XII

ВЕЧЕ Существует легенда, что Новгород управлялся вечем. По словам легенды, к слову сказать, ни на чем не основанной, управление происходило так. Посреди города на площади висел колокол. Когда у новгородцев появлялось желание посчитать друг другу ребра и зубы, они приходили на площадь и принимались звонить в колокол. Моментально площадь покрывалась народом. Ремесленники, купцы, приказные, даже женщины и дети бежали на площадь с криком: — Кого бить? Вмиг начиналась всеобщая, прямая, равная, тайная и явная потасовка. Когда драка переходила в поножовщину, князь высылал своих людей и разнимал дерущихся. Очень часто, говорит легенда, доставалось самому князю. Возмущенные нарушением своих прав — свободно сворачивать друг другу скулы, — новгородцы кричали князю: — Уходи, ваше сиятельство! Не мешай свободным людям ставить друг другу фонари! Но князь не уходил, а уходили с площади сами новгородцы. — Уходим потому, что сами так хотим! — говорили гордо новгородцы. — Не захотели бы и не ушли. — Ладно! Ладно! — отвечали князевы люди, подбадривая новгородцев ударами в спину. — Поговорите еще… Действительно ли существовало когда‑либо в Новгороде вече, трудно установить. Иностранные ученые склонны думать, что вече существовало. — Но, — добавляют они, — звонить в вечевой колокол имел право только князь Новгородский, а чтобы никто из новгородцев не мог звонить в колокол, возле него был поставлен городовой. МОНГОЛЬСКОЕ ИГО I Однажды на Руси раздался крик: — Халат! Халат! Шурум — бурум! Казанскэ мылэ!.. Русские побледнели. — Что бы это значило? — спрашивали они, перепуганные, друг друга. Кто‑то, стуча от страха зубами, догадался: — Это нашествие татар… Как бы в подтверждение этих слов еще резче, еще громче прозвучало: — Халат! Халат! Казанскэ мылэ! Россияне переполошились. — Надо сообщить князьям. Побежали к князьям, которые в эту минуту были заняты весьма важными государственными делами. Мстислав Галицкий только что запустил обе руки в волосы Мстислава Черниговского и старался пригнуть его к земле. Мстислав Черниговский не имел времени обороняться, так как обе руки его были заняты в драке с Мстиславом Киевским. Мстислав Киевский со своей стороны отражал удары Мстислава Черниговского и в то же время старался сесть верхом на Мстислава Галицкого. Насилу разняли князей и сообщили о нашествии татар. — Эх, косоглазые черти! — выругались князья. — И подраться как следует не дали. А драка так хорошо наладилась. Однако делать было нечего. Нужно было немедленно принять экстренные меры. — Халат! Халат! — уже совсем близко послышался татарский боевой клич. — Ишь заливаются! — с досадой проворчали князья. — Должно быть, сам Темучин так старается. Князья сели совещаться. — Я придумал! — сказал князь Галицкий. — Что придумал? — Придумал верное средство против татар. Князья стали торопить его говорить скорее. — Скажу, — сказал князь Галицкий, — но с условием. — С каким условием? Говори скорее. — С таким условием, чтобы на это средство мне одному был выдан патент. — Хорошо, пусть так. Какое же это средство? Князь Галицкий откашлялся и сказал: — Я предлагаю, чтобы на воротах каждого города сделать надпись: “Татарам и тряпичникам вход воспрещается”. Посмотрят татары на надпись и отойдут не солоно хлебавши. Нравится вам моя мысль? Князья задумались. — Нравится‑то нравится, — заговорил первый князь Киевский, — да закавыка вот в чем… — В чем? — Закавыка в том, на каком языке сделать надпись? — Конечно, по — русски! — Тогда татары не поймут и будут продолжать наступление. — В таком случае по — татарски. — А по — татарски у нас никто не грамотен. Пришлось отклонить совет князя Галицкого. — Придется воевать, — печально заметил князь Киевский. — Да, ничего не поделаешь, — согласился князь Черниговский. — Что ж, драться для нас дело привычное. — Так то драться, а то воевать, — сказал князь Галицкий. — Это две большие разницы. Решено было соединиться силами и пойти навстречу врагу. II БИТВА ПРИ РЕКЕ КАЛКЕ Перед битвой татары прислали к русским князьям послов. — Мы вас не тронем, и вы нас не трогайте, — сказали послы. — Мы пришли наказать половцев. Они у нас служили в конюхах и ушли, не предупредив, как полагается по закону, за две недели вперед. Кроме того, еще уздечку украли… Не