Вот тут под влиянием докторской таблетки и необычайно бодрившего выпитого чая с травками в голову пришло наглое…, очень наглое решение…

— Лейтенант! Ты "Двенадцать стульев" смотрел?

Лагерь обустраивали быстро и со знанием дела. Все мужики в СОБРе в возрасте и все в офицерских званиях. Молодых и помогающих нет и не будет, поэтому надо делать всё самим. Хотя сейчас в группе есть два солдата-срочника, приданные связисты из бригады специального назначения. Но связисты на особом положении. «Айкомы», имеющиеся у каждого бойца в группе, хороши конечно, да радиус действия не тот. Бригадные разведчики укомплектованы средствами связи с Центром. Поэтому, несмотря на то, что они молоды, их стараются припахивать поменьше. Развернули палатки-альпийки, натаскали сушняка, развели жаркий костёр.

Офицеры начали расстёгивать рюкзаки и вытаскивать на "божий свет" различные вкусности. На такие условности, как охранения и дозоры, решили не обращать внимания — не Чечня всё-таки, а тут такой шанс вырваться из города на природу и отдохнуть "душой".

— Степаныыч, — прогудел матерый бородатый капитан, заместитель командира поисковой группы, — ну, давай за удачный поход по пять капель! — и он протянул пластиковый стаканчик с прозрачной и холодной водкой.

Степаныч неодобрительно покачал головой, но, заценив температуру воздуха и внутренние ощущения, опрокинул стаканчик и гулко выдохнул. В руки ему тут же сунули бутерброд — кусочек черного хлеба со свиной тушенкой, обильно посыпанный крошеным луком. Командир с удовольствием слопал бутерброд и стёр крошки с усов:

— Васёк! Как там мальцы-связисты, связались со своими?

— Да, порядок, связались — все нормально. Антенны пока сворачивать не будут до утреннего сеанса.

— Ну и ладно, тут еще сотовый ловит. Надо своим в отдел позвонить, чтобы машину наготове держали, мало ли что.

Потихоньку группа подготовилась к ночлегу, развернули в палатках спальники, определили место радистам, накрыли импровизированный стол, потрясающий изобилием. Постепенно все угомонились и расселись по кругу, по старой привычке держа оружие в руках или за спиной. На костре в большой кастрюле, которую таскал с собой отрядный доктор, он же по совместительству и повар, доваривалась картошка, приправленная тушенкой, луком и специями. В ожидании основного блюда приняли по пятьдесят грамм, закусили паштетами да рыбными консервами. Бойцам-"срочникам" налили по чуть-чуть, предупредив о политике конфиденциальности и неразглашении военной тайны. Не дай бог узнает какое-либо начальство, что разведчиков из спецназа при выполнении учебно-боевой задачи напоили водкой СОБРовцы. Радисты дали клятву: "Что никому и никогда", — не забыв для себя отметить, что надо будет после выхода своим корефанам в роте связи рассказать: "Ну и набухались мы с СОБРами на задаче". Доктор помешал картошку, понюхал, попробовал, чуть подсолил и сказал, что через пару минут будет готова. Командир достал из пакета палку сырокопчёной колбасы и начал аккуратно очищать её от шкурки.

— Степаныч! Слышь, Степаныч, — начал задавать вопросы заместитель, — всё-таки со спецами, которые на соревнования готовятся, понятно, там ребятишки оторви и выбрось: мы с ними совместные стрельбы стреляли, вещи творят нешуточные. Их-то мы хрен поймаем, сам сказал, что мы не сайгаки по сопкам скакать. Вторая группа нам на хрена сдалась, как я понял, там же одни офицеры.

— Да этих вообще, наверно, хрен поймаешь, — хохотнул Степаныч, — там со всех служб старперов понабрали. Замкомбриг ихний сказал — пусть в лесу пробздятся! Вот они наверно и сидят где-нибудь, как мы и плевать им на эти учения…

— Ой, Степаныч, старые кони борозды не портят, — подыграл зам.

— Ага, они её удобряют, — ответил командир, — Док, что там с картошкой?

— Готово! — бодро воскликнул повар-доктор, ставя кастрюлю посреди импровизированного стола из коврика, накрытого клеенкой.

— Отлично, — обрадовался Степаныч, — Васёк, начисляй по пятьдесят!

А на пятом тосте под горячую картошку случилось что-то непонятное. В освещенный костром круг зашёл какой-то странный человек. В военной форме, но без оружия и снаряжения. Приветливо всем улыбнулся.

— Привет, селяне! Далеко ли до Пхеньяна?

СОБРовцы недоумённо переглянулись между собой.

— Ты чего, лыжник, на олимпиаду идешь? — спросил озадаченный Степаныч.

Радисты-спецназовцы, узрев в «страннике» что-то знакомое, радостно улыбнулись и гаркнули:

— Здравия желаю, товарищ лейтенант!

— Нет денег на статье, — загадочно ответил незнакомец и вперился взглядом в палку колбасы на столе.

