— Отец сказал, что все решено, — радостно объявила она. — Нам остается назначить день.

— Как можно быстрее, — улыбнулся Хаттим. — Например, сегодня.

Эшривель изобразила очаровательную гримаску и тут же рассмеялась.

— Так быстро не получится. Ты знаешь, сколько всего надо приготовить? Но через пять дней…

— Да будет так, — согласился Хаттим. — Через пять дней.

Краем глаза он увидел, как Сестра Тера выглядывает в полуоткрытую дверь. Тоз начал готовить яд.

*

— Не могу поверить, что он мертв.

Ирла повернулась спиной к окну. В лучах солнца, заливавших комнату Сестры Бетани, ее волосы отливали синевой. Рассеянное выражение лица бывшей Послушницы странно противоречило решительным ноткам в ее голосе.

— Если бы не зима, стоило бы послать весть в Эстреван, — проговорила Бетани. — Там бы дали более вразумительный ответ. Но эти морозы… Все, что я могу — это молиться вместе с тобой.

— Но он ведь Избранный, правда?

Ирла расправила широкую юбку. На ней было ее любимое платье цвета обожженной глины. Супруга правителя опустилась на стул и привычно разгладила складки на коленях, не сводя глаз с лица Старшей Сестры.

— Неужели Госпожа допустит, чтобы он умер?

— Об этом не может быть и речи, — ответила Бетани. — Но пойми меня правильно. Я не хочу сказать ничего дурного, я разделяю твои безумные надежды. Однако Белтреван — владения Эшера. Там Повелитель лжи в полной силе.

— Нет! — воскликнула Ирла. — Я не верю!

Бетани мягко посмотрела на нее.

— Потому что он твой сын? Или… что-то еще?

— Я чувствую… — она замолчала. Прежде всего, надо разобраться в своих чувствах, призвав на помощь здравый смысл. Но даже если допустить, что это просто вера матери в то, что с ее сыном ничего не случится… если она просто не допускает мысли о его гибели…

— Я чувствую, как нити судьбы сплетаются. Происходит что-то важное.

— Кедрин и Уинетт? — Бетани задумчиво склонила голову. — Возможно. По правде сказать, я на это надеялась. Конечно, Эстреван потеряет такую преданную Сестру… со временем она могла бы заменить меня или даже Герат. И тут твое известие…

— Тел не нашли, — упрямо напомнила Ирла.

— Учитывая, что на месте перевала сейчас каменный курган, — Бетани вздохнула и убрала со лба седую прядь. — Кстати, никто не прислал вести по Идре.

— Слишком рано.

Бетани нахмурилась.

— Если они спаслись во время обвала, — не уступала Ирла, — им надо найти курган Друла и добиться помощи от шаманов. Потом войти в Нижние пределы и найти там тень воина. Вернуться в Высокую Крепость, поскольку от Фединского Перевала осталось только воспоминание. Спуститься по Идре… Слишком рано для новостей.

— Значит, не стоит надеяться, что они появятся до свадьбы, — довольно резко ответила Бетани. Ирла вскинула брови.

— Вы не согласны?

Седовласая Сестра задумчиво поиграла перстнем с голубым камнем.

— Не думаю, что из такого, как Хаттим Сетийян, получится достойный король. Я надеялась, что Кедрин сможет снискать благосклонность Эшривели.

Ирла натянуто улыбнулась.

— Кедрин любит Уинетт. Об Эшривели он уже не думает.

— Эшривель, кажется, совсем потеряла голову, — усмехнулась Бетани. — В единый миг — и бесповоротно.

— Вы подозреваете колдовство?

Бетани пожала плечами.

— Ничего не могу сказать. Признаков магии нет, а осмотреть принцессу на предмет любовных чар…

— А что за Сестра, которой покровительствует Хаттим?

— Тера? — Бетани снова поежилась. — Сестра Целительница. Последнее время я мало с ней разговаривала — она все время при нем. По приезде он занемог, Тера посетила его, и… если я не ошибаюсь, он сам попросил, чтобы Тера постоянно находилась при нем. Он даже выделил ей комнату в своих покоях. Она согласилась. Думаю, ее присутствие благотворно влияет на Хаттима.

— Он, кажется, и вправду переменился.

— Тебя что-то смущает?

— … если только перемена действительно произошла. Но так быстро, так глубоко…

— Я тоже так думаю. Он сам на себя не похож.