мешайте нам их проучить. Князья, услышав это, подумали: “Ага, испугались нас, проклятые басурмане!” И, сразу осмелев, ответили: — Знать вас не хотим! Убирайтесь лучше, пока целы. Некоторые из воевод подняли полы свои, скрутили из них свиное ухо и, показывая его татарским послам, дразнили их: — Хотите свинины? Послы от свинины отказались, и их убили, а князья с войском двинулись вперед. На реке Калке встретили татар. — Стройся! — скомандовал князь Киевский. Воины стали строиться. Это сильно задело князя Галицкого. — Почему он первый стал командовать? — разозлился он. И назло князю Киевскому он скомандовал: — Ружья вольно! — На пле — е — чо — о! — скомандовал назло Киевскому и Галицкому князьям князь Черниговский. Татары в это время выстроились и стали готовиться к нападению. — Вперед! — приказал князь Киевский. — Налево ма — арш! — назло приказал князь Черниговский. — На — а — право!!! — назло обоим отдал приказ во весь голос князь Галицкий. Послушное войско сделало шаг вперед, потом шагнуло налево, потом направо и остановилось. Татары начали наступление. — Пли! — раздался голос князя Волынского. — Я тебе покажу “пли”! — злобно прошептал князь Киевский, и зычно прозвучал его голос: — В штыки! — Закидай шапками! — прозвенел голос князя Галицкого. Войско не знало, что делать, и поминутно хваталось то за штыки, то за шапки, то за курки. Прежде чем князья успели отдать в третий раз команду, татары разбили войско и захватили их самих в плен. Проголодавшиеся татары положили их под доски и сели на них обедать. Было скверно под досками. Татары ели много и к концу обеда так отяжелели, что кости у князей хрустели под их тяжестью. — Ты виноват! — прошипел князь Волынский князю Киевскому. — Ты скомандовал “в штыки”, когда я скомандовал “пли”! Эх ты, Суворов!.. — Нет, ты виноват! — свирепо ответил князь Киевский. — Ты должен мне повиноваться, потому что Волынь числится в Киевском генерал — губернаторстве, а не Киев в Волынском. — Вы все виноваты! — еле выдавил из себя князь Галицкий. — Разве можно было командовать “налево”, как это сделали вы? “Направо” нужно было. — А ты помалкивай! — посоветовал князь Волынский. — Тоже Наполеон выискался…

III

НАШЕСТВИЕ БАТЫЯ Истощив все казанское мыло и другие съестные припасы, татары ушли обратно в Азию. — Больше не придут! — уверенно заявили новые князья. — А почему не придут? — спрашивали скептики. — Так. Нечего им тут больше делать. — А может быть, снова захочется воевать? — Не захочется. Люди благоразумные советовали: — Укрепиться бы нам теперь как следует. Подготовиться по — людски. А то снова придут и голыми руками возьмут нас. Но князья и слышать не хотели. — Наши отцы и деды жили неподготовленными к войнам, и мы проживем! Нашлись люди, которые доказывали, что так жить нельзя, но людей этих сажали в тюрьмы, а газеты, в которых они работали, штрафовали или совсем закрывали. Тринадцать лет татары ждали, чтобы русские приготовились к войне, но, не дождавшись, со злости снова двинулись на Русь. На этот раз татары приехали со всеми семействами, родственниками и знакомыми. — Всем тут места хватит! — любезно говорил Батый, новый начальник татарской орды. Князья снова собрались на совещание, но, пока они совещались, Батый воевал. И в тот день, когда князья выработали блестящий план защиты, он оказался уже излишним, так как все земли русские уже были в руках Батыя. — Опоздали малость! — говорили с досадой князья. — Не могли подождать, косоглазые дьяволы! В битве каждое княжество показывало чудеса храбрости и презрение к смерти. Батый после каждой битвы с изумлением говорил своим приближенным: — Этаких храбрецов в жизни не видал! Если бы мы хоть наполовину были так храбры… Один Евпатий Коловрат, рязанский Поддубный, перебил половину татар и не успел перебить второй половины только потому, что не вовремя был убит татарином. Под Новгородом татары потеряли почти все войско и после больших усилий взяли его приступом. Покорение Киева обошлось татарам так дорого, что Батый воскликнул: — Еще одна такая победа, и я останусь без войска! Взяв Волынь, Батый увидел себя одного, без воинов, так как все пали в битве. Он стоял, окруженный многочисленными семействами татар. — Чем я их кормить буду? — задал себе вопрос Батый. И, схватившись