— Мне было около четырнадцати. Мы тогда поссорились. Ты же знаешь, — улыбнулась она, — в таких случаях я всегда прибегала к Дейре. Я чуть не плакала от обиды, когда появился голос, спросил о Маргулае, а я в ответ наговорила всякой чепухи.
— И какое отношение это имеет к твоему решению поехать в Добис?
— Самое непосредственное. Это именно то, что я должна сделать. То, что еще тогда хотел от меня голос.
— Почему ты так уверена?
— Потому, что Дейра сказала, что от меня этого хотят, хотят, чтобы я что-то забрала в Добисе. Понимаешь, когда я опять увидела Маргулая, то поняла, что убью его Потому, что когда моя бедная сестра, бледная, как полотно, стояла перед ним, в очередной раз мысленно прося защиты у богов, я дала себе слово, что больше так не будет.
— Значит, ты серьёзно…
— Еду туда? Да. — Стелла встала. — По-твоему, я должна сидеть тут и смотреть, мы превращаемся в рабов Маргулая?
— Стелла, о чем ты?
— О том, что эта зараза с севера медленно, но верно выжимает из сестры все соки, то, что мы всё больше похожи на безропотных овец, чем на людей!
— Кто тебе это сказал?
— У меня есть глаза и уши — этого вполне достаточно.
Она замолчала, бросила взгляд на раскрытую книгу.
— Если ты едешь в Добис, я поеду с тобой.
— Как хочешь, — пожала плечами девушка.
— Кстати, — Маркус хлопнул себя рукой по лбу, — чуть не забыл! Сегодня Бригерт собирается поставить премилую вещь. Ты пойдёшь?
— А что дают?
Принц с облегчением вздохнул. Теперь она снова была теоретически предсказуемой. Почему теоретически? Потому, что абсолютно предсказуемой Стелла никогда не была.
— «Красную розу». Я видел, как они репетируют и, смею заверить, комедия будет, что надо. Мне кажется, следует поддержать новое творение Бригерта, которого совсем затравил граф Орас.
— Это он тебя послал?
— Нет, но он намекнул…
— Тогда пойди и в свою очередь намекни ему, что сегодня вечером граф Орас будет кусать локти.
Принцесса сдержала слово, спустя каких-то три часа представ перед придворными во всем блеске и великолепии.
В театре пахло лампадным маслом, кожей и духами. Дамы, сверкая извлеченными из шкатулок фамильными драгоценностями, жалуясь на духоту, обмахивались веерами. Кавалеры разделились на две неравные группы: те, кто помоложе, вертелись возле картинно скучающих барышень, а прочие, обременённые сединами и должностями, собирались по двое — по трое и спорили о политике.
По фойе прокатился взволнованный шёпот, и, словно по команде, придворные выстроились в две шеренги, образовав узкий проход посредине. Под аккомпанемент любопытных взглядов по нему степенно прошли к своей ложе августейшие особы.
Стелла, необыкновенно серьёзная, сверкая бриллиантами, удачно оттенявшими ее высокую прическу, шла чуть позади сестры. На руках у неё были длинные белые перчатки, на запястье покачивался веер в футляре из слоновой кости. Заметив в толпе придворных фигуру графа Ораса, она остановилась.
— Ваше высочество, — низко поклонился граф, почувствовав на себе её взгляд.
Принцесса холодно протянула ему руку для поцелуя.
— Смею ли я надеяться увидеть Вас на охоте, которую устраиваю в своём загородном имении?
Стелла пожала плечами и отвернулась. Словно немного подумав, она обернулась и, улыбнувшись, ответила:
— Боюсь, Ваша охота будет неудачной. Во всяком случае, сегодняшнего зверя Вы упустили.
— Ну, что, теперь твой Бригерт доволен? — уже в ложе тихо спросила у принца Стелла. — Во всяком случае, у Ораса был крайне потешный вид. Передай Бригерту, что взамен на свою услугу я требую от него хорошей комедии, а не этой нелепицы. Согласись, сюжет так себе.
На следующее утро ровно в десять Старла вошла в спальню сестры и решительно отдёрнула шторы. Принцесса заворочалась, но не проснулась.
Королева присела на край кровати:
— Просыпайся, соня!
Стелла неохотно открыла глаза.
— Что случилось? — сонно пробормотала она.
— Тебя ждут в храме.
— Зачем?
— Ко мне заходила жрица и сказала, что тебя хотят видеть.
