А надо мною — шуметь траве…

Москва, январь 1916

Посадила яблоньку:

Малым — забавоньку,

Старому — младость,

Садовнику — радость.

Приманила в горницу

Белую горлицу:

Вору — досада,

Хозяйке — услада.

Породила доченьку —

Синие оченьки,

Горлинку — голосом,

Солнышко — волосом.

На горе девицам,

На горе молодцам.

23 января 1916

К озеру вышла. Крут берег.

Сизые воды в снег сбиты,

Нá голос воют. Рвут пасти —

Что звери.

Кинула перстень. Бог с перстнем!

Не по руке мне, знать, кован!

В серебро пены кань, злато,

Кань с песней.

Ярой дугою — как брызнет!

Встречной дугою — млад-лебедь

Как всполохнется, как взмоет

В день сизый!

6 февраля 1916

Никто ничего не отнял!

Мне сладостно, что мы врозь.

Целую Вас — через сотни

Разъединяющих верст.

Я знаю, наш дар — неравен,

Мой голос впервые — тих.

Что Вам, молодой Державин,

Мой невоспитанный стих!

На страшный полет крещу Вас:

Лети, молодой орел!

Ты солнце стерпел, не щурясь, —

Юный ли взгляд мой тяжел?

Нежней и бесповоротней

Никто не глядел Вам вслед…

Целую Вас — через сотни

Разъединяющих лет.

12 февраля 1916

Собирая любимых в путь,

Я им песни пою на память —

Чтобы приняли как-нибудь,

Что когда-то дарили сами.

Зеленеющею тропой

Довожу их до перекрестка.

Ты без устали, ветер, пой,

Ты, дорога, не будь им жесткой!

Туча сизая, слез не лей, —

Как на праздник они обуты!

Ущеми себе жало, змей,

Кинь, разбойничек, нож свой лютый.

Ты, прохожая красота,

Будь веселою им невестой.

Потруди за меня уста, —

Наградит тебя Царь Небесный!

Разгорайтесь, костры, в лесах,

Разгоняйте зверей берложьих.

Богородица в небесах,

Вспомяни о моих прохожих!

17 февраля 1916

Ты запрокидываешь голову

Затем, что ты гордец и враль.

Какого спутника веселого

Привел мне нынешний февраль!

Преследуемы оборванцами

И медленно пуская дым,

Торжественными чужестранцами

Проходим городом родным.

Чьи руки бережные нежили

Твои ресницы, красота,

И по каким терновалежиям

Лавровая тебя верста… —

Не спрашиваю. Дух мой алчущий

Переборол уже мечту.

В тебе божественного мальчика, —

Десятилетнего я чту.

Помедлим у реки, полощущей

Цветные бусы фонарей.

Я доведу тебя до площади,

Видавшей отроков-царей…

Мальчишескую боль высвистывай,

И сердце зажимай в горсти…

Мой хладнокровный, мой неистовый

Вольноотпущенник — прости!

18 февраля 1916

Откуда такая нежность?

Не первые — эти кудри

Разглаживаю, и губы

Знавала темней твоих.

Всходили и гасли звезды,

— Откуда такая нежность? —

Всходили и гасли очи

У самых моих очей.

Еще не такие гимны

Я слушала ночью темной,

Венчаемая — о нежность! —

На самой груди певца.

Откуда такая нежность,

И что с нею делать, отрок

Лукавый, певец захожий,

С ресницами — нет длинней?

18 февраля 1916

Разлетелось в серебряные дребезги

Зеркало, и в нем — взгляд.

Лебеди мои, лебеди

Сегодня домой летят!

Из облачной выси выпало

Мне прямо на грудь — перо.

Я сегодня во сне рассыпала

Мелкое серебро.

Серебряный клич — звонок.

Серебряно мне — петь!

Мой выкормыш! Лебеденок!

Хорошо ли тебе лететь?

Пойду и не скажусь

Ни матери, ни сродникам.

Пойду и встану в церкви,

И помолюсь угодникам

О лебеде молоденьком.

1 марта 1916

Не сегодня-завтра растает снег.

Ты лежишь один под огромной шубой.

Пожалеть тебя, у тебя навек

Пересохли губы.

Тяжело ступаешь и трудно пьешь,

И торопится от тебя прохожий.

Не в таких ли пальцах садовый нож

Зажимал Рогожин?

А глаза, глаза на лице твоем —

Два обугленных прошлолетних круга!

Видно, отроком в невеселый дом

Завела подруга.

Далеко — в ночи — по асфальту — трость,

Двери настежь — в ночь — под ударом ветра…

Заходи — гряди! — нежеланный гость

В мой покой пресветлый.

4 марта 1916

Голуби реют серебряные, растерянные, вечерние…

Материнское мое благословение

Над тобой, мой жалобный

Вороненок.

Иссиня-черное, исчерна-

Синее твое оперение.

Жесткая, жадная, жаркая

Масть.

Было еще двое

Той же масти — черной молнией сгасли! —

Лермонтов, Бонапарт.

Выпустила я тебя в небо,

Лети себе, лети, болезный!

Смиренные, благословенные

Голуби реют серебряные,

Серебряные над тобой.

12 марта 1916

Еще и еще песни

Слагайте о моем кресте.

Еще и еще перстни

Целуйте на моей руке.

Такое со мной сталось,

Что гром прогромыхал зимой,

Что зверь ощутил жалость

И что заговорил немой.

Мне солнце горит — в полночь!

Мне в полдень занялась звезда!

Смыкает надо мной волны

Прекрасная моя беда.

Мне мертвый восстал из праха!

Мне страшный совершился суд!

Под рев колоколов на плаху

Архангелы меня ведут.

16 марта 1916

Не ветром ветреным — до — осени

Снята гроздь.

Ах, виноградарем — до — осени

Пришел гость.

Небесным странником — мне — страннице

Предстал — ты.

И речи странные — мне — страннице

Шептал — ты.