— Верно говоришь. Мы дойдем до ста кусков…

— Уже забыл, как ты уговаривал меня остановиться на тысяче восьмистах?

— Я?! — Сэм радостно потер громадные ручищи. — Я шикарно выспался, чувствую себя на миллион долларов. Пошли развлекаться. — Он ткнул Джонни пальцем в грудь. — Та блондиночка, Джонни. Она тебе понравилась. Может, у нее и подружка есть?

— У нее муж есть, — сказал Джонни. — И он явился сюда.

— Что? А я думал, она разводится.

— Она — да, но вот он, кажется, стремится достичь консенсуса.

— Кон… Консен… Это еще что такое?

— Помириться с ней хочет.

— Раньше надо было мириться. А сейчас она приехала сюда, потому что желает развестись. Ты же не отступишься из-за такой ерунды?

Джонни осторожно потрогал синяк под глазом:

— Мы с ним немного поспорили на эту тему. Я проиграл в споре…

— Он тебе врезал?

— Я его ударил. Потом он меня.

В горле у Сэма что-то заклокотало.

— Если он все еще здесь, покажешь мне его.

— Именно это я и собираюсь сделать, Сэм.

Джонни начал раздеваться. Вешая пиджак на спинку стула, он задел карман, где лежало что-то тяжелое, и вспомнил колоду карт, которую получил от человека из Долины Смерти. Джонни достал карты, развернул веером и принялся рассматривать обратную сторону.

Сэм внимательно следил за его действиями:

— Крапленые?

— Если и так, я ничего не вижу.

— Кажется, иногда их помечают еще на фабрике?

— Да, но тогда различия закладываются в рисунок рубашки, а я могу поклясться, что тут все рубашки одинаковые. — Джонни устало вздохнул. — Ты знаешь, в блэк-джеке достаточно просто отличать низшие карты от высших. — Джонни покачал головой. — Но здесь это не сработает, потому что в здешнем казино правило: банкомет прикупает к шестнадцати или меньше и останавливается на семнадцати. Всегда. Для них нет никакой разницы, знают они, что у тебя на руках, или нет.

— Ты хочешь сказать, если даже крупье знает, что у тебя восемнадцать, а у него самого — всего семнадцать, он все равно не может прикупать?

— Такие правила.

— Тогда какой им смысл использовать крапленые карты?

— В том-то и дело, что никакого.

Джонни бросил карты в ящик комода, снял брюки и рубашку и в одних трусах прошел в ванную. Включил воду, сбросил трусы. Наскоро приняв холодный душ, он вышел из ванной и надел ту же самую одежду, которую только что снял, если не считать чистой рубашки.

— Завтра утром купим себе одежду, — сказал он Сэму.

Пока он одевался, душ принимал Сэм. Потом Джонни ждал, пока Сэм оденется. Джонни разложил желтые жетоны по разным карманам, чтобы не слишком оттопыривались. Сэм тоже взял себе порядочно жетонов.

Когда они вошли в казино, было семь часов и народу уже набралось столько, что к столам невозможно было пробиться. Женщины в вечерних платьях, мужчины в смокингах, ковбои прямо с пастбища, офицеры в военной форме… и профессиональные игроки с холодными глазами. Из ресторана доносилась оркестровая музыка.

Сэм оглядел игорный зал, и глаза его заблестели.

— Ничего себе местечко!

— Давай поедим, — сказал Джонни.

Они пересекли вестибюль, направляясь к ресторану, но обнаружили, что вход в него преграждает бархатный шнур, а перед шнуром стоит очередь — не меньше дюжины человек, дожидающихся, пока освободится столик. Тут их заметил мистер Бишоп и, оставив свой пост за стойкой регистрации, подошел к ним.

— Добрый вечер, мистер Флетчер, — льстиво поздоровался он.

— А, приветствую, мистер Бишоп. — Джонни холодно улыбнулся и вынул из кармана две желтые фишки. — Насчет нашего утреннего пари… Я подумал и решил, что вы все-таки его выиграли…

— Спасибо, мистер Флетчер, я знал, что вы так к этому отнесетесь. Вы сказали Альберту, что заказывали столик к обеду?

— Мы не…

— Одну минуточку.

