— Тогда, может, ты покажешь нам город? — он предлагает.

— Мне нужно покормить свою кошку и… Всё равно, спасибо. Увидимся завтра, ребята, — резко поворачиваюсь, быстро уходя вниз по набережной.

Вау. Я звучала как самая настоящая неудачница. Покормить кошку? Это, пожалуй, самое глупое оправдание, что я могла придумать. Сейчас они, наверное, думают, что я кошатница. Ну, зато мне удалось «избавиться» от них. Оборачиваюсь, замечая, что их машина отъезжает. Надеюсь, они не напросятся ко мне завтра.

Я дохожу до своей квартиры примерно за пять минут. Даже внутри слышно, насколько громко работает телевизор у моих соседей. Технически, место, где я живу — отель, но есть ещё несколько диснеевских работников, которые арендуют здесь квартиры и живут. Соседний со мной номер является гостиничным. На прошлой неделе в нём жила семья с двумя маленькими детьми, которые постоянно кричали. Сейчас там живёт пожилая пара, и это такое облегчение, но у них невероятно громко работает телевизор по ночам.

Я прохожу в глубь квартиры, кладя вещи на кровать. Если быть честной, это место нельзя назвать полноценной квартирой. У меня три разные комнаты объедены в одно помещение. Если бы у меня был выбор, я бы лучше жила в более шумном «Vista Way», потому что у них невероятно приятные комнаты. И у них можно жить с животными, ведь я всегда хотела кошку.

Я беру свой плеер и подключаю его к динамикам. Иногда жить одной — ужасно, потому что элементарно не с кем поговорить. Если бы я жила в «Vista Way», у меня хотя бы была кошка для разговоров. Кажется, в будущем я буду той ещё кошатницей. Песня Элли Голдинг плавно плывёт из динамиков, разливаясь по всей комнате.

После десятиминутного душа я чувствую себя более расслабленной, чем до этого. Мне всё ещё нужно экономить, поэтому я собираюсь приготовить лапшу на ужин. Я не лгала, когда говорила Найлу, что эта лапша единственное, что я умею готовить. Это довольно печально. У меня никогда не было времени, чтобы моя мама научила меня готовить, но когда я захотела — ей уже поставили диагноз.

— Давай потанцуем — так, как хочется нам, давай потанцуем, хоть немного. Рай может подождать, мы просто смотрим на небо, надеясь на лучшее, но в ожидании худшего. Ты хочешь взорвать всё на свете или нет? — я напеваю знакомую мне песню. Признаюсь честно, что люблю «Forever Young» One Direction.

Мой телефон вибрирует на кровати, и я убавляю громкость музыки. Когда вижу имя звонящего, то мгновенно отвечаю.

— Папа? Как мама? — начинаю быстро.

— С ней всё хорошо, — он отвечает спокойно.

— Прости, — вздыхаю с облегчением. — Ты меня напугал. Обычно ты звонишь, когда что-то не так.

— Прости, милая. Я просто хотел позвонить тебе первым, — папа извиняется шёпотом.

— Она спит? — вскакиваю, увидев, что вода в кастрюле закипела. Я убавляю электричество конфорки, сжимая телефон между ухом и плечом. Открываю пакет с лапшой, высыпая её.

— Да, ей дали морфий.

Громкий стук слышится где-то возле. Нахмурившись, я понимаю, что стучат в мою дверь. Музыка была слишком громкой, что не понравилось соседям? Ко мне никогда не приходят гости. Перестаю помешивать лапшу, подходя к двери.

— От боли или для сна? — спрашиваю, открывая дверь. В коридоре стоит никто иной, как Зейн Малик с пакетом в руках. Открываю рот, чтобы хоть что-то сказать, но тут же закрываю его. Что он здесь делает? Я ожидала увидеть соседа, но никак не его.

— Оба, — мой папа отвечает. В это время Зейн улыбается мне, проходя внутрь. Что происходит?

— Ну, если мама уснула, то ты тоже можешь поспать. Я же знаю, как ты устаёшь. Я позвоню завтра утром перед работой, — говорю, разглядывая Зейна.

— Хорошо, — папа вздыхает в трубку. — Я люблю тебя.

— Я тебя тоже люблю, — отвечаю, отключая звонок. — Что ты здесь делаешь? — обращаюсь к парню, стоящему посреди моей комнаты.

— Пришёл в гости, — Зейн ухмыляется, относя пакет на кухню.

