Порой ей казалось, словно чего-то в ней не хватало, но вот лишнего больше точно не было. Крыло стало ее частью. Она приняла Его. И Его будет так жаль отрезать…

Но это сделать нужно. Пусть Крыло теперь слушалось ее, пусть Оно даже стало красивым – и так органично слилось с ней – она все еще хотела жить. И она все еще боялась.

Более того, у Ангела появился новый повод для беспокойства, о котором она еще никому не рассказывала.

С того самого момента, как Крыло покрылось настоящими перьями, Ангел слышала стук.

Как только Крыло стало законченным, идеальным, Ангел стала слышать этот несмолкаемый гул, ровный, мягкий, сильный, настойчивый… Как биение сердца. Но не ее сердца. Чужого.

И именно это пугало ее.

22

Она изменилась. Медведь отчетливо это видел. Она словно светится изнутри, стала веселее, ярче, чем раньше. Она стала такой… другой. Нет, это не плохо, вовсе не плохо… Она теперь буквально порхает по дому.

Крыло ей больше совсем не мешает. Когда Ангел входит в комнату, Оно складывается за спиной так, что вовсе не задевает косяков. Она наловчилась и сидеть, и лежать, она привыкла и научилась.

Подумать только, она ведь даже спокойно ходит в душ с этим своим Крылом! Да, перья намокают, становятся тяжелыми, но она так смешно встряхивает Крыло, заливая всю ванную комнату водой… Она на удивление хорошо обращается с Крылом – без малейших видимых усилий она расправляет и складывает его, словно так и родилась, будто так и прожила всю жизнь.

Но Медведь не мог не признать, что Крыло ее просто великолепно… Огромное и белоснежное, сильное и мощное, и в то же время мягкое и невесомое… Что ж… Теперь она и вправду Ангел. И пусть однокрылый – так даже лучше, так она не улетит от него. Не сможет… Она всегда будет с ним. Его маленькое, нежное чудо…

И пусть они не поженятся, пусть, это не важно… Хотя… Как бы белое платье смотрелось на ней, как бы сочеталось с Крылом… Но нет, ее нужно прятать! Прятать и охранять всю жизнь.

Пусть так… Она ведь с ним.

А он все еще понятия не имел, как сказать ее и своим родителям, что свадьбы не будет, что у их дочери и невестки – ни много ни мало – выросло Крыло!

Глядя на завернутую в полотенце после душа и что-то напевающую Ангела, Медведь в очередной раз проиграл в голове возможные разговоры, объяснения, слезы, истерики… И ему стало не по себе.

23

На очередной осмотр Халат принес фотоаппарат.

- Зачем это?

- Чтобы я мог поработать и дома, тщательно все взвесить и обдумать.

- Ясно…

Его ответ ее явно не убедил, но Халат быстро нашелся с развитием мысли.

- И потом, если я буду делать снимки систематически, мы сможем их сопоставлять и сразу же заметим, если что-то изменится. А изменения вполне могут произойти быстро – не мне тебе рассказывать, как стремительно развилось само Крыло или как оно обросло перьями всего за две ночи.

- Да, теперь понятно. И почему мы раньше этого не начали делать?

- Не знаю, может, просто настрой у тебя был не тот. Ненавидела всех и вся. Еще бы камеру мою разбила.

- Ну вот уж нет! – Ангел рассмеялась. – А хотя знаешь, вполне может быть. Ладно, давай снимать.

Улыбка девушки угасла, и она повернулась спиной к Халату.

Пара щелчков затвора – и все готово.

Ангел свободна еще дня на три. Ее стали тяготить визиты Халата. Да, он помогал, но… Она больше не была уверена, что хочет избавиться от Крыла. Ей было бы очень жаль делать это… Но пока о дате операции никто не говорит, она решила изображать содействие.

- Ну что, ребята, до четверга?

- Да, давай! Удачи тебе, и спасибо огромное, - Медведь стоял за спиной Ангела в коридоре и обнимал ее, пока Халат обувался.

- Не за что, поверьте. Совсем не за что.

