28 февраля 1923

Ипполит! Ипполит! Болит!

Опаляет… В жару ланиты…

Что за ужас жестокий скрыт

В этом имени Ипполита!

Точно длительная волна

О гранитное побережье.

Ипполитом опалена!

Ипполитом клянусь и брежу!

Руки в землю хотят — от плеч!

Зубы щебень хотят — в опилки!

Вместе плакать и вместе лечь!

Воспаляется ум мой пылкий…

Точно в ноздри и губы — пыль

Геркуланума… Вяну… Слепну…

Ипполит, это хуже пил!

Это суше песка и пепла!

Это слепень в раскрытый плач

Раны плещущей… Слепень злится…

Это — красною раной вскачь

Запаленная кобылица!

Ипполит! Ипполит! Спрячь!

В этом пеплуме — как в склепе.

Есть Элизиум — для — кляч:

Живодерня! — Палит слепень!

Ипполит! Ипполит! В плен!

Это в перси, в мой ключ жаркий,

Ипполитова вза — мен

Лепесткового — клюв Гарпий!

Ипполит! Ипполит! Пить!

Сын и пасынок? Со — общник!

Это лава — взамен плит

Под ступнею! — Олимп взропщет?

Олимпийцы?! Их взгляд спящ!

Небожителей — мы — лепим!

Ипполит! Ипполит! В плащ!

В этом пеплуме — как в склепе!

Ипполит, утоли…

7 марта 1923

Ипполиту от Матери — Федры — Царицы — весть.

Прихотливому мальчику, чья красота как воск

От державного Феба, от Федры бежит… Итак,

Ипполиту от Федры: стенание нежных уст.

Утоли мою душу! (Нельзя, не коснувшись уст,

Утолить нашу душу!) Нельзя, припадя к устам,

Не припасть и к Психее, порхающей гостье уст…

Утоли мою душу: итак, утоли уста.

Ипполит, я устала… Блудницам и жрицам — стыд!

Не простое бесстыдство к тебе вопиет! Просты

Только речи и руки… За трепетом уст и рук

Есть великая тайна, молчанье на ней как перст.

О прости меня, девственник! отрок! наездник! нег

Ненавистник! — Не похоть! Не женского лона — блажь!

То она — обольстительница! То Психеи лесть —

Ипполитовы лепеты слушать у самых уст.

— «Устыдись!» — Но ведь поздно! Ведь это последний всплеск!

Понесли мои кони! С отвесного гребня — в прах —

Я наездница тоже! Итак, с высоты грудей,

С рокового двухолмия в пропасть твоей груди!

(Не своей ли?!) — Сумей же! Смелей же! Нежней же! Чем

В вощаную дощечку — не смуглого ль сердца воск?! —

Ученическим стилосом знаки врезать… О пусть

Ипполитову тайну устами прочтет твоя

Ненасытная Федра…

11 марта 1923

Вереницею певчих свай,

Подпирающих Эмпиреи,

Посылаю тебе свой пай

Праха дольнего.

По аллее

Вздохов — проволокой к столбу —

Телеграфное: лю — ю — блю…

Умоляю… (печатный бланк

Не вместит! Проводами проще!

Это — сваи, на них Атлант

Опустил скаковую площадь

Небожителей…

Вдоль свай

Телеграфное: про — о — щай…

Слышишь? Это последний срыв

Глотки сорванной: про — о — стите…

Это — снасти над морем нив,

Атлантический путь тихий:

Выше, выше — и сли — лись

В Ариаднино: ве — ер — нись,

Обернись!.. Даровых больниц

Заунывное: нé выйду!

Это — прóводами стальных

Проводóв — голоса Аида

Удаляющиеся… Даль

Заклинающее: жа — аль…

Пожалейте! (В сем хоре — сей

Различаешь?) В предсмертном крике

Упирающихся страстей —

Дуновение Эвридики:

Через насыпи — и — рвы

Эвридикино: у — у — вы,

Не у —

17 марта 1923

Чтоб высказать тебе… да нет, в ряды

И в рифмы сдавленные… Сердце — шире!

Боюсь, что мало для такой беды

Всего Расина и всего Шекспира!

«Все плакали, и если кровь болит…

Все плакали, и если в розах — змеи»…

Но был один — у Федры — Ипполит!

Плач Ариадны — об одном Тезее!

Терзание! Ни берегов, ни вех!

Да, ибо утверждаю, в счете сбившись

Что я в тебе утрачиваю всех

Когда-либо и где-либо небывших!

Какия чаянья — когда насквозь

Тобой пропитанный — весь воздух свыкся!

Раз Наксосом мне — собственная кость!

Раз собственная кровь под кожей — Стиксом!

Тщета! во мне она! Везде! закрыв

Глаза: без дна она! без дня! И дата

Лжет календарная…

Как ты — Разрыв,

Не Ариадна я и не…

— Утрата!

О, по каким морям и городам

Тебя искать? (Незримого — незрячей!)

Я проводы вверяю проводáм,

И в телеграфный столб упершись — плачу.

18 марта 1923

Всé перебрав и всé отбросив,

(В особенности — семафор!)

Дичайшей из разноголосиц

Школ, оттепелей… (целый хор

На помощь!) Рукава как стяги

Выбрасывая…

— Без стыда! —

Гудят моей высокой тяги

Лирические провода.

Столб телеграфный! Можно ль кратче

Избрать? Доколе небо есть —

Чувств непреложный передатчик,

Уст осязаемая весть…

Знай, что доколе свод небесный,

Доколе зори к рубежу —

Столь явственно и повсеместно

И длительно тебя вяжу.

Чрез лихолетие эпохи,

Лжей насыпи — из снасти в снасть —

Мои неизданные вздохи,

Моя неистовая страсть…

Вне телеграмм (простых и срочных

Штампованностей постоянств!)

Весною стоков водосточных

И проволокою пространств.

19 марта 1923

Самовластная слобода!

Телеграфные провода!

Вожделений — моих — выспренных,

Крик — из чрева и нá ветр!

Это сердце мое, искрою

Магнетической — рвет метр.

— «Метр и меру?» Но чет — вертое

Измерение мстит! — Мчись

Над метрическими — мертвыми —

Лжесвидетельствами — свист!

Тсс… А ежели вдруг (всюду же

Провода и столбы?) лоб

Заломивши поймешь: трудные

Словеса сии — лишь вопль