Спустившись на глубину 60 метров, мы заметили крохотную стайку синеглазых розовых рыб-ласточек. Их громадные плавники похожи на паруса. Ниже начинается пустыня — царство минералов. Мы касаемся дна на отметке «220 метров» — перед нами скучная, покрытая осадками равнина. Здесь обломки породы накапливались день за днем в течение долгих веков. Пепел и пемза Тиры, разъеденные ветром и дождем, устилают дно кальдеры.

Мы направляемся к северо-восточной части Неа Каймени. На глубине 150 метров мы делаем главное открытие. На подводных отрогах острова между блоками вулканической породы и стенами из обожженных камней проходит слой черноватых, по всей видимости, «новейших» пород. Это лава. Здесь находится «молодая» трещина — след извержения, которую еще не успели покрыть осадки. Якобы мирно уснувший гигант на самом деле спит вполглаза. И когда-нибудь — через месяц, год, сотню лет (что такое век или даже тысячелетие в геологических масштабах?) — он снова пробудится в гневе…

Подводный мир спокоен и безмолвен. Только в воображении можем мы представить себе всю ярость природных сил, которые разрушили Санторин, или тот взрыв, которому суждено было разнести в клочки остров из пепла.

Когда «блюдечко» оказывается на поверхности, мы попадаем в бурю. Ветер с грозным ревом гоняет волны по кальдере. Наша подлодка, прыгая на воде, как пробка, то и дело рискует расплющиться о борт «Калипсо». К счастью, команда судна прекрасно натренирована — нас ожидают в шаланде. Через подъемное кольцо подлодки пропускается нейлоновый фал, его тянут до тех пор, пока в него не попадает крюк крана, управляемого Пьером Бураковым. Нас быстро отрывают от воды и осторожно опускают на корму судна. Нам, людям, вооруженным различной техникой, кажется, что мы покоряем природу… Впрочем, мы пока не в силах совладать с чудовищными тектоническими силами…

Я не мог найти более компетентного специалиста, чтобы объяснить ныряльщикам и археологам механизм взрыва вулкана Санторин и вызванного им цунами, чем мой давний друг Гарун Тазиев (Гарук для самых близких). Для большей наглядности мы изготовили макет острова таким, каким он мог быть накануне трагедии.

Изучая вулкан Крейтер-Лейк на границе Орегона и Калифорнии, — начал Гарун Тазиев, — Хоуэл Уильямс предложил в 1940 году теорию генезиса кальдеры. В настоящее время ее считают наиболее близкой к истине. По его мнению, кальдера чаще всего возникает при обрушении стенок огромных горных пустот, которые образуются при внезапном взрывном выбросе игнимбритов. Поясняю.

Игнимбриты (термин предложен новозеландским геологом Маршаллом в 1935 году и состоит из латинских слов, означающих «огонь» и «дождь») являются вулканическими породами со своеобразной структурой. Процесс их образования еще не совсем понятен, и до сих пор между вулканологами продолжаются горячие споры по этому поводу. Я попытался объяснить этот процесс в книге «Вулканы и дрейф континентов»: «После долголетнего изучения игнимбритов практически во всех уголках Земли… мы с Джорджио Марине л ли пришли к выводу, что они образуются из кислой магмы, в которой содержание и давление газовых паров таковы, что при гидростатическом давлении система находится в равновесии. Пузырьки газа расширяются, пока не происходит невзрывной разрыв его стенок. Вначале стенки образуют непрерывную ячеистую ткань вязкой магмы, а газы, заключенные в пузырьках, — систему прерывистую. Прорыв мембран ведет к тому, что жидкая вязкая лава собирается в отдельные комочки, плавающие в непрерывной газовой среде. По той же схеме создаются и условия для обычного вулканического взрыва, но в данном случае из-за необычайно высокого давления газа происходит резкий выброс вещества в атмосферу, где оно быстро охлаждается. Таким образом, часть выброшенной лавы превращается в „пепел“ и кристаллы. Последних иногда довольно много в остальной магме, излияние которой происходит спокойно (пропорции не нарушаются). Эту эмульсию, образованную тяжелым газом и расплавленными частицами, можно сравнить со стекающими по склонам многих вулканов ручьями углекислого газа. Она слишком плотна, чтобы подниматься в атмосферу, и, как снежная лавина, несется по склону, преодолевая препятствия и проходя большие расстояния… Чтобы покончить с игнимбритами, скажем, что скорость их передвижения и громадные пространства, которые они покрывают, сами по себе являются большой угрозой».

