Владимир мог эту паузу предсказать заранее.

Устав от жалобной книги, он отбросил ее и несколько минут думал о своей секретарше, представляя, что мог бы ей сказать и какими словами позвать. Эту секундную паузу он не просто мог предсказать, он ждал ее.

Медленный выдох - и Маша запирает дверь.

Она повернулась к нему. В глазах ее он не видел ни страха, ни отказа - одна только слепая жажда.

- Подойдите ко мне.

Она подошла. Он обнял ее за талию и усадил к себе на колени. Девушка часто задышала, но не обняла его в ответ. Он не стесняясь запустил руку под ее блузку и сжал грудь. Маше не удалось сдержать стон удовольствия. Теперь она уцепилась за его плечи, чтобы сохранить равновесие.

Ее лифчик сильно мешал. Владимир не стал возиться с застежкой, просто сдвинул его вверх и продолжил ласкать грудь девушки. Она пыталась не стонать, открыла рот и шумно дышала, цепляясь за него, содрогаясь, получая наслаждение от каждого прикосновения. Потом как-то неожиданно сползла на пол, встав на колени между его ног, обняла его за бедра и прижалась лицом к его паху. Он помнил ее ночную сдержанность, тогда она целовала и ласкала его в ответ, но не прикасалась собственно к тому органу. Сейчас же, не скрывая наслаждения, потерлась щекой о внутреннюю поверхность его брюк в непосредственной близости от паха.

Она посмотрела на него мутным взором и спросила шепотом:

- Можно мне?..

Он коротко усмехнулся, расстегнул ремень и молнию на брюках. Он хотел сказать, что это необязательно, но... Тонкие девичьи пальцы коснулись его плоти, она выдохнула длинное ``о-о-о...'' даже не с восхищением, а с каким-то запредельным благоговением. Он просто не смог ничего сказать. Никогда не ощущал себя объектом поклонения.

Время замедлило свой ход. Она коснулась его губами. Еще один короткий поцелуй. И еще один. Легкое поглаживание...

Он вдруг с кристалльной ясностью осознал, что не он сам, а вот та нахальная твердая часть является объектом поклонения. И сейчас Маше абсолютно безразлична личность мужчины, которого она ласкает. На мгновение в нем взыграла мужская обида, но у него не хватило духу лишить девушку долгожданной ``игрушки'', и Владимир откинулся на спинку стула, сдаваясь на ее милость.

Мария действовала как-то несмело, то прикасаясь, то отступая. Поцеловала - и едва ощутимо приласкала пальцами. И снова... и снова... Хотелось большего, но Маша вновь отступила. Владимир чертыхнулся, подавляя желание форсировать события, так сказать, грубой силой. Маша, кажется, поняла, в чем дело, и приняла его в себя до конца. Чуть отступила - и опять до конца. Но это было как-то не так - не так, как он хотел, не так, как он привык. Она царапнула его зубами, слишком сильно сжала пальцы...

- Черт, Маша, поосторожнее, - он придержал ее голову.

Она отстранилась и настороженно поглядела на него снизу вверх.

- Не кусайся... не сжимай так сильно, понежнее, - попросил он, зарываясь пальцами в ее волосы.

Девушка вернулась к своему увлекательному занятию, но теперь ему стало совершенно очевидно то, что ночью проскальзывало какой-то дальней мыслью: она была совершенно неопытна. Просто удивительно - с таким-то энтузиазмом и такой жаждой. И то, что должно было быть наслаждением, превращалось для него в сладкую пытку. Не в силах больше терпеть, он потянул девушку за волосы наверх и крепко поцеловал в губы, пытавшиеся доставить ему удовольствие. Он посадил ее на себя. Теперь он был внимательнее, чем ночью, и уловил в ее стоне не только удовольствие, но и удивление. Там внутри она была мягкой, жаркой и тугой. Гораздо лучше, чем то, что она пыталась проделать чуть раньше. Но будь он проклят, если скажет ей об этом.

Он опять был уже на краю, а Маша, кажется, пребывала очень далеко от оргазма. Он не стал сдерживаться.

Потом обнял ее и вздохнул.

- Я опять поспешил, - повинился он, потеревшись щекой о ее плечо. Маша взглянула на него и очень светло и легко улыбнулась.

