Паттерсоны занимали в школьном здании квартиру из шести комнат. С одной стороны окна выходили во двор, с другой — в сад с тенистыми вековыми деревьями и красивыми лужайками.

Итак, после визита к директору мистер Паттерсон возвращался домой. Шел он не спеша, желая как следует обдумать неожиданное предложение. Имея обыкновение трезво смотреть на вещи, видеть их под надлежащим углом зрения и взвешивать в любом деле все «за» и «против», как он делал, подводя ежедневный баланс, мистер Паттерсон быстро все взвесил и принял решение. Было ясно одно: пускаться в плавание вот так, сломя голову, просто безрассудно.

Поэтому, прежде чем вернуться домой, мистер Паттерсон совершил прогулку по пустынному в этот час двору; он шел прямой как столб или громоотвод, то заложив руки за спину, то скрестив их на груди, и при этом казалось, что его мысль витает где-то далеко за пределами стен, окружавших Антильскую школу.

Но, прежде чем отправиться переговорить с миссис Паттерсон, эконом не смог воспротивиться желанию вернуться к себе в кабинет и закончить прерванный отчет. Вот тогда, когда будет закончена последняя проверка и он сможет отрешиться от повседневных забот, ему будет легче обсудить все возможные преимущества и недостатки, связанные с предложением директора.

На все это Паттерсону понадобилось немного времени, и он поднялся из своей конторы, находившейся на первом этаже, на следующий этаж как раз в тот момент, когда ученики выходили из классов.

Как обычно, тут и там юноши собирались в группы; в одной из них были и девять лауреатов, которым уже казалось, что они находятся на борту «Стремительного», в нескольких милях от берегов Ирландии, в открытом море! Нетрудно было догадаться, о чем они так оживленно разговаривали.

И если о том, что стипендиаты едут на Антильские острова, уже было известно, то вопрос о сопровождающем во время путешествия оставался открытым. Разумеется, они и не надеялись, что их пустят одних… Но назначила ли кого-нибудь для этой цели сама миссис Кетлин Сеймур или предоставила право выбора мистеру Ардаху?… Вряд ли сам директор сможет отлучиться из школы до начала каникул… Но, в таком случае, на кого же пал выбор? Кому поручат их опекать?…

Некоторым, правда, приходила в голову мысль и о мистере Паттерсоне. Неизвестно, конечно, согласится ли эконом, прирожденный домосед, никогда не покидавший домашнего очага, изменить своей привычке и расстаться на несколько недель с миссис Паттерсон?… И вообще, согласится ли он взвалить на себя столь большую ответственность?… Весьма маловероятно…

Конечно, если уж мистер Паттерсон был весьма удивлен предложением директора, легко было понять, как должна поразиться миссис Паттерсон, когда муж ей обо всем расскажет. Никому и в голову не могло прийти, что можно разлучить два этих неразделимых существа, — можно даже сказать, два элемента, вступивших в химическую реакцию, — даже на несколько недель. Однако не могло быть и речи об участии в поездке миссис Паттерсон.

Вот над этими проблемами и ломал себе голову мистер Паттерсон по дороге домой. Следует, однако, заметить, что, когда он переступил порог гостиной, где его ждала миссис Паттерсон, решение, причем бесповоротное, уже было принято.

Зная, что директор вызывал ее мужа к себе, миссис Паттерсон тут же поинтересовалась:

— Так в чем дело, мистер Паттерсон?

— Есть новости, много новостей, госпожа Паттерсон.

— Вероятно, сам мистер Ардах решил сопровождать наших мальчиков на Антильские острова?

— Ни в коем случае, он не может оставить школу до начала каникул.

— Значит, он уже сделал выбор?…

— Да.

— И на кого же он пал?…

— На меня.

— На вас… Гораций?…

— Именно так.

Миссис Паттерсон довольно быстро справилась с охватившим ее волнением. Эта умная женщина, умевшая подавлять свои эмоции и не тратившая лишних слов на бесполезные сетования, была под стать мистеру Паттерсону.

Обменявшись с супругой этими фразами, мистер Паттерсон подошел к окну и четырьмя пальцами левой руки забарабанил по стеклу.

Вскоре к нему присоединилась и миссис Паттерсон.

— Вы согласились?… — спросила она.

