- Нет, правда, я сейчас лягу.

- Ну ладно… Я тебя жду, учти… Если не придешь через десять минут, я все кофе в доме выкину.

Медведь улыбнулся. Она любила ставить ультиматумы… А он редко осмеливался их нарушать – Ангел обычно держала свое слово.

Он кивнул, и она вышла из кухни. Мрачная и тихая, но не отвернувшаяся от него… Хоть что-то…

Когда шаги Ангела затихли в спальне и матрас кровати скрипнул в ночной тяжелой тишине, Медведь нагнулся, пошарил под столом, и наконец выудил уже изрядно потрепанный журнал, не забыв при этом удариться головой о столешницу.

Нужные страницы нашлись быстро. Потирая затылок рукой, Медведь снова смотрел на улыбающуюся Ангела. Как она прекрасна… И как беззаботна… Тогда она еще не знала…

В очередной раз Медведь убедился, что ее имени нигде нет. А что толку? Есть имя Халата, есть город, где он работает, а это уже зацепка, выводящая к ним, рано или поздно… Есть те, кто разместит фото в интернете, есть те, кто расскажет об этом в новостях, есть те, кто просто напросто тоже прочитает этот журнал – и узнает ее… Кто-нибудь обязательно ее узнает… И этого уже не избежать… Никак не избежать…

Ее найдут…

Нужно бежать.

Пусть Ангел поспит спокойно до утра, сейчас он не будет еще сильнее ее пугать. Но им нужно бежать… Прятаться… Вот только где?

Медведь выплеснул остатки кофе в раковину и поставил чашку в коричневую лужицу. Взгляд упал на персики. Ни в чем не повинные фрукты так и лежали в пакете, не мытые и никому не нужные. Теперь они напоминали ему только об одном…

Никогда в жизни Медведь больше не будет есть персики.

Одним резким движением он отправил весь пакет в мусорное ведро.

Они им не нужны. Он найдет Ангелу что-нибудь лучше идиотских персиков…

29

Когда Ангел проснулась поутру, она почувствовала, что что-то не так. Она пока не понимала, не помнила, но…

Точно… Внезапно ей захотелось заснуть обратно и уже не просыпаться – настолько крепко и безжалостно навалилось на нее произошедшее вчера.

На кухне бубнил телевизор. На часах стрелки подползали к девяти. Ангел снова откинулась головой на подушку и поняла, как же сильно эта голова болит. Нужно… Нужно встать и принять таблетку. Но до чего же тяжело…

Наконец тело послушалось хозяйку и соизволило подняться на ноги. Оно донесло ее до кухни, где уже сидел Медведь.

- М, опять ты со своим кофе… Неужели вчера не напился?

Медведь криво усмехнулся.

- Напьешься тут…

Ангел не ответила. Медведь не развивал реплику. Оба молчали, потому что сказать было нечего. Нужно столько всего обсудить – но сказать совершенно нечего. Повернувшись к Медведю спиной, Ангел сделала себе чай. Открыла дверцу под раковиной, выкинула пакетик в ведро – и увидела, как он плюхнулся на персики. Они обвиняющее смотрели на нее из своей целлофановой тюрьмы, немного помятые и уже начавшие портиться, а теперь еще и мокрые… Ангел не знала, чем они так провинились, и ей их стало жалко.

- Слушай, а почему персики…

- Так было нужно. Прости, знаю, что ты вчера им обрадовалась… Но… Они оказались испорченными. Да. Поначалу прикидывались сладкими и спелыми, а на деле – сплошная гниль, поверь мне.

Ангел удивленно отвела глаза от Медведя и снова взглянула на печальные фрукты. Нет. Едва ли Медведь сейчас говорил о них… Вдвойне грустно. Ангел закрыла дверцу и вымыла руки.

Когда она подошла со своей чашкой к столу, как раз начались утренние новости. Политика, чемпионат по футболу, теракт – и ее лицо. Раскрыв рот, Ангел слушала анонс. «Сенсационная новость: обнаружена девушка с настоящим и функционирующим Крылом – устарели ли полеты на самолетах, если в скором времени человек сможет летать самостоятельно?»

Медведь выключил телевизор.

- Верни.

- А зачем? Мы разве не знаем, о чем там будут говорить?

- Мне нужно знать, насколько далеко все зашло.

- Не нужно. Поверь мне, совершенно не нужно.

- Неужели ты не понимаешь?..