- Мне все нравится, - уверила она его и поцеловала в губы. Потом попыталась встать с него. Он придержал презерватив, чтоб не слетел вслед за девушкой. Маша посмотрела на то, что осталось вместо нее и криво ухмыльнулась, подумав: ``Как неромантично.'' Надела трусики и посмотрела на часы. Всего-то двадцать минут прошло с тех пор, как она вошла в кабинет начальника.

- Я принимаю таблетки уже полгода, так что нет необходимости в дополнительной подстраховке, - сказала она с улыбкой.

- Полгода? Зачем?

Вместо ожидаемого ``ничего личного'' она просто пожала плечом - ответ ничем не лучше.

- Я могу идти? - спросила она с особой интимной ноткой, продолжая улыбаться.

- Да.

Он проводил ее улыбкой. Неопытная и недевственница. Ему было очень любопытно узнать, в чем тут дело, но его сдерживало его собственное условие. Ничего личного. Никаких расспросов, лишь ежеминутное удовольствие. К тому же таблетки принимает полгода. Зачем? На всякий случай?

Домой Маша ехала, даже не пытаясь сдержать счастливую улыбку, и рассеянно перебирала и смаковала в уме интимные моменты прошедших суток.

Она переступила порог квартиры. Мать уже ждала ее. Маша засмеялась:

- Что, прямо в коридоре будешь выпытывать подробности?

Наталья Павловна ухмыльнулась в ответ, прошла на кухню и села за стол, поджидая дочь. Маша присоединилась к ней через несколько секунд. Дочь выглядела очень довольной, отметила мать.

- Ну и как он? - наконец строго спросила Наталья Павловна.

Интонация матери рассмешила девушку. Что-то ее сегодня способна рассмешить любая мелочь.

- Мне все понравилось, - пожала она плечом. - Только...

- Ну?..

- Вроде он делал все как надо, теоретически, вот только этого мне оказалось мало.

- В каком смысле мало?

Маша не представляла, как сможет произнести в разговоре с матерью слово ``оргазм'', но синонима подобрать не могла. Пэтому собрала всю свою решимость и выговорила:

- Ну... без оргазма... как-то вышло.

Ей действительно было интересно поговорить на эту тему именно с собственной матерью. Сама Маша имела много теоретических сведений на эту тему, но вот здесь в ее знаниях оказался пробел.

Наталья Павловна засмеялась.

- Не волнуйся, - сказала она. - В этом деле, как и в любом другом, нужна практика. Когда твой организм приспособится к данному конкретному мужчине, к его особенному стилю, тогда и получишь все возможное наслаждение.

Мать сделала многозначительную паузу, наклонилась поближе:

- Когда твои ожидания и фантазии заменятся реальным опытом и настоящими воспоминаниями. Ты слишком долго мечтала, Маша. И вообще, оргазм в этом деле не главное.

- Я так и подумала.

- Наслаждайся.

Наталья Павловна коснулась руки дочери, словно даруя родительское благословение, потом налила себе и дочери чай.

- А у меня тоже есть новости, - сказала она фальшиво-беззаботным тоном.

Маша подняла взгляд.

- Назначили дату операции. Через две недели, в четверг.

Так скоро... Всего через две недели... Маша с трудом смогла сделать глоток чая.

- И я рада, что у тебя кто-то появился именно сейчас, - добавила мать. - Пусть это даже служебный роман.

Глава 9

пятница, 7 мая

Следующий рабочий день Маши начался со звонка Владимира Борисовича: он сообщил, что появится в офисе часа в четыре. И хотя голос его был вполне равнодушным и не намекал ни на что интимное, надежда на секс умирает последней. На всякий случай Маша мысленно погрозила своим обрадовавшимся, излишне оптимистичным гормонам.

В плане работы день оказался довольно скучным. Стрелки на офисных часах подползли наконец к четырем часам, и по всему ее телу прокатилась дрожь предвкушения.

- Держи себя в руках, нимфоманка, - недовольно обратилась к себе Маша, взглядом продолжая гипнотизировать минутную стрелку. - Подумай о чем-нибудь другом.

О чем? Что может быть интереснее... эээ... скажем так, что может быть для секретарши интереснее, чем приезд босса?