— Согласился.

— По-моему, вы поступили правильно.

— Я тоже так думаю, миссис Паттерсон. Не мог же я отказаться, когда директор оказал мне такое доверие!

— Ни в коем случае, мистер Паттерсон. Мне только жаль…

— Чего?

— Что вам предстоит совершить не сухопутное, а морское путешествие, ведь вам придется пересечь океан…

— Придется, миссис Паттерсон. Перспектива провести в море две-три недели меня не путает… Нам предоставлено прекрасное судно… В это время года, с июля по сентябрь, море спокойно и плавание должно пройти без осложнений. Кроме того, руководителю или наставнику юных путешественников назначена премия…

— Премия?… — повторила миссис Паттерсон, не страдавшая безразличием к проблемам меркантильного свойства.

— Да, — ответил мистер Паттерсон, — такая же, как и каждому победителю конкурса.

— Семьсот фунтов?

— Именно семьсот.

— Сумма значительная. И она стоит того, чтобы потрудиться…

Мистер Паттерсон был того же мнения.

— А на какой день назначен отъезд?… — поинтересовалась миссис Паттерсон, уже совершенно убежденная в правильности принятого ее супругом решения.

— На тридцатое июня, и уже через пять дней мы должны быть в Корке, где нас ожидает «Стремительный»… Времени у нас в обрез, сборы следует начать сегодня же…

— Я обо всем позабочусь, Гораций, — ответила миссис Паттерсон.

— Вы ничего не забудете?…

— Не беспокойтесь!

— Мне понадобятся костюмы полегче, ведь нам предстоит путешествовать в жарких странах, буквально сгорающих под лучами тропического солнца…

— Все будет готово…

— Но обязательно черного цвета, поскольку легкомысленный наряд туристов не отвечает ни моему положению, ни характеру…

— Положитесь на меня, мистер Паттерсон, а уж я не забуду даже рецепт микстуры Вергала от морской болезни, равно как и ингредиенты, в нее входящие…

— Вот еще, морская болезнь! Подумаешь! — презрительно фыркнул мистер Паттерсон.

— Осторожность не помешает, — заметила миссис Паттерсон. — Да и путешествие продлится всего два с половиной месяца…

— Два с половиной месяца — это как-никак десять — одиннадцать недель, миссис Паттерсон… А за это время мало ли что может произойти!… Недаром ведь изрек один мудрец; уехать-то легко, а вот вернуться…

— Главнее все-таки вернуться, — сделала справедливое замечание миссис Паттерсон. — Не пугайте меня, Гораций… Я примирюсь, без ненужных упреков, с двухмесячной с лишним разлукой с вами, с мыслью о морском путешествии. Я знаю, какие опасности сопряжены с этим, но надеюсь, вам удастся избежать их благодаря вашей обычной осторожности… Но не следует огорчать меня мыслью, что путешествие может затянуться…

— Замечания, которые я почел своим долгом сделать, — отвечал мистер Паттерсон, жестом защищаясь от упреков в том, что он вышел за рамки дозволенного, — вовсе не были рассчитаны на то, чтобы посеять тревогу в вашей душе… Я лишь хотел предупредить вас, чтобы вы не беспокоились в случае небольшой задержки и не подумали, что случилось какое-то несчастье…

— Пусть так, мистер Паттерсон, однако, поскольку речь идет о двух с половиной месяцах, я хотела бы надеяться, что ваше отсутствие не продлится дольше…

— Я и сам на это надеюсь, — ответил мистер Паттерсон. — В сущности, о чем идет речь? О небольшой экскурсии по очаровательным местам, о прогулке по островам Вест-Индии… И что за беда, если мы вернемся в Европу на пару недель позже…

— Нет-нет, Гораций! — упрямо твердила, не сдаваясь, его благоверная.

На этот раз почему-то заупрямился и мистер Паттерсон, что было ему совсем несвойственно. Уж не хотел ли он раздуть страхи миссис Паттерсон?…

Как бы то ни было, но он упрямо продолжал твердить об опасностях, связанных с любым путешествием и особенно с плаванием по морям. Когда же миссис Паттерсон отказалась в них поверить, несмотря на вычурность фраз, сопровождаемых красноречивыми жестами, он заявил: