— Она здесь! Ура! Я её нашла!

Как же я её ненавижу! Я обернулась в злобе и увидела заплаканных Риту и Милу, которую сразу за всё простила, а за ними впервые не улыбающегося, а напряжённого и хмурого Игги, смотрящего поверх моей головы. Рядом со мной вдруг стало чудовищно пусто. Мой новый друг исчез. Убежал по крыше? Спрыгнул вниз? Нет! Я пришла в себя, только выбежав из подъезда и убедившись, что его разбитое тело не лежит во дворе. Потом меня, зарёванную зомби, молча забрала такая же зарёванная Рита и уложила спать, отвернувшись к стене и не проронив ни слова. Тактичная моя Ритуля! И вот настало утро (а вернее, два часа дня), когда я проснулась с улыбкой на лице. И теперь очень озадачена вопросом, кому в своём сне я обязана улыбкой. Хотя, может, милый свистун с немодной эмо-чёлкой мне приснился и я вовсе и не ходила вчера на крышу? Или сидела там одна, беседуя с воображаемым другом? Жара всё-таки страшная напасть, перегревает головку моментально. Вот я, похоже, и тронулась головкой. А ещё аномальная жара подтопила лёд в моём сердце. Лёд в моём сердце тронулся, господа присяжные заседатели. Его расколол симпатичный мальчик с крыши, и лёд поплыл. А был ли мальчик? Нужно спросить у Ритки, когда она перестанет дуться. Нет, лучше спрошу у Милки, она первая выбралась на крышу. А сейчас я посмотрю новости про гусениц и пойду в «БодМод», извиняться за опоздание.

Ура! Никого ни о чём спрашивать не придётся, потому что я только сейчас заметила лежащий рядом с кроватью шёлковый платок в шотландскую клетку. Значит, парень с крыши мне не приснился! Ура! Ура! А потом, возможно, всё-таки ещё и приснился. Ура! Ура! Ура! А чего радуюсь — не понятно, у меня ни адреса его нет, ни даже имени, сбежал, оставив платок на память. Золушок какой-то! И франт редкостный — футболку с Бэтменом и нашейный платок носит вместе в тридцатиградусную жару. По таким приметам найду его в два счёта. Хотя платок-то теперь у меня. Может, нанять собаку-детектива? Милый загадочный парень с крыши, найди меня сам! Только, пожалуйста, рассчитывай только на дружбу, и ни на что больше! Моё сердце навсегда занято Егором Трушиным. Зато мы можем быть друзьями. Тоже ведь не плохо, верно?

— Вернулся, трус? Ты не мой сын! Как ты мог так смалодушничать? Вернись и убей её. Она должна быть со своим любимым. С твоим отцом, между прочим. Из-за твоей слабости погибнет целый мир.

— Я люблю её.

— Как ты мог влюбиться в девушку своего отца? Горе ты моё крылатое! Пойми, она тебя никогда не полюбит. В её сердце — лёд! Поверь, поверь, уж я-то точно знаю.

— А если я её поцелую?

— Если она не любит тебя — ты умрёшь. Мир погибнет. Всё зря.

— А если она меня поцелует?

— Если она поцелует тебя без любви — умрёшь в её фальшивых объятиях.

— Поцелует без любви?

— Да, наивная душа! Из любопытства, из жалости, от отчаяния, но без любви! Без сумасшедшего желания, делающего тебя всесильным и беззащитным одновременно.

— А если она влюбится в меня после поцелуя?

— Ты умрёшь, но спасёшь мир. Только вот ты никогда не узнаешь, спас ты его или нет. Исчезнешь, как твой отец. Всё. Хватит болтать. Улетай и не возвращайся, не выполнив святого долга, трус!

