так. Но я становлюсь больным от разговоров загадками. Почему это мы с вами не можем поинтересоваться одним и тем же?

Она приподняла брови и сказала:

— Не думаю, что вы можете быть заинтересованы поисками моего брачного свидетельства?

Я едва не упал со стула от удивления. Минуту я разглядывал ее скромно наклоненную головку и затем сказал:

— Итак, вы ищите брачное свидетельство, видимо, Сэмми имел его при себе в тот момент, когда был убит. И вы хотите его заполучить. Я правильно вас понял?

— Вы совершенно правы. Все было именно так, как вы говорите.

— Хорошо. Допустим, что это так, и на некоторое время я поверю этому. Но скажите мне еще кое-что. Почему же ваше брачное свидетельство находилось именно у Сэмми?

Ее глаза широко раскрылись. Они были восхитительно простодушные, искрящиеся, теплые.

В течение нескольких секунд она смотрела на меня.

— Но ведь Сэмми должен был его иметь! Он же был моим мужем.

Я ничего не сказал, а только взял свой стакан виски и сделал несколько глотков.

Затем я взглянул на нее, восхищаясь ею в душе. Однако сомнение тотчас же зародились в моей голове. Конечно, Сэмми обладал решительностью, быстротой действий, но вряд ли он мог пойти на такой опрометчивый шаг, если иметь в виду, что с Джаниной он был знаком без году неделю, что ее он совершенно не знал. Нет, на Сэмми это совсем не было похоже. И тем не менее… Сэмми был энтузиаст своего дела, иногда он делал весьма рискованные вещи, и не исключено, что и в данном случае он мог жениться, так сказать, временно, на некоторый период, движимый какими-то неизвестными мне скрытыми мотивами и все же подобный шаг Сэмми, как бы я ни пытался оправдать и объяснить его для себя, казался мне все более маловероятным.

Я улыбнулся Джанине.

— Итак, вы миссис Кэрью? Отлично… Отлично… Но я не верю вам.

— Меня это не волнует и не беспокоит. Вы спрашивали меня, что мне нужно было от Сэмми, и я ответила вам. Вы знали, что я посетила морг на Эльвастон-стрит. Там полицейские сказали мне, кто был убит на площади, и они показали мне вещи, которые нашли при нем. Но брачный сертификат отсутствовал.

— Понимаю, — сказал я. — Итак, единственное доказательство того, что вы являетесь законной супругой Сэмми — брачный сертификат, и он находился у Сэмми, а теперь бесследно исчез… Вещь неприятная.

Я выпил еще виски.

— Однако все это вовсе не так уж страшно, Джанина, — продолжал я. — Во всяком случае, если вы действительно состояли в браке, то этот факт где-то занесен в соответствующий реестр. Есть, следовательно, запись, есть свидетели, и в случае, если сертификат не будет найден, вы всегда сможете официально восстановить факт заключения брака. Это нетрудно.

— Боюсь, что это не так просто.

— Почему?

Она взглянула на меня и улыбнулась.

— Потому что мы заключили брак не здесь, не в этой стране.

Я сдался. Впервые я понял, что находился перед чем-то, что было очень крепким, очень умным, таким же упрямым, как и я сам, но с более светлой головой.

Прерывая кратковременное молчание, я сказал.

— Что-то вы не пьете виски.

Она взяла свой стакан и, глядя на меня через ободок его, сказала:

— Сейчас мне нужно уходить. Мне было очень приятно побеседовать с вами.

— Мне также, Джанина.

— Откровенно говоря, мне нравится тип мужчин, подобных вам. Вы обладаете какой-то внутренней силой, которая притягательна для женщин. В вас есть все, чтобы нравиться: ум, ловкость, настойчивость.

— Но я не нахожу в вас ни капли искренности и теплоты, поэтому не в состоянии доверять вам.

— Очень печально.

— Но я думаю, что было бы очень хорошо, по крайней мере для вас же самого, если бы мы остались с вами если не друзьями, то не врагами.

— Ваше милое пожелание звучит как плохо прикрытая угроза, Джанина.

— Принимайте это так, как вам больше нравится, но, будьте добры, никогда меня больше не беспокоить. Если вы не выполните этой моей просьбы, то мы поссоримся. Вы меня рассердите.

— И что же будет?

— Увидите.

Она поднялась со своего стула и сказала.

— Не трудитесь провожать меня. Я уверена, что поймаю кэб, а вы выпейте еще и отдохните. Спокойной ночи.

Она пересекла зал, улыбнулась Селене, обслуживающей соседний столик, и ушла.

Подойдя к буфетной стойке, я наполнил свой стакан и возвратился на свое место, сопровождаемый недоуменным взглядом Селены.

Мои мысли вертелись вокруг Джанины. Действительно, она обладала крепкими нервами, и голова ее была ничуть не хуже моей. Ее поведение было гибким, увертливым, умелым. Еще час тому назад я находился в полной уверенности в том, что близок к раскрытию тайны Джанины. И вот опять ничего. По сути дела, не столько она, сколько я поставлен ею перед новыми загадками. Да, орешек крепкий. Неожиданно крепкий. Не зря, выходит, Сэмми проявил тогда в компании такую осторожность. Одно только ясно, Джанина — это активный, значительной квалификации, выдержки и ума разведчик. Этими своими качествами она, несомненно, превосходит шпионку Бетину. Однако каковы же их взаимоотношения? В чем причина их возможной ссоры, несогласия, размолвки? Какого же сорта задачу они пытаются здесь разрешить? В чем заключаются их цели? Ответы на все эти вопросы по-прежнему были окутаны непроницаемой для меня густой завесой тумана.