«Это я вас должен благодарить», - подумал Халат, когда дверь за ним закрылась. Ведь если подумать, еще никогда в жизни ему так не везло! Материал буквально сам приплыл к нему в руки, а теперь у него есть и рентген, и качественное цветное фото с нескольких ракурсов… Живые фотографии результатов того, что только начиналось на рентгене… Да, он уже очень давно по ночам выводит теории и строит гипотезы, и сейчас он всего в одном только шаге от успеха. Осталось получить ее кровь. Не отковырять засохшие брызги с брюк, которые были надеты на нем в знаменательный день окрыления, не стрясти крупицы с простыни, которую он в пластиковом пакете вынес из квартиры Медведя в ту же ночь, а получить хотя бы пробирку жидкой свежей крови… Хорошо бы, конечно, еще провести полное сканирование тела, но… Сейчас ему нужнее всего кровь. Кровь Ангела.

И секрет ее Крыла будет принадлежать ему.

Ангел так и не рассказала Халату о стуке в ушах.

24

- Мам… Привет, да, это я… Слушай… Да нет-нет, ничего не случилось! Да не грустный у меня голос, тебе кажется! Ну… да… да, случилось, но совсем на страшное! Мам, ну успокойся на минутку, что ты паникуешь опять, не зная даже, о чем речь? В общем, свадьба откладывается. Ма-а-а-ама, ну я же не сказал, что ее не будет, я сказал, откладывается. Всего лишь от-кла-ды-ва-ет-ся! Ты понимаешь, что это значит? Нет, мама, мы не поссорились. Нет. Просто сейчас так надо. Ну, не можем мы сейчас позволить себе свадьбу, долго думали – и не получается… Да нет, мам, нет, не надо. Мы не возьмем ваших с папой денег. Мам, ну у нас не настолько бедственное положение, честно. Просто хотим немного подкопить, чтобы уж точно все прошло по высшему разряду. Что? Ну не знаю еще… Может, через год. Мам, ну почему сразу поздно? Мы что, уже такие старые, по-твоему? Или думаешь, она от меня за год куда-нибудь упорхнет? – Медведь покосился на кусающую неподалеку ногти Ангела, и железная решимость прозвучала в его следующих словах. – Поверь мне, этого не будет. У нас все хорошо, честно. Ну ладно, пока… Мне бежать пора, я позже позвоню. Да, мам, ну конечно, скоро.

Медведь положил трубку.

- Что скоро?

- Позвоню. Мы же два месяца не выходили на связь. Я отправлял e-mail, правда, но они у меня слегка дремучие – прочесть прочли, а ответить не могут. Да я даже и не уверен, что прочли… Может, и пароль от ящика давно утерян… Эхх… Иди сюда.

Медведь притянул к себе Ангела, обнял одной рукой за плечи, а вторую запустил в ее шелковистые темные волосы, прижавшись подбородком к ее лбу. Нет, он не мерил ей температуру. Просто так он успокаивался. Чувствуя ее совсем рядом…

Медведь вздохнул.

- Тяжело… Слышно было, как она расстроилась, разволновалась… Сейчас ведь всю родню на уши поставит, скоро начнутся потоки звонков… Даже жутко.

- А ты уверен, что они не приедут?

- Если честно, нет.

- Но никак нельзя, чтобы кто-то приезжал!

- Не бойся, Солнце, скажу, что мы едем отдыхать и нас не будет в городе.

- Ага, при наших-то финансовых затруднениях мы едем отдыхать? – съязвила Ангел.

- Ну не заводись, я еще подумаю над этим… Лучше думай о том, что дело теперь за тобой. Пора звонить твоим родителям, Ангел.

Ее воинственный настрой мгновенно улетучился. Она понятия не имела, что говорить. Медведь видел, как угасли ее глаза. Он знал, что это больно. Сам только что прошел через это. Очень больно врать родителям…

Гудки в трубке… Ангел едва дышит, и Медведь отчетливо их слышит. Один, другой, третий – щелчок…

- Алло, мам! Привет. Да, знаю, прости… Тут столько дел, мне правда было совсем некогда… А сейчас… Ну вот со всеми этими делами и измучились, никак не успеваем нормально подготовить свадьбу, так что придется ее перенести. Нет, мам, да нет же, мы сами. Ты ведь знаешь, как давно мы все планировали… Ну да, обидно, конечно… Но она ведь будет. Просто в более подходящее время. Да и потом, жара ведь не спадает. А ты представляешь, каково будет в свадебном платье? Да я же сварюсь на примерках. Только подумай, какой контраст – белое платье и красная невеста, эдакая клубника со сливками, - вымученный смех; Медведь мог бы поклясться, что и с той стороны трубки смешок донесся совсем не искренний.