— А что вы там говорили по поводу того, что Эд собирается перевоплощаться?

— Судя по всему, — с готовностью начала объяснять Аннабел, — его пребывание в мире духов закончилось. Он снова готов вернуться в этот мир.

— И его больше нельзя будет вызвать?

— К сожалению, нет.

— Но как же так... — расстроенно произнесла миссис Коллинз. — Ведь вызывают же до сих пор дух Клеопатры, к примеру. Я сама недавно читала об этом в одной газете...

— Ложь, — безапелляционно заявила Аннабел. — Конечно, бывают случаи, когда души умерших надолго задерживаются между небом и землей, но это большая редкость. Как правило можно вызвать дух недавно умершего человека, но отнюдь не того, кто почил с миром много веков назад. Так что те медиумы, которые заявляют, будто вызывали Клеопатру, просто шарлатаны!

Миссис Коллинз закивала.

— Я тоже так думаю, милочка. Но ведь Эд умер всего-то полгода назад!

И тебя никогда нельзя было назвать скорбящей вдовой, с неудовольствием отметила Аннабел. Впрочем, оно и к лучшему — мне меньше мороки.

— Если вас что-то не устраивает, подайте апелляцию в небесную канцелярию, — не удержавшись от легкой насмешки посоветовала она, однако миссис Коллинз ничуть не обиделась.

— Возможно, мы когда-нибудь еще встретимся с моим Эдом. А теперь, может быть, вы мне немного погадаете?

Аннабел вздохнула. До конца сеанса оставалось чуть меньше получаса, а миссис Коллинз никогда не уходила даже минутой раньше отведенного ей времени. Ужасно жадная женщина!

Распрощавшись наконец со своей клиенткой, Аннабел дождалась, когда та уедет, и вышла из своей комнаты. Следующий сеанс был назначен только на час дня, так что можно было отдохнуть.

— Сделать вам кофе? — спросила Фиона, встретив хозяйку в коридоре.

— Да, пожалуйста. И не мешало бы также перекусить, я ведь еще даже не завтракала.

Аннабел спустилась в кухню следом за своей помощницей, села за стол и, подперев подбородок ладонью, со скучающим видом стала наблюдать, как Фиона нарезает ветчину и хлеб. Дверь на террасу была распахнута настежь, и кухню наполняли голоса птиц, поющих в саду. Аннабел с грустью подумала о том, что уже давно не прогуливалась по городскому парку, который так любила. Что ее заставляло постоянно сидеть дома? Работа? Аннабел всегда заканчивала прием в семь часов, и времени оставалось предостаточно для того, чтобы провести остаток вечера в свое удовольствие. Однако вместо прогулки она предпочитала сидеть у телевизора.

Я старею, отметила Аннабел, хотя мне всего тридцать четыре. Но я заперла себя добровольно в этом доме и, кажется, всерьез решила остаться пленницей собственного образа навсегда. Впрочем, что мне еще остается? У меня нет семьи, нет любимого человека и даже нет увлечений. Жизнь проходит мимо меня. Я знаю, что сама виновата в сложившейся ситуации, но не предпринимаю ничего, чтобы изменить это.

Фиона поставила перед ней тарелку с аппетитно пахнущими бутербродами, налила кофе и сама уселась за стол. Аннабел поболтала ложечкой в чашке и громко вздохнула.

— Что-нибудь случилось? — спросила Фиона, относившаяся к своей хозяйке, как к существу высшего порядка, которое случайно оказалось в этом мире и застряло здесь по какой-то неизвестной ему самому причине: то есть с уважением и сочувствием.

Аннабел пожала плечами и взяла бутерброд, хотя аппетит уже пропал.

— Все как всегда. Беспросветная темнота. Это меня и гнетет.

— Карты предсказали что-то плохое? — по-своему истолковала ее слова Фиона.

— Не в этом дело. Просто мне скучно.

Фиона недоуменно посмотрела на нее. Она не понимала, как можно скучать, когда обладаешь даром вызывать духов: ведь собеседники всегда под рукой.

— Я могу чем-то помочь?

— К сожалению, нет, — сказала Аннабел и откусила кусочек бутерброда. — Но все равно спасибо.

— Ох, совсем забыла сказать! — хлопнула себя по лбу Фиона. — Вам звонила Дебора. Просила, чтобы вы связались с ней как можно скорее.

Аннабел изумленно подняла брови.