Зазвонил телефон. Ангел бросилась вперед и схватила трубку, в спешке опрокинув свой стул.

- Алло? Да, да, я. А, привет, давно не виделись… Д-да… Ну да, меня. Нет, ну нет, конечно, ты что, веришь всему, что показывают? Ха-ха, не-е-ет, это на самом деле рекламная акция. Ага. Я же скоро выставку организую. А это так, пиар-ход… Ну да, естественно. Ну ладно, у меня дела, спасибо, что позвонила! Пока. Ага, и я тебя.

Ангел повесила трубку и голову.

Медведь без слов понял, как тяжело дался ей этот короткий разговор.

- Уже.

- Да, уже узнали… Однокурсница. А ведь скоро начнут звонить родители…

- Ну, думаю, мы можем воспользоваться твоей новой легендой. Пиар-компания… Ловко выкрутилась…

- Прекрати!

Ангел повысила на него голос. Она не хотела. Совсем не хотела. Но он… Он… Он будто высмеивал ее… Если ему так и становилось легче, то лично ей – ни капельки!

- Прости…

Его голос раздался совсем рядом. Его дыхание согрело ей ухо, а теплые руки – тело. Он не хотел обидеть… Она знала.

- Что же теперь будет?

- Все будет хорошо. Поверь мне. Все еще будет хорошо.

Ангел кивнула.

- Только нам придется бежать.

- Куда?

- Не знаю. Я всю ночь думал об этом, но… Не знаю. Знаю лишь, что бежать придется ночью и на машине. Самолеты и поезда для нас закрыты, сама понимаешь… Теперь риск еще больше – даже если мы замаскируем Крыло, кто угодно может узнать тебя в лицо…

- И что же делать?

- Ну, мы уедем в совершенно чужое место, где никто не знает меня, я устроюсь на работу, ты будешь прятаться дома…

- Прятаться… Отвратительно.

- Я знаю, родная. Но выбора нет. Во всяком случае, теперь. Нужно переждать, пока телевизионщики успокоятся.

- И когда это будет?

- Скоро. Совсем скоро появится новая сенсация, разве ты их не знаешь?

Ангел молчала. Он обнимал ее, но тепла она больше не ощущала.

Уехать, бросить дом, мебель, привычки… Бежать, словно загнанный зверь… Лицо Ангела сморщилось, она вот-вот заплакала бы, если бы Медведь не почувствовал, как напряглись ее плечи.

- Эй, эй, ну ты чего… Мы прорвемся, я обещаю тебе…

- И когда?

- Что?

- Когда ехать?

- Думаю, сегодня ночью. Нам нельзя откладывать.

- А как же вещи?

- Берем только самое нужное.

- А картины? Они нужны мне.

- Не настолько… Нет, нет, посмотри на меня, не отворачивайся – слышишь? Это ненадолго. Я вернусь за ними, как только смогу, сейчас важнее всего увезти отсюда тебя.

Ангел снова кивнула, ничего не ответив. В конце концов… А какая разница? Зачем ей картины? Пока она такая, кому они вообще нужны? Выставка так никогда и не состоится, а зачем переводить холст и краски на то, что никто никогда не увидит?

- Лучше подумай, как мы уместим всю одежду – у нас ведь только две дорожные сумки.

- Ну мне много не нужно. Мне даже зимний пуховик не нужен. Удобно, правда? И еще сапоги. И шапка. И варежки. И свитера. Да мне вообще ничего не нужно.

- Солнце, ну не заводись снова… Я даже не уверен, что мнезимние вещи нужны. Все-таки надеюсь, что вернемся мы до зимы… Или я сам вернусь за вещами. Пока же берем только самое-самое нужное. Да вот вроде микроволновки.

- О да-а-а, уж что-то, а микроволновка меня спасет.

- Родная…

- Не важно, пусти…

- Ну куда ты?...

- Вещи собирать, куда же еще…

Уже в коридоре Ангел услышала, как Медведь снова включил телевизор. Как раз посреди репортажа о ней. Или все же о Халате?

«Один из подающих самые большие надежды ученых современности находится всего в шаге от раскрытия тайны полета.

- Да, действительно, ученое сообщество давно бьется над генетическим кодом человека – и я всегда считал своим призванием заниматься именно тем, что таит в себе саму сущность нашего вида. А таким ли должен быть человек, думал я? Завершенное ли это создание? Или мы до сих пор находимся в состоянии развития? И именно теперь я нашел ответ на свои вопросы».