— Ух ты, сырокопчёная, — радостно взвизгнул он и, в мгновение ока схватив колбасу, откусил внушительный кусок.

— Ну ладно, я пошёл, — промолвил он с набитым ртом, достал что-то из кармана, бросил в костёр и стартанул через всё расположение в направлении ближайшей сопки.

В костре что-то оглушительно грохнуло и разметало горящие ветки. Стол и блюдо с картошкой были безнадежно испорчены.

— Стой, сука! — заорали в один голос СОБРовцы.

— Группа, к бою! — скомандовал Степаныч.

— Товарищ лейтенант, отдайте колбасу! — добавили паники связисты.

— Бля, да он уже в Пхеньяне! — орал заместитель командира Васёк.

— Сейчас мы этого отца Фёдора скрутим! — бушевал Степаныч.

Боевой опыт просто так не пропьёшь. Группа мгновенно подхватила оружие и, наращивая скорость, гуськом рванула по тропинке за "лейтенантом-отцом Федором - лыжником из Пхеньяна, похитившим колбасу". Скачущая фигурка еще довольно сносно просматривалась на склоне на фоне белеющего снега.

— Не уйдешь! — ревели СОБРовцы.

Внезапно бегущая фигура исчезла из поля зрения, как будто никто и не бежал вверх по тропинке. Тут Степанычу стало совсем не по себе. Крики СОБРовцев перекрыл грохот нескольких длинных пулемётных очередей. Бойцы поисковой группы инстинктивно сыпанули в стороны, кто-то не удержался и покатился вниз по склону. Место для засады было выбрано идеально. Вся группа на склоне — как в чистом поле! Противник бьёт из ПКМа — как по мишеням.

Степаныч судорожно озирался. Подполз Васёк с округлившимися глазами:

— Командир, бля! Нас обули, пипец! Нас вытащили на этот пулемёт! Если бы били не холостыми, половине группы был бы уже каюк.

— Тьфу, бляяяя, — разродился Степаныч, — мы же на учениях, твою мать, развели как кроликов. Вася, всем на связь включить «айкомы», проверить всех, чтобы магазины с холостыми пристегнули — не дай бог, что…

Поисковая группа начала быстро рассредотачиваться и разворачиваться в боевой порядок. Всех душила яростная и азартная злость. Про ужин и про водку уже забыли. Тут уже работали другие принципы. Расслабились на учениях — сами себе и виноваты.

Прав был Суворов — "тяжело в учении, легко в лечении". Неизвестный пулемётчик дал еще две короткие очереди. Степаныч скомандовал на осторожное передвижение по парам вперед. Пошли. Один прикрывает, второй — перебегает. Кровь в жилах снова стала горячей, чувства обострились. Теперь только победа.

Когда Пачишин, сидевший на «фишке», начал тонами давать установленный сигнал, братья Артемьевы силой оттащили Ромашкина от ПКМа.

— Лёня, валим! Оставь «спортсменам» хоть кого-нибудь, — тащили они волоком увлекшегося стрельбой майора. Лёня сучил ногами и хрипел что-то типа: "Врагу не сдаётся наш гордый Варяг… гвардейцы, удержите правый фланг любой ценой… и — я их вижу, они среди кокосовых пальм". Лейтенант, ползший рядом с братьями, предложил Лёне в обмен на пулемёт колбасу, так нагло похищенную им у поисковой группы СОБРа.

Меня даже начало колотить от волнения — успеют или не успеют? Ура! Успели! Как только "огневая и заманивающая" подгруппа нырнули в овраг, среди деревьев показались призрачные фигуры. «Спортсмены» даже не бежали, они летели над снегом. На такое зрелище стоило посмотреть! Группа двигалась в походном порядке бегом. Ничего не бряцало и не звякало. Не было слышно ни хрипов, ни стонов. Бесшумно — словно призраки. Двенадцать человек двигались тихо, быстро, слаженно. Облачены в белые штаны от зимних маскхалатов, что при нынешней цветовой пейзажной гамме наиболее приемлемый вариант. Маскировочные штаны сливаются с фоном припорошенной снегом земли, камуфлированные куртки сливаются с темными стволами деревьев и нетренированному взгляду издали трудно что-либо различить. Без какой-либо команды «спортсмены» начали разворачиваться в боевой порядок — правый фланг выстроенной линии начал резко загибаться и уходить вперёд. Интересно, сколько же они отрабатывали все эти перестроения, что им не надо никаких лишних слов. Каждый разведчик знает своё место и свой маневр. Командир группы, скорее всего, уже по звукам стрельбы определил расстояние и заранее дал указание, когда и где перестраиваться. Вот что значит боевая подготовка денно и нощно — свободная от всяких нарядов и хозяйственных работ! Молодцы «спортсмены», что тут сказать! Эх, будь на месте СОБРовцев мы, как бы нам не поздоровилось. Раскатали бы в лепешку. Отняли бы у Пачишина всю его лапшу, у доктора забрали бы таблетки, а лейтенанту просто, по широте душевной, накатили бы люлей за то, что у него постоянно в бригадной кассе нет денег.