— Ты забыла? Фиона, разве такое возможно? Ты же никогда нечего не забываешь.

Компаньонка неожиданно смутилась и покраснела.

— Вообще-то да, но... Прошу прощения за мою невнимательность, просто я...

Аннабел впервые видела Фиону такой сконфуженной. Что происходит? У нее проблемы? Тогда почему же она не рассказывает о них той, кому доверяет больше всех на свете?

— Фиона? — вопросительно произнесла Аннабел, положив надкушенный бутерброд обратно на тарелку. — Ты чего-то недоговариваешь.

Та еще сильнее зарделась и спустя мгновение подняла на Аннабел свои большие карие глаза.

— Я... влюбилась.

Аннабел открыла рот, но не смогла выдавить из себя ни слова. Влюбилась? Ах, ну конечно! Ей почему-то это и в голову не пришло! Ведь Фиона совсем юная, как раз в том возрасте, когда влюбляются по уши. Вот откуда рассеянность.

Аннабел улыбнулась и дружески потрепала девушку по руке.

— И кто он? Расскажи.

— Ах, он просто чудо!

— Ну разумеется, — снисходительно проронила Аннабел.

Лицо Фионы засияло, когда она заговорила о своем возлюбленном:

— Мы познакомились с ним на прошлой неделе в одном танцевальном клубе. Он подошел, чтобы познакомиться со мной, угостил коктейлем и даже не сделал попытки пристать, когда проводил меня до дома. Он удивительно порядочный! Кстати, его зовут Джим. Он красивый, милый и...

Аннабел почти уже не слушала ее. Сколько ошеломляющей информации за один раз. Фиона ходит по ночным клубам? А впрочем, почему бы и нет? Это она, старуха, забыла даже, что такое танцы. А ведь когда-то тоже обожала дискотеки. Странно, но ее никогда не интересовала личная жизнь Фионы. Они отлично ладили, компаньонка считала Аннабел гуру и уважала безмерно, время от времени доверяя ей свои сердечные тайны и рассказывая о проблемах, возникающих в семье или в колледже. Но о любви не было сказано ни слова. Аннабел почему-то даже не задумывалась над тем, что ее помощница может влюбиться. Вот глупость-то! В смысле, ведь это так естественно в ее возрасте! А Аннабел даже в голову не приходило спросить, есть ли у Фионы молодой человек. Оказывается, его не было, и вот сейчас он появился.

А потом она выйдет замуж, и мне придется искать другую компаньонку, с горечью подумала Аннабел.

— Вы не волнуйтесь, я вас никогда не брошу! — вдруг сказала Фиона, прервав красочное описание Джима. — И буду выполнять все свои обязанности, как и прежде. Вот только сегодня я хотела попросить вас отпустить меня чуть-чуть пораньше.

— Да, конечно, иди, — пробормотала Аннабел. — Свидание, да?

Фиона радостно закивала:

— Он пригласил меня в кино!

Ох! Вот и началось. Сегодня пораньше отпусти ее домой, завтра она вообще не придет, а послезавтра заявит, что не хочет больше быть помощницей у Аннабел.

У Аннабел мигом разболелась голова. Ох уж эта несносная любовь. Кому-то счастье, а кому-то горе. Она многое могла бы порассказать Фионе о коварстве красивых мужчин, но вовремя прикусила язык, решив не портить той настроение.

— Этот твой Джим... — Аннабел потерла лоб ладонью. — Он случайно не брюнет?

— Брюнет, — подтвердила Фиона. — У него такие блестящие густые волосы...

Может, его мне напророчили карты? — вздохнула про себя Аннабел. Уведет у меня помощницу, а она лучшая из всех, кто был до нее.

— Извини, — прервала она очередную оду Джиму. — Ты говорила, что Дебора просила срочно позвонить?

— Ну да, — всполошилась Фиона и снова извинилась: — Простите, я все болтаю, а ведь вам не до моих рассказов.

— Ну что ты, — поспешила успокоить ее Аннабел. — Я очень рада, что ты встретила человека, который стал так много для тебя значить. Любить — это... прекрасно...

Она встала со стула и направилась в гостиную, чтобы позвонить Деборе. Что там у нее случилось? Не хватает еще каких-нибудь неприятностей, как будто тех, что уже есть, мало!

Голос Деборы совсем не был грустным или встревоженным, так что у Аннабел отлегло от сердца.