— Зачем? — иду за ним, запутавшись. Зейн выключает плиту, на которой готовится моя лапша. — Эй! Это был мой ужин, — я включаю конфорку обратно.

— Но я принёс еду, — Зейн указывает на пакет, слегка тряся им. — Ты сказала Найлу, что умеешь готовить только лапшу, так что я решил спасти тебя.

— Оу, спасибо, — сливаю воду из кастрюли в раковину. — Ты не должен был. Я привыкла к лапше.

— Мне не сложно, — он достаёт содержимое пакета. — Надеюсь, ты не против китайской кухни.

— Парни знают, что ты здесь? — сажусь за стол.

— Нет. Я сказал им, что должен купить подарок своей девушке, Перри, — Зейн садится на стул напротив меня.

— Тогда почему ты здесь? — любопытно рассматриваю его. Он ухмыляется, открывая контейнеры с едой.

— Мне интересно, — он смотрит на меня.

— Что? — моя голова наклоняется в сторону.

— Почему ты такая скрытная. Ты кажешься раненой прошлым или вроде того. Когда Луи спросил о твоей семье, то ты задумалась на какое-то время, — Зейн объясняет, наблюдая за моей реакцией.

Он заметил? Я думала, что хорошо научилась скрывать чувства, когда спрашивают о моей семье. Зейн очень наблюдателен, поэтому я должна скрывать свои эмоции лучше.

— Не хочешь поговорить об этом? — Зейн вскидывает брови вверх, также указывая на еду в контейнерах. — Парни всегда говорят мне, что я хороший слушатель.

— Здесь нечего обсуждать, — щурюсь, смотря на него.

— Ты плохой врунишка, — он усмехается, начиная есть у курицу.

— Я не вру.

— Ты хорошо удерживаешь зрительный контакт, но тебе нужно поработать над тем, чтобы не нервничать во время этого, — он указывает на мои постукивающие по столу пальцы. Я медленно прекращаю. — Если я угадал, ты расскажешь мне?

— Почему ты так сильно хочешь узнать это? — игнорирую его вопрос и задаю свой, но он пожимает плечами.

— Я уже сказал, что мне интересно. Что-то произошло, что заставляет тебя не рассказывать о своей семье. Я просто хочу сказать, что здесь только для того, если тебе вдруг захочется выговориться.

— Ты никому не расскажешь? — тянусь за белым рисом в контейнере.

— Конечно, нет.

— Ладно, — я сдаюсь.

Комментарий к eight

*1: Рамэн или Рамен — японское блюдо с пшеничной лапшой. Фактически представляет собой недорогой фастфуд, обладающий большой энергетической ценностью и хорошим вкусом. Считается блюдом китайской, корейской и японской кухни. То же самое, что и лапша быстрого приготовления.

…

5/5 приносит максимально много боли.

Хорошего утра/дня/вечера.х

Т.

Что-то происходит, и я не совсем понимаю, что. Эти парни что-то задумали. Всё было прекрасно весь день, не считая обеда. Когда я вернулась из уборной, они о чём-то шептались всё вместе, а когда я подошла ближе, то резко прекратили. Они стали необычайно тихими и спокойными, что не похоже на них.

Лиам и Гарри шли впереди всех быстрее, чем остальные. Я покосилась на Пола и Энди позади; интересно, они знают, что происходит? Их лица не выражают совершенно ничего, просто осматривая парк. Они хоть когда-нибудь улыбаются или всегда слишком заняты, защищая парней?

— Зейн, что вы задумали? — я тяну за край футболки Зейна, ничего не понимая.

— О чём ты? — он продолжает смотреть вперёд, даже не смотря на меня.

— Вы, парни, что-то задумали. Вы стали слишком тихими, — смотрю на спины Найла и Луи. — Серьёзно, что происходит?

— Ты умеешь быстро бегать? — он ухмыляется, взяв меня за руку.

— Нет, я слишком неуклюжая, — качаю головой, подозрительно смотря на наши руки. — Это часть вашего плана?

— Можно сказать и так, — он замедляет шаг, улыбаясь мне, всё ещё держа меня за руку. — Если я скажу тебе запрыгнуть на мою спину, ты прыгнешь?

— Зачем? — он останавливается, чтобы я запрыгнула на его спину. Но я не делаю этого, поэтому Зейн поднимает брови вопросительно. — Нет, я не буду делать этого. Просто скажи мне, что происходит. Я хочу знать.

— Готовься, — Зейн буквально заставляет меня запрыгнуть на его спину, и я делаю это.