— Но ещё так рано…
— Рано? Уже десять часов! Соня, вставай! — Старла энергично затрясла её за плечи.
— Ну, сестрёнка, сходи за меня, — канючила Стелла.
— У меня и без тебя забот хватает. Сейчас же вставай!
— Уже встаю, — пробурчала девушка.
На сборы и приведение себя в порядок у Стеллы и ее служанок ушло не менее часа, после чего она соблаговолила появиться там, где ее ждали.
— Наконец-то! — Жрица встретила ее у ступеней лестницы. — Я уже и не знала, как объяснить… Нельзя заставлять их ждать!
— Кого? — Стелла с трудом справлялась с зевотой.
Жрица не ответила и увлекла её в храм. В нем было темно и одуряюще пахло благовоньями.
Дейра приказала служителям плотно затворить двери и уйти. Велев принцессе встать перед статуей Амандина, она поднялась на галерею.
Стелла недоуменно огляделась: она была одна посредине этого огромного, погрузившегося в темноту, зала.
— Так это она? — нерешительно спросил чей-то голос. Он раздался из-под сводов зала, казалось, с потолка.
— Она, — утвердительно ответил другой. — Конечно, не слишком, но…
— Совсем девочка! — тяжело вздохнул первый голос. — Стоит ли рисковать? Мне кажется, мы ошиблись.
— Все сразу? Нет, это она, я десять раз проверил по Книге. Честно говоря, в первый раз я был удивлен и обескуражен не меньше Вас, а уж Вы-то знаете, что меня мало что может удивить.
— Это верно. Ты точно все проверил?
— Я когда-нибудь ошибался? — фыркнул второй голос. — В моем деле важна точность и беспристрастность. Это она, не сомневайтесь. Очень бойкая девица!
— Но ведь там нужна вовсе не бойкость… Нам бы молодого человека…
— Лично я предпочел бы кого-нибудь умнее и опытнее, чем Ваши молодые люди: в них столько гонора.
— Вечно ты видишь во всех гонор, — осуждающе заметил первый голос.
— Я его не вижу, я его чувствую. Ладно, оставим это. Ну, и как она Вам?
— Дитя: и внешне, и по сути. Но ты говоришь, что она его ненавидит…
— Еще как! Да она своей ненавистью и Вам все уши прожужжала. Согласен, толку от нее мало, но выбора-то нет.
— Но ведь это девочка, она не сможет…
— Не я же делал это предсказание! Все вопросы к ней, той, которая это написала. А так все сходится. Хотите поговорить с этой?
«С этой»! Принцессу передёрнуло.
— Зачем? Если ты уверен, то целиком поручаю ее твоим заботам. Только, прошу, будь с ней ласковее, не требуй от неё слишком многого — она ведь ребенок.
— Я не ребенок, — сжав губы, процедила Стелла.
— Что? — разом переспросили оба голоса. — Ты, там, внизу, что-то сказала?
— Я сказала, что я не ребенок! И что невежливо говорить обо мне так, будто меня здесь нет, — смело ответила принцесса.
— Ну и характер! — вздохнул первый голос. — Ты с ней осторожнее, не надо ломать девочку…
— Этой девочке следует знать, что можно, а чего нельзя говорить в храме. — В голосе второго собеседника промелькнуло раздражение.
— Ничего дурного я не сказала. И, вообще, зачем я здесь? Кто бы вы ни были, по-моему, я вам совсем не нужна. С таким же успехом вы могли бы поговорить без меня. Ума ни приложу, зачем Дейра меня позвала? Чтобы я выслушивала пререкания двух ее друзей? Нет, господа, спорьте без меня. — Стелла решительно направилась к выходу.
— Я бы советовал тебе тщательнее выбирать выражения. Стой, где стоишь, тебя никто не отпускал!
— А меня никто и не приглашал! — огрызнулась в ответ Стелла. Она заметила, как перепуганная жрица спешит к ней с галереи. Девушка ожидала, что вслед за ней выйдут и те двое, но вместо этого под сводами храма разнеслось раскатистое:
— Прикуси язык! Ты бесправная смертная тварь, ты вольна только слушать и молчать.
— Извините, я не знала, кто вы, — опешила принцесса. Но лишь на миг, потому что уже через мгновение с ее языка слетело: — Если вы не против, я предпочла бы молчать в другом месте, чтобы не смущать вас своим жалким присутствием.