Поутру не украшала сени?

Нету для души моей спасенья,

Нету за субботой воскресенья!

Я ль свечей не извожу по сотням?

Третью полночь воет в подворотне

Пес захожий. Коли душу отнял —

Отними и тело, гость субботний!

21 ноября 1916

«Ты, мерящий меня по дням…»

Ты, мерящий меня по дням,

Со мною, жаркой и бездомной,

По распаленным площадям —

Шатался — под луной огромной?

И в зачумленном кабаке,

Под визг неистового вальса,

Ломал ли в пьяном кулаке

Мои пронзительные пальцы?

Каким я голосом во сне

Шепчу — слыхал? — О, дым и пепел! —

Что можешь знать ты обо мне,

Раз ты со мной не спал и нé пил?

7 декабря 1916

«Я бы хотела жить с Вами…»

…Я бы хотела жить с Вами

В маленьком городе,

Где вечные сумерки

И вечные колокола.

И в маленькой деревенской гостинице —

Тонкий звон

Старинных часов — как капельки времени.

И иногда, по вечерам, из какой-нибудь мансарды —

Флейта,

И сам флейтист в окне.

И большие тюльпаны на окнах.

И может быть, Вы бы даже меня любили…

Посреди комнаты — огромная изразцовая печка,

На каждом изразце — картинка:

Роза — сердце — корабль. —

А в единственном окне —

Снег, снег, снег.

Вы бы лежали — каким я Вас люблю: ленивый,

Равнодушный, беспечный.

Изредка резкий треск

Спички.

Папироса горит и гаснет,

И долго-долго дрожит на ее краю

Серым коротким столбиком — пепел.

Вам даже лень его стряхивать —

И вся папироса летит в огонь.

10 декабря 1916

«По ночам все комнаты черны…»

По ночам все комнаты черны,

Каждый голос темен. По ночам

Все красавицы земной страны

Одинаково — невинно — неверны.

И ведут друг с другом разговоры

По ночам красавицы и воры.

Мимо дома своего пойдешь —

И не тот уж дом твой по ночам!

И сосед твой — странно-непохож,

И за каждою спиною — нож.

И шатаются в бессильном гневе

Черные огромные деревья.

Ох, узка подземная кровать

По ночам, по черным, по ночам!

Ох, боюсь, что буду я вставать,

И шептать, и в губы целовать…

— Помолитесь, дорогие дети,

За меня в час первый и в час третий.

17 декабря 1916

«По ночам все комнаты черны…»

Так, одним из легких вечеров,

Без принятия Святых Даров,

— Не хлебнув из доброго ковша! —

Отлетит к тебе моя душа.

Красною причастной теплотой

Целый мир мне был горячий твой.

Мне ль дары твои вкушать из рук

Раззолоченных, неверных слуг?

Ртам и розам — разве помнит счет

Взгляд <бессонный> мой и грустный рот?

— Радостна, невинна и тепла

Благодать твоя в меня текла.

Так, тихонько отведя потир,

Отлетит моя душа в эфир —

Чтоб вечерней славе облаков

Причастил ее вечерний ковш.

1 января 1917

«Мне ль, которой ничего не надо…»

Мне ль, которой ничего не надо,

Кроме жаркого чужого взгляда,

Да янтарной кисти винограда, —

Мне ль, заласканной до тла и всласть,

Жаловаться на тебя, о страсть!

Все же в час как леденеет твердь

Я мечтаю о тебе, о смерть,

О твоей прохладной благодати —

Как мечтает о своей кровати

Человек, уставший от объятий.

1 января 1917

«День идет…»

День идет.

Гасит огни.

Где-то взревел за рекою гудок фабричный.

Первый

Колокол бьет.

Ох!

Бог, прости меня за него, за нее,

за всех!

8 января 1917

«Мировое началось во мгле кочевье…»

Мировое началось во мгле кочевье:

Это бродят по ночной земле — деревья,

Это бродят золотым вином — грозди,

Это странствуют из дома в дом — звезды,

Это реки начинают путь — вспять!

И мне хочется к тебе на грудь — спать.

14 января 1917

«Только закрою горячие веки…»

Только закрою горячие веки —

Райские розы, райские реки…

Где-то далече,

Как в забытьи,

Нежные речи

Райской змеи.

И узнаю,

Грустная Ева,

Царское древо

В круглом раю.

20 января 1917

«Милые спутники, делившие с нами ночлег…»

Милые спутники, делившие с нами ночлег!

Версты, и версты, и версты, и черствый хлеб…

Рокот цыганских телег,

Вспять убегающих рек —

Рокот…

Ах, на цыганской, на райской, на ранней заре

Помните жаркое ржанье и степь в серебре?

Синий дымок на горе,

И о цыганском царе —

Песню…

В черную полночь, под пологом древних ветвей,

Мы вам дарили прекрасных — как ночь — сыновей,

Нищих — как ночь — сыновей…

И рокотал соловей —

Славу…

Не удержали вас, спутники чудной поры,

Нищие неги и нищие наши пиры.

Жарко пылали костры,

Падали к нам на ковры —

Звезды…

29 января 1917

«У камина, у камина…»

У камина, у камина

Ночи коротаю.

Все качаю и качаю

Маленького сына.

Лучше бы тебе по Нилу

Плыть, дитя, в корзине!

Позабыл отец твой милый

О прекрасном сыне.

Царский сон оберегая,

Затекли колена.

Ночь была… И ночь другая

Ей пришла на смену.

Так Агарь в своей пустыне

Шепчет Измаилу:

«Позабыл отец твой милый

О прекрасном сыне!»

Дорастешь, царек сердечный,

До отцовской славы,

И поймешь: недолговечны

Царские забавы!

И другая, в час унылый

Скажет у камина:

«Позабыл отец твой милый

О прекрасном сыне!»

2 февраля 1917. Сретение

«Август — астры…»

Август — астры,

Август — звезды,

Август — грозди

Винограда и рябины

Ржавой — август!

Полновесным, благосклонным

Яблоком своим имперским,

Как дитя, играешь, август.

Как ладонью, гладишь сердце

Именем своим имперским:

Август! — Сердце!

Месяц поздних поцелуев,

Поздних роз и молний поздних!

Ливней звездных

Август! — Месяц

Ливней звездных!

7 февраля 1917


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: