Оскалузский Вор с удивительной скоростью, которую можно объяснить лишь юностью и страхом, бежал по дороге на юг. За пять минут он так сильно обогнал своих преследователей, что Небесный Капитан предположил, что парень просто спрятался на соседнем поле. В результате поле обыскали, юношу не нашли, но потеряли достаточно времени для того, чтобы Вор оторвался от них еще на милю, прежде чем погоня возобновилась. Бандиты были настроены весьма решительно: не только добыча привлекала сердца, но в души закрались разного рода подозрения. Большинство просто опасалось, что грабитель и правда частный детектив, а по меньшей мере двое действительно, до дрожи в коленках боялись такого исхода — любой сыщик из Окдейла пугал их.

Они уже не бежали, а, отдуваясь, плелись вдоль по ровной дороге, озабоченно и зло шаря глазами по сторонам.

Оскалузский Вор тоже подустал, хотя сбавил шаг на милю дальше шайки и все равно шел быстрее: молодое тело не было измотано годами нездорового образа жизни. Какое-то время пистолет оставался в руке, но звуки погони затихли, и он положил его в тот же карман, что и до этого, когда жизнь была спасена от клинка выродка Чарли. Примерно в течение часа грабитель с неплохой скоростью двигался по петляющей дороге. Ноги отказывались слушаться, но он не смел остановиться передохнуть, каждую секунду ожидая нападения небритых мутноглазых дружков Небесного Капитана. Страх привел юношу в необычайно хорошую физическую форму. В голове роились воспоминания о кричащем мужчине, оседающем на земляной пол овина. Он стал убийцей! Отнял жизнь у человека. Мальчик морщился и дрожал, пошел быстрее, почти побежал — наконец стрелой бросился во тьму, спасаясь от призрака, гораздо более жуткого, чем преследователи из плоти и крови.

Природа тоже решила предстать перед испуганным юношей во всей своей грозной красе: тучи закрыли луну, поля из радостно зеленых превратились в черные, а ветви с набухающими почками стали похожи на руки, угрожающе выставившие свои когти над темной запретной дорогой. Ветер вздыхал все мрачнее и мрачнее. На юге небо озарила вспышка молнии, сопровождаемая гулким раскатом грома. Вдруг крупная капля упала на лицо грабителя; молнии стали ярче; раскаты грома переросли в божественную канонаду; мальчик по-прежнему не решался остановиться, чтобы найти укрытие.

Очередная вспышка осветила перекресток: широкое и ровное шоссе уходило налево, направо же вела дорога проселочная, невероятно темная, обсаженная с двух сторон деревьями.

Беглец замер в сомнении. Куда свернуть? Главная дорога, конечно, выглядела менее таинственно и пугающе, но не выберут ли ее по тем же причинам преследователи? Тогда, однозначно, правый путь для него. Юноша все еще не двигался с места: слишком сумрачной и подозрительной казалась выбранная тропа. Не ведет ли она прямо в пучину неизведанного ужаса?

И стоял он под дождем и ветром, вокруг бушевала гроза, ужас прошлого и страх перед будущим были единственными спутниками. Неожиданно сквозь звуки грозы раздался напев — там впереди, чуть дальше по шоссе. Юнец бросился бежать, но тут же встал, опасаясь, что его уже заметили: направо ведет лишь одна дорога. Осторожно он прошел вперед и смог разобрать слова:

Голос внушал доверие: и тембр, и манера произношения свидетельствовали о том, что это человек воспитанный. Юноша вновь помедлил, а потом чуть отошел в сторону, опасаясь открыть свое присутствие — на сей раз уже из-за кровавого деяния, совершенного им самим. Ах, как он жаждал оказаться в обществе сладкозвучного незнакомца! Всеми фибрами души стремился он отгородиться этой встречей от немыслимых ужасов, пережитых ночью! Но все же он дал бы невидимому менестрелю уйти, если бы не Судьба: в тот самый миг яркая молния, озарившая все небо, осветила обоих путников.