Выброс игнимбритов, накопившихся в «камере» вулкана, происходит со скоростью, значительно превышающей скорость истечения лавы. В вулкане образуется громадная пещера объемом в несколько десятков кубических километров. Поступающая из глубины магма слишком вязка и не успевает заполнить пустоту до обрушения стенок; именно так образуется кальдера — гигантская круглая, овальная или реже встречающаяся прямоугольная впадина. Прекрасные примеры таких кальдер — Катмай (Аляска), Крейтер-Лейк (США) и другие.

Взрывы, вулканические бомбы, землетрясения и «огненные дожди» (игнимбриты) смертельно опасны для людей, живущих в окрестностях вулкана с вязкой магмой. Опасность резко возрастает, когда процесс обрушения горы происходит на острове; образование кальдеры сопровождается катастрофическим наводнением («маремото», как называют его итальянцы и испанцы), или цунами (в научной среде принят японский термин), которое может принести гибель десяткам тысяч людей.

Знаменитое извержение Кракатау в 1883 году в Зондском проливе породило гигантскую волну цунами, которая докатилась до Японии и унесла 36 тысяч жизней.

На Санторине в XV веке до н. э. вулканический остров высотой примерно 2000 метров внезапно обвалился после выброса из «камеры» огневого дождя из магмы, образовав глубокую кальдеру современной Тиры. Извержение было исключительно мощным: «котел» Тиры (83 кубических километра) почти в 4 раза превышал объем Кракатау (23 кубических километра). Толщина слоя пепла на оставшихся конусах Кракатау достигает 6–7 метров, а на Санторине она равняется 150 метрам. Если извержение Кракатау можно сравнить со взрывом нескольких атомных бомб, то извержение Санторина надо приравнивать к взрыву нескольких термоядерных бомб.

Физический процесс образования цунами пока еще окончательно не объяснен. Он стал предметом новых исследований в рамках более общей теории одиночных волн. Однако общая схема образования цунами разработана: неожиданное опускание морского дна лишает опоры гигантский объем жидкости; вода «падает вниз», и на поверхности океана образуется громадная впадина, которую стремится заполнить вода, и так далее. Этот процесс приводит к появлению движущейся с громадной скоростью волны. «Длина волны очень велика, — писал я в книге „Когда земля дрожит“, — она зависит от периода и скорости и является функцией высоты столба свободной волны; в Тихом океане, где средние глубины равны примерно 5000 метров, ее скорость доходит до 700 километров в час или 200 метров в секунду; при среднем периоде в 40 минут длина такой волны будет около 480 километров. Поэтому в открытом море заметить проход цунами невозможно: набегающий склон волны высотой в несколько метров на глубинах от 4 до 5 тысяч метров едва ощутим, корабль поднимается и опускается на незначительную высоту. Но при приближении к берегу, когда скорость падает из-за поднятия дна, высота волны возрастает до 10, 20, а то и 30 метров, С огромной скоростью она обрушивается на берег. Водная стена становится еще выше, когда ей не хватает простора не только у побережья, но и на берегу; именно поэтому самые катастрофические последствия цунами наблюдаются обычно в заливах, бухтах и устьях рек».

Очень давно (а именно в плиоцене) была посреди Эгейского моря суша, напоминавшая собой трилистник площадью 15 квадратных километров. Примерно в полумиле к северо-востоку от этого острова из-под воды появился вулканический конус, который постепенно рос и становился все грознее. За первым вулканом возникло еще пять или шесть других. Все вместе они образовали остров, позднее названный Стронгили (Круглый), вершина которого вздымалась на 2000 метров.