Прошло десять дней с момента летоисчисления нового мира. Десять дней, изменившие мир к лучшему. Потому что в нём появилось воплощённое добро. Велик Господь, и Он даёт нам очередной урок в надежде, что мы вынесем из него хоть крупицу здравого смысла. Только Господь Всемогущий мог сделать своими посланцами тварей столь откровенно неприятных взгляду человека. Человека, погрязшего в гордыне и во зле, объявившего себя царём природы, свою природу не познавшего, а Господа поминающего, лишь когда нужно благ выпросить или здоровья вымолить. Смотри, человече, говорит нам Господь, как рождённая ползать тварь Божия, смрадна и страшна, несёт добро в мир, создаёт благорастворение воздухов и радостью наполняет сердце твоё. Смири гордыню, познай своё место, поклонись гусеницам благостным, дай им хлеба и воды и укрой от непогоды. Велик Господь! И все те высоколобые учёные, что вечно других учить пытаются, учитесь у гусениц смирению и благости, а теории свои запрячьте подалее, ибо каждый увидевший гусеницу счастлив и весел, а от ваших наук только мор, виртуальный блуд да катастрофы экологические. А новых идолопоклонников, язычников новоявленных, что Божьих гусениц за божков своих теперь принимают да людей путают, даже анафеме придавать не будем! Ждёт их, ждёт геенна огненная! Ишь демоны! Храмы они гусеницам возводят, того и гляди девственниц в жертвы приносить начнут. Безобразие и срам!

Вы помните? Ну конечно, вы помните, как три дня назад мир вздрогнул от восторга не только на площадях, но и у экранов телевизоров. Но если вы только что вышли из комы или из запоя, мы вам расскажем (и покажем, конечно же), как это случилось. Напомним, как чудесные создания покорили сердца миллиардов землян.

Эллен Лалик, 26 лет. Бельгия, Брюссель. «Я оказалась на площади, потому что я репортёр и веду постоянную прямую трансляцию для местного телеканала. Я первая заметила движение в стане гусениц и тут же закричала:

— Смотрите внимательно, сейчас случится нечто невероятное!

И, как всегда, угадала! До сих пор гусёны лежали не двигаясь, изредка слегка поворачивая мудрые головы, или подёргивали ножками. Они разрешали себя фотографировать, прикасаться к своим мощным телам. Один раз маленькой девочке удалось убежать и от родителей, и от всевозможных формальных и неформальных охранников наших гостий и забраться к одной из них на лохматую спину. Девочку сразу сняли, а гусёна никак не отреагировала на инцидент. И вот — началось! Неделя почти без движения, и тут такое! Около сотни гусён (а всего на площади насчитали тысячу триста сорок девять особей) дружно расползлись на равные промежутки друг от друга, образовав подобие полукруга. Потом они синхронно встали на свои хвосты-животы, опершись на четыре лапы и задрав вверх оставшиеся две пары конечностей, приветственно захлопали ими. Толпа людей вокруг заревела во встречных овациях. Если у кого-то до этого момента ещё были сомнения в разумности насекомых и их целенаправленно позитивных действий по отношению к людям, то теперь их не осталось вовсе. Все остальные гусёны на площади встали на дыбы и присоединились к приветствию своих делегатов. Потрясающее зрелище! Волны дружеской любви, позитива и благодарности буквально залили площадь, как солнечный свет. Я ждала, что разумные гусеницы после продолжительных двусторонних аплодисментов выступят перед нами с речью, открыв нам великие истины мироздания и тайны нашего будущего, но вместо этого начался совершеннейший цирк. Гусёны кувыркались, катались на спинах друг у друга, катали на спинах смельчаков из публики, сворачивались в спирали, выстраивались в сложные геометрические фигуры и высокие пирамиды. Из их ртов вылетали разноцветные клейкие нити, застывая в воздухе, из них ловкими ножками сплетались шары, ловко подбрасываемые хвостами. Я поняла — гусёны решили общаться с нами на невербальном языке, на языке древнейшего искусства площадных выступлений, на языке радости и детского восторга! Представление началось три дня назад и продолжается до сих пор. Спасибо властям Брюсселя, которые взяли на себя смелость круглосуточно поддерживать гусён — как мощным светом, так и классической музыкой. И самое главное — животные начали есть! Сначала они робко принимали из рук благодарных зрителей съестные дары. Невозможно было удержаться от слёз умиления, глядя, как гигантская гусеница берёт кончиками кривых когтей передних ног шоколадные вафли у восьмилетнего мальчика, подносит микроскопический для себя презент ко рту и низко кланяется. Теперь все хотят покормить гусён. К месту гусеничной парковки несут и несут провизию, и, как в старые добрые времена, на европейских площадях снова народные гулянья, пиры и представления. Шоу мает го он! И все счастливы! Спасибо, Гусёны!».