Юноша увидел худого, но хорошо сложенного мужчину в потрепанной одежде и безобразной панаме. Образ запечатлелся в памяти навсегда — честные смеющиеся глаза, правильные черты лица, словно специально созданные для удивительного голоса, и невообразимые лохмотья бездомного бродяги, говорящие об образе жизни носителя больше, чем если бы на его шею повесили специальную табличку.

Незнакомец остановился. Вокруг опять было темно.

— Чудный вечер для прогулки, — заметил он. — Бежите в свою деревню? Не боитесь поскользнуться в такой грязи? Говорил я Джеймсу с самого начала, что на колеса цепи надо надеть, а он не надел. Иногда он действительно раздражает. И вот сегодня этот нахал вообще не появился, и мне пришлось отправляться в одиночестве, хотя Джеймс прекрасно знает, как я не люблю вести машину ночью под дождем.

Юноша заулыбался. Страх вдруг куда-то исчез, потому что было невозможно заподозрить в чем-то плохом человека с таким веселым голосом.

— Вот не знаю, куда идти, — попытался он объяснить свою заминку у перекрестка.

— Как? — воскликнул мужчина. — Разве здесь две дороги? Сам искал эту развилку, чуть мимо не прошел в темноте. Был я здесь примерно год назад и помню, что где-то милей дальше, если идти по проселочной, можно наткнуться на заброшенный дом. Там и укроемся от ненастья.

— Да! — поддержал юноша. — Теперь я понял, где я. В темноте, в грозу и после того, что со мной случилось, все начало казаться незнакомым. Как будто за границу попал, но сейчас я знаю. И дом заброшенный в миле отсюда есть, но я бы туда не ходил. О нем рассказывают страшное. Там уже лет двадцать никто не живет, с тех пор, как Сквиббов мертвыми нашли — и отца, и мать, и троих сыновей с дочерью. Убийцу так и не поймали, вот дом с фермой и пустуют. Ферму как-то пара смельчаков пыталась восстановить, но тут же передумали. Только ночь на ней переночевали вместе со своим семьями. Помню, слышал кое-какие немного, ну, детские истории об ужасных вещах, творящихся там после убийства Сквиббов. По ночам, когда темно. Я даже мимо этого места проходить не хочу, тем более в такую погоду.

Мужчина улыбнулся.

— Год назад в такой же дождь я там переночевал, — сказал он. — Ничего необычного не видел и не слышал. Эти разговоры просто смешны, да даже если это и правда, то от какого-нибудь шума хуже не будет, не то что ночью на улице под дождем спать. Воспользуюсь-ка я призрачным гостеприимством Сквиббов еще разок. И вам советую.

Молодой человек вздрогнул и отпрянул. Откуда-то издалека послышался крик.

— Да, я иду, — согласился он. — Поторопимся, — и почти бегом направился к проселочной дороге.

Мужчина медленно последовал за ним. Темнота скрыла немой вопрос в его глазах. Он тоже слышал, как сзади кричали, и вспомнил слова мальчика о том, что ночью с ним что-то стряслось, мгновенно догадавшись, что внезапно появившаяся решительность попутчика преодолеть страх перед домом с привидениями связана с хриплым возгласом вдали.

Когда он наконец догнал юношу, тот уже успокоился и сбавил шаг. Мужчина заговорил с ним, держась как можно доброжелательнее.

— Так что же с вами случилось? — спросил он. — За вами кто-то гонится? Не бойтесь меня. Я помогу, если расскажете. А не расскажете, все равно не бойтесь: я не выдам. Так что? Выкладывайте.

Юноша уже был почти готов излить душу перед этим добрым незнакомцем с честными глазами, но из-за внезапно нахлынувшего страха слова замерли на губах. Если он начнет рассказывать все, то придется касаться некоторых щекотливых деталей, а их он бы предпочел оставить в тайне, поэтому он сразу заговорил о бродягах в заброшенном овине. Вкратце он описал ночное нападение, выстрел в Дурного Чарли, бегство и погоню.

— Ну вот, — подвел он итог, — вы знаете, что я убийца, и, наверное, не захотите иметь со мной дела, разве только сдадите меня властям, чтобы меня повесили.