— Думаете, он ведет какую-то игру?

Бетани вздохнула.

— Если так, он хорошо это скрывает. Сама вежливость, само здравомыслие… Ты видела, чтобы он кого-то оскорбил? Или отверг хоть одно требование Дарра?

— И ни у кого не возникает вопросов. Мой муж тоже это чувствует. Он говорит, что мы что-то упускаем из виду.

— Возможно, — согласилась Бетани. — Может быть, это и есть то самое сплетение судеб, которое ты чувствуешь?

— Больше похоже на сеть, — Ирла невесело усмехнулась. — То, что я чувствую, так смутно… и скорее порождает вопросы, чем объясняет.

— Объясни мне — как сумеешь.

Ирла задумалась и опустила глаза.

— Эстреван считает, что Посланец уцелел и продолжает служить замыслам Эшера. Как — пока непонятно. Если Писание Аларии истолковано верно, только Кедрин — как Избранный Госпожи — может сокрушить его. В битве у Лозинских Ворот Кедрин потерял зрение, но благодаря этому он сблизился с Уинетт. Она любит его — несмотря на то, что сопротивляется своим чувствам. Уинетт — старшая дочь Дарра и, таким образом, наследница Высокого Престола. Если бы ее разрешили от обета и она вышла замуж за Кедрина, он бы имел больше прав на Белый Дворец, чем Хаттим Сетийян… и поверьте, это было бы лучше для Королевств. Мне кажется, Хаттим рвется к короне Андурела с таким вожделением, что готов смести все на своем пути. Он не принесет пользы Королевствам. Но если Уинетт восстановить в праве наследования…

— Ты хочешь сказать, что Хаттим исполняет волю Эшера? — спросила Бетани, не скрывая недоверия. — Такого просто не может быть. Он, конечно, не образец добродетели, но не станет служить владыке Нижних пределов.

— Не знаю, — пролепетала Ирла. — Я тоже не представляю, как такое может случиться, но все же…

Она беспомощно умолкла на полуслове. Переносицу прорезала морщинка. Бетани сжала губы в твердую линию и с тревогой посмотрела на бывшую Послушницу. Долгие минуты две женщины сидели так, не произнося ни слова. В тишине было слышно, как в очаге с треском рассыпаются сгоревшие головешки, и этот звук казался непривычно громким.

Наконец Старшая Сестра нарушила молчание.

— Ты была одной из самых лучших учениц, ты изучала Писание… возможно, в том, что ты говоришь, есть доля истины. То, что ты называешь сплетением судеб, или сетью, или узором — безусловно, существует. Но, повторяю, я не могу поверить, будто Хаттим служит Эшеру.

— Может быть, Вы правы, — Ирла покачала головой. — Может быть, я становлюсь слишком подозрительной. Но я чувствую: то, что Кедрин и Уинетт по-прежнему вместе — это недаром. Возможно, Уинетт в конце концов разрешит свои противоречия… и выйдет за него замуж. Если бы это случилось раньше, мы бы не сидели тут и не ломали голову.

— Конечно, — согласилась Бетани, — и у нас был бы более приятный повод для встречи. Но Кедрина здесь нет, а решения Уинетт мы предвидеть не можем.

— И поэтому мы должны идти на поводу у Хаттима Сетийяна? — тихо спросила Ирла. — Несмотря на то, что его намерения весьма сомнительны? Несмотря на то, что он — пусть даже невольно — выполняет волю Эшера?

— Разве у нас есть выбор? Что мы можем сделать?

— Полагаться на Госпожу. Верить, что Она хранит Избранного. Если пророчество Аларии было истолковано верно, только Кедрин может разорвать эту сеть. Значит, он просто не может погибнуть.

— Но этого мы знать не можем, — печально закончила Бетани.

— Не верить в это… — голос Ирлы был тверд, — значит не верить Писанию.

Бетани вздохнула и снова потеребила свое кольцо. На ее лице проступили печаль и смятение.

— Госпожа дарует нам право выбора, — произнесла она чуть слышно. — Поэтому пророчества сбываются не всегда. Ни у одной из Сестер не было такого Дара, как у Аларии… но даже Писание ничего не обещает безусловно. Иное истолкование возможно всегда. Может случиться и такое, что Эшер одержит верх.

Ирла пристально посмотрела на Сестру и покачала головой.