- Но ты мог бы представить ее на моем месте?

- Зачем? Рядом со мной ты! И это тоже кое-что значит!

- Что, например?

- Мы могли бы стать хорошими друзьями!

- Только друзьями? – странно, ведь Ульяна уже один раз ставила ему такие условия сосуществования, а теперь он повторяет ее слова.

- Иногда случается так, что любовь проходит и не приносит ничего хорошего, а дружба всегда остается дружбой!

Интересно, а Ульяна придавала такое же значение своим словам, или для нее это значило, что между ними не может быть больше ничего? То есть все? То есть совсем ничего?

- Значит, ты любишь ее?

- Люблю!

- Ты говорил, что нужно влюбиться, чтобы измениться. А что, если Ульяна станет такой же, как и я, когда влюбится в тебя.

Вам девушка я ничего подобного не говорил. Однако вы так употребляете мои слова, что мне кажется, вы не та, за кого себя выдаете. И он всерьез подумал о том, что перед ним его Ульяна, только зачем-то переодетая в Анну. Но если это так, то кто тогда был вчера на банкете у Бахровцева. Если это была Ульяна, то откуда она знает Вангога. Быть может то, что она говорила о деньгах своего отца правда, и тогда она могла быть дочерью партнера его отца, или его давней подружкой, или подружкой его сестры, которая их просто свела вместе, или попросила взять с собой на банкет. Вариантов было много, и Мартин не знал на каком из них остановиться. И решил еще просто понаблюдать, как она станет себя вести дальше.

- Она станет такой, как ты, только если ты сама ей в этом поможешь, - ответил он, - Зачем тебе твоя собственная копия? Ты сделаешь ее другой, без тех недостатков, которые, как ты считаешь, есть у тебя.

- Изменившаяся Ульяна – это я более идеализированная?

- Идеальных людей не бывает!

- То же самое я подумала о тебе, когда мы познакомились, - Аня улыбнулась, чуть было не проговорившись.

«Мы познакомились?» Кажется, вы познакомились со мной раньше, чем я с вами. Ваша сестренка, видимо, красиво умеет рассказывать сказки, если назвала меня идеалом. Или ее зрение еще более упало, или вы все-таки она и есть?

Мартин почему-то сильно не любил быть в глазах девушки идеальным созданием. Однако его правильная Ульяна, вряд ли могла бы назвать его идеалом. Ей больше подходили слова Анны или его собственные.

- В этом я с тобой полностью согласен, - он улыбнулся, - Я тоже не идеален. Во мне множество недостатков, но о них мы сейчас разговаривать не будем!

Анна рассмеялась и снова прижалась к Мартину. Он любит Ульяну, он примет ее измененную так же, как и прежнюю, и так же будет ее любить. Было немного смешно, что он предложил ей стать друзьями. Но это точно могло означать, что он не оттолкнет ее.

- Пойдем отсюда! – улыбнувшись, сказала она и потянула его за руку в сторону выхода.

Настасья уже было рванулась к двери, чтобы открыть ее своими ключами. Но сильная слегка сморщенная рука Бахровцева остановила ее.

- Думаю, нам лучше предупредить о нашем приходе, - наставительно заметил он.

- Но они знают, я им уже говорила, - удивилась Настя.

- И все же, - он настаивал.

От нечего делать Настасья пару раз нажала на звонок, и вскоре услышала возню в прихожей. Дверь открыла мать, нарядно одетая и улыбающаяся.

- Мам, привет, - Настасья растерялась, но подталкиваемая Вангогом в спину, все же вошла в квартиру, и тут только поняла, насколько натянута улыбка матери. Ее лицо было словно перекошено от напряжения, от чего девушка пришла в полное недоумение и повернулась к своему будущему тестю в поисках поддержки. Он улыбался слишком насмешливо и цинично, чтобы она не смогла понять, что сегодня самый ужасный день на свете. Сюрприза они с Вангогом конечно ждали, но не с этой стороны.

- Какая встреча! – Бахровцев даже усмехнулся, - Не ожидал я такого совпадения!

- Я тоже не ожидал! – это был ее отец, и он был невероятно зол, - Марш в свою комнату! – крикнул он на Настасью и взашей вытолкал ее из прихожей.

- Но папа! – возразила Настена, остановившись.

- Вон я сказал!