Мистер Бишоп подошел к бархатному барьеру и подал знак старшему официанту. Сэм проворчал, провожая его взглядом:

— Я бы не стал давать ему пятьдесят, Джонни…

— Какая разница? Сегодня один человек мне сказал, что у каждого есть своя цена. По-видимому, цена Бишопа составляет пятьдесят долларов. Да…

Мистер Бишоп обернулся и замахал Джонни. Друзья стали проталкиваться сквозь толпу.

— Альберт проводит вас к столику, который вы заказывали, мистер Флетчер.

— Спасибо, — поблагодарил Джонни.

Старший официант поднял шнур, и друзья вошли в переполненный ресторан.

— У меня для вас есть прекрасный столик у самой эстрады, — сказал Альберт. Он привел их к столу, который стоял почти встык с соседним — тем, где сидела Джейн Лэнгфорд со светловолосым молодым гигантом. Джонни незаметно сунул Альберту желтый жетон, уселся за стол и улыбнулся миссис Лэнгфорд.

Она улыбнулась в ответ:

— Мистер Флетчер, познакомьтесь, это мистер Холтон.

Джонни встал и пожал гиганту руку.

— Вы — тот человек, что сорвал сегодня банк, — воскликнул Холтон. — Мне страшно хотелось с вами познакомиться.

— Может быть, мне сдвинуть столики? — подсуетился Альберт.

Миссис Лэнгфорд, улыбаясь, согласилась. Джонни сказал:

— Вы уже знаете моего друга Сэма Крэгга, миссис Лэнгфорд… Мистер Холтон… Мистер Крэгг…

— Здорово, друг, — сказал Сэм. Он схватил великана за руку и крепко сдавил. В глазах Холтона промелькнуло удивление. Он ответил не менее крепким пожатием. Сэм поднажал. Холтон сморщился и выдернул руку.

— Где вы научились такой хватке?

Сэм ухмыльнулся:

— У тебя у самого неплохая хватка для подростка.

— Подростка?

— Мистер Холтон был лучшим игроком Америки, — вмешалась миссис Лэнгфорд.

— А вы где выступали? — спросил Сэма Холтон.

— Я-то? Да так, на старом ипподроме в Нью-Йорке, в чикагском Колизее…

— Борьба, — пояснил Джонни.

— Я и сам немного занимался борьбой, — сказал Холтон. — Победитель чемпионата между колледжами в тяжелом весе тысяча девятьсот тридцать шестого года.

— Студенческие состязания, — пренебрежительно протянул Сэм.

— Мы боролись просто ради развлечения, — сказал Холтон, его глаза блестели. Он смерил Сэма взглядом. — Хотелось бы как-нибудь помериться с вами силами.

— В любое время, дружище. Я всегда в форме.

Джонни тем временем приглядывался к миссис Лэнгфорд.

— Все в порядке?

— Конечно. А вы как себя чувствуете?

Джонни пожал плечами:

— Лучше некуда.

Она не сводила с него глаз и вдруг сказала ни с того ни с сего:

— Чак… мистер Холтон как раз объяснял мне свою систему, когда вы подошли. Я рассказала ему о том, что случилось сегодня днем…

Холтон сразу отвлекся от Сэма.

— Если вы не возражаете, мистер Флетчер, мне хотелось бы обменяться с вами системами.

— У вас имеется система?

— Естественно. Для этого я сюда и приехал — испытать ее. — Холтон сунул руку в нагрудный карман и достал сложенный в несколько раз листок бумаги. Развернув бумажку, он положил ее на стол. Джонни увидел, что листок сплошь исписан цифрами.

— Это система Эсквайра, — продолжал Холтон. — Она не знает поражений…

— И как она действует?

— Вот видите — нужно все время ставить разные суммы в зависимости от того, как идет игра. Нужно увеличивать ставки, когда проигрываешь, и уменьшать, когда выигрываешь.

Джонни глубокомысленно кивнул:

— И много вы успели выиграть?

Холтон слегка вздрогнул:

— Собственно говоря, я пока еще ничего не выиграл…

— Проиграли?

— Всего несколько сотен. Но я играю по этой системе всего четыре дня. В конечном итоге я обязательно выиграю.

— Само собой.

Холтон кашлянул:

— Можете тоже воспользоваться этой системой, я не возражаю.

Джонни махнул рукой:

— Лучше уж я буду придерживаться своей.

— А в чем состоит ваша система?

— Не уступать кости.

— Э-э?

— Это все.

— В каком смысле?

— Это у меня такая система. Как возьму кости, уже не уступаю их следующему игроку. Пока кости у меня, я не могу проиграть, верно?