Вангог шагнул было вслед за ней, но отец придержал его за пальто. Настасья, ослушавшись отца, все-таки она не такая маленькая, чтобы исполнять все его требования по взмаху руки, заглянула в гостиную. Стол был не накрыт, но все же приготовлен, что немного ее обрадовало. Единственное что на нем было, это свежие газеты, на первых полосах которых красовались они с Вангогом в объятиях друг друга. И Настя не смогла удержаться, чтобы не посмотреть их поближе.

- Ты хоть думаешь, что ты делаешь? – услышала она голос матери за спиной.

- Я что не могу выйти замуж за любимого человека? – Настя была возмущена.

- Ты хотя бы посоветовалась с родителями!

- По-твоему, я должна была выслушать его предложение, а потом сказать подожди, я спрошу у родителей, разрешат ли они мне выйти за тебя замуж?

Она была настроена слишком решительно, и уже знала, что выйдет замуж за Вангога, даже без согласия своих родителей. Потому что она его очень сильно любила.

Мать поняла, что дочь права, фыркнула и ушла.

- Мы можем спокойно поговорить? – вежливо попросил Бахровцев старший.

- Не о чем нам разговаривать, убирайтесь вон! – прокричал отец Насти.

- Саша, ты понимаешь, что она от вас просто убежит? – убеждал его олигарх.

- Она не посмеет!

- Не посмела бы, если бы не любила!

- Пусть только попробует! Да кто ей позволит?!

- А кого она спрашивать будет? Она просто уйдет когда-нибудь в институт и больше не вернется.

- Ты мне угрожаешь?

- Я? Нисколько. Ты у нее спроси, - он посмотрел на вернувшуюся в прихожую мать, - Лида, хоть ты-то ему скажи!

Лида задержала взгляд на Иване, и он мог дать голову на отсечение, что этот взгляд, и эти глаза ему очень хорошо знакомы. Она посмотрела на мужа, после чего протянула руку в сторону указывая, куда надо пройти. И Бахровцев, склонив голову в знак благодарности, проследовал по указанному направлению на кухню.

- Чай, кофе? – предложила женщина, смирившись с участью своей.

- Да, пожалуйста! – согласился Игорь Борисович, и, не дожидаясь приглашения, сел на самое удобное место во главе стола, и Иван пристроился рядом, так, чтобы было все видно и слышно.

- Ну, так что, вы согласны? – снова спросил олигарх.

- Ты все у нас отобрал, - тихо и зло начал Александр, - ты жизнь нашу всю исковеркал, а теперь и дочь хочешь у нас забрать.

- Я забрал у тебя только то, что принадлежало только мне, - голос Бахровцева был ровным и холодным, - А то, что я тебе оставил ни за что, ты сам угробил. Ты на те деньги мог раскрутиться и не плохо. И не нужно меня винить в том, что потом ты вынул их из оборота и вложил в МММ. К тому времени меня в вашей жизни уже не было.

Лида поставила перед ним чашку с кофе, а перед Вангогом – чай, хотя никто из них не говорил, что именно он будет.

- А ты, я вижу, до сих пор помнишь, как я люблю! – заметил Бахровцев, улыбнулся, сделав глоток кофе, и оценивающим взглядом обвел фигуру женщины, - Спасибо.

- Ты забрал у нас дочь… - продолжал Александр сквозь зубы.

- Она была не твоя, это во-первых, а во-вторых, ты мне за это еще спасибо должен сказать. Ты не пробиваемый идиот, Сашка. Ты понимаешь, в каких условиях она выросла, и в каких будет Настя? Ты понимаешь, что она может прожить всю жизнь, и ни разу у нее не возникнет вопрос о том, как бы так разрезать килограммовый кусок мяса, чтобы семья прожила целую неделю. О том, на какой распродаже собрать ребенка в школу, чтобы не слишком накладно было. О том, что хочется какую-то безделушку, а позволить она ее себе не может. Ты понимаешь, что сейчас в ее голове еще нет таких мыслей, потому что любит. А когда-нибудь она увидит что-то подобное тому, что я описал, у какой-нибудь подружки, и будет вам только благодарна! Ты это можешь понять своими куриными мозгами?

- Могу, - прорычал в ответ Сашка.

- Как сказал один философ, человек который имеет воображение, но не имеет знаний, имеет крылья, но не имеет ног. Поэтому-то я и нашел тогда другого человека, - он вздохнул, - Лида, позови, пожалуйста, нашу невесту.