за голову, закричал: — Вар, Вар, отдай мне мои легионы! Несмотря, однако, на отчаянную, почти нечеловеческую храбрость, которую оказали русские, татары победили их и, обложив приличной данью, отправились в Венгрию и Польшу. Но в Моравии татары встретили трусливое и никуда не годное войско, и Батый, потерпев страшное поражение, возвратился назад. Про осаду Киева, между прочим, рассказывают следующее: Перед тем как отправиться на приступ, Батый отдал приказ: — Женщины и дети, орите! Женщины и дети подняли такой гвалт, что киевляне как бы оглохли и не слышали шума от приступа. Сами же татары заложили уши ватой и стали на стены лезть. Потом начали разбивать ворота бревнами. Но бревна разбивались, а ворота оставались целы и невредимы. Тогда Батый приказал: — Достаньте мне несколько членов Союза русского народа. С опасностью для жизни татарским удальцам удалось достать из‑за стен несколько союзников. Батый приказал употребить их в дело вместо бревен. Не прошло и часа, как союзные лбы превратили киевские ворота в решето. Батый велел выдать союзникам по рублю и по чарке водки. — Теперь можете идти, — сказал он, когда ворота были разрушены. Но союзники пожелали остаться у татар. — Вы погромщики, и мы погромщики, — сказали они татарам. — Мы отлично сойдемся. А Батыю они сказали: — Будь нашим Дубровиным! Вместе будем собирать дань и не давать отчета! Батый согласился. После этого Киев был разграблен и, подобно толмачевской Одессе, превращен в груду развалин. IV ЗОЛОТАЯ ОРДА Князья думали, что Батый, повоевав, уедет обратно в Азию и займется снова торговлей. Но Батый не поехал в Азию, а построил себе сарай и поселился в нем. Князья стали ездить в сарай на поклон. Сначала им это было неприятно. — Сидят какие‑то халатники, — рассказывали князья, — а ты им кланяйся. Но с течением времени они привыкли и даже решили, что ездить в сарай выгодно. Поклонишься ниже хану, а он за это тебя наистаршим сделает. А принесешь подарочек, и всех твоих врагов в порошок сотрет. Действительно, татары были очень падки на подарки и любили, чтобы им кланялись пониже. Вот что рассказывают про посещение татарского хана Даниилом Галицким. Сначала Даниил хотел свергнуть татарское иго и заменить его папским игом. “Хочу быть католиком, — писал папе Даниил Галицкий. — Спаси меня от татар, и я со своим народом перейдем в католичество”. Папа обрадовался, прислал Даниилу королевскую корону и обещал молиться. К сожалению, татары по своему невежеству больше боялись хорошо вооруженных людей, чем молитв, и ига своего с русских не сняли. Папа стал проповедовать крестовый поход. Но и тут тоже не имел успеха. Тогда Даниил сказал: — Два ига нести не хочу. И написал папе, что раздумал переходить в католичество. — Так отошли королевскую корону! — потребовал папа. — Никакой короны я у вас не брал, — ответил Даниил. — Не знаю даже, про что вы говорите. Так, в первый раз, папа римский помолился даром. Даниил же стал ездить в орду. Вот как описывают его первое путешествие. Въехав в сарай, Даниил увидел кумысное заведение. На вывеске были нарисованы кобыла и жеребенок, под которыми красовалась надпись: “Батый и сын”. Князь понял, что это заведение принадлежит самому хану, и вошел в него. — Данило, — сказал Батый, — отчего ты так долго к нам не ехал? — Не знал, где вы живете, — ответил Даниил. Батый промолчал. — Кумыс пить будешь? — спросил хан. — Буду, — ответил Даниил. — Врачи велели пить. Если недорого возьмешь, буду у тебя пить. Батый подал бутылку кумыса. — У меня лучший кумыс, — похвалил он. — Попьешь его и поправишься. — Пойду теперь к ханше, — сказал Даниил. — Иди, — сказал Батый. Ханша приняла ласково князя, дала поцеловать ручку и с обворожительной улыбкой сказала: — Купи, князь, халат! Князь купил несколько халатов и выдал чек на государственный банк. Ханша повертела чек в руках и сказала: — Не привыкли мы к этим бумажкам. Лучше уступлю немного, но чтобы на наличные. Князь заплатил наличными. Двадцать пять дней пробыл в орде Даниил. Здоровьем он очень поправился и халатов накупил тьму. Но грусть не сходила у него с лица. — Не люблю татар, даже кумысом угощающих и халаты продающих! — говорил князь. Перед отъездом Батый крикнул ему: — Кланяйся Шахтахтинскому! Что он теперь делает? — Кажется, в “Новом времени” пишет, — ответил князь. — Кланяйтесь Максудову! — попросила ханша. — Все еще в кадетской фракции? — Все еще там. — Бедный, — пожалела ханша. — Я всегда думала, что он карьеры не сделает. Даниил Галицкий по приезде домой с горя разбил литовцев и поехал в гости к венгерскому королю. После него князья еще долго продолжали ездить в батыевский сарай. Татары отлично торговали. V ДАНЬ Часто, не меньше одного раза в год, татары присылали своих послов собирать с русских дань. Послы (баскаки) ходили по дворам и брали все что плохо лежало, ничем не брезгуя. Увидят веревочку — и веревочку берут; увидят хорошо или даже плохо испеченный хлеб — и сейчас в торбу. Баскаки очень не любили, когда им не позволяли брать того, что им нравилось, — и убивали скупых. Русские, по свойственному им добродушию, смотрели на шалости татар сквозь пальцы. — Пусть берут, если им нравится, — говорили русские. — Им, вероятно, нужнее, чем нам. А когда баскаки нечаянно спроваживали кого‑нибудь на тот свет, народ только удивлялся и говорил: — Берут хлеб — это еще понятно: хлеб можно съесть и насытиться. Но жизнь наша им зачем? Разве выручишь что‑нибудь за человеческую жизнь? Чудаки эти татары! Берут вещь, которая им никакой пользы принести не может. В первые годы татары сдали русские земли в аренду откупщикам. Но потом князья стали собирать дань для татар. Больших барышей князья не получили, но в убытках тоже не были. VI АЛЕКСАНДР В то время прославился новгородский князь Александр. — С татарами нам не справиться! — сказал этот воинственный князь. — А бить кого‑нибудь надо. Начнем бить шведов и ливонских рыцарей. — На безрыбье и рак рыба! На бесптичье и Бальмонт соловей! — согласилась дружина. Ливонские рыцари жили тогда недалеко от шведов. Это был храбрый народ, который воевал, молился и интриговал. При посвящении в рыцари посвящаемого клали на землю и обшивали толстой железной броней с ног до головы. Возле рта только оставалось отверстие, через которое рыцарь принимал пищу. Рыцари становились совершенно похожими на паровики, с той только разницей, что паровики приносили пользу, а ливонские рыцари никакой пользы не приносили. Рыцари никогда не вступали в брак, но с каждым годом население их увеличивалось и немало ливонят бегало в домах самых строгих рыцарей. — Это нам Бог посылает за благочестие, — говорили набожные рыцари. Узнав о тайном решении Александра побить их, рыцари высадились на Чудское озеро и построились там свиньей. Александр, увидев это, перехитрил их, построив свое войско свинобойней. Ливонцы потерпели поражение и побежали. Еще большую победу одержал Александр над шведами. Под начальством Биргера шведы высадились на южном берегу Невы. Шведская партия в Финляндии, а также Лео Мехелин и сам Свинхувуд вошли в тайные сношения с Биргером. Александр не дал врагам соединиться, напал на шведов и победил их. МОСКОВСКОЕ КНЯЖЕСТВО I С первого дня своего основания Москва была кадетскою, так как была основана одним из лидеров этой партии князем Долгоруковым, по директиве ЦК. Но мало — помалу она правила. Сначала перешла к октябристам, которые сильно принизили ее значение. Потом Москвою завладела Торгово — промышленная партия, представителем которой в то время был Иоанн Калита. Прозвали его Калитой за то, что он постоянно ходил с открытым кошельком (калита) и каждую минуту туда что‑нибудь опускал. Увидит, что какой‑нибудь князь зазевался, а Калита уже тут как тут и хлоп его землю в калиту. Рассердится хан на сборщика дани и велит отрубить ему голову, а Калита сейчас к хану: — Буду собирать вместо него дань. Был даже слух, что для увеличения своих доходов Иоанн Калита играл на бирже. Тратил Иоанн Калита очень мало, так как был скуп и берег деньги. Его любимой поговоркой было: — Я не Ротшильд. Мне нужны деньги на дело. На накопленные деньги Иоанн строил дома и украшал Москву. Для привлечения жителей в Москву были построены Художественный театр, Станиславский и Федор Шаляпин. Сыновья Иоанна Калиты уже были полновластными хозяевами всей Руси и обращались свысока с удельными князьями. Особенно прославился внук Иоанна Калиты — Дмитрий Донской. II КУЛИКОВСКАЯ БИТВА Дмитрий Донской задумал свергнуть татарское иго… Когда приехали татарские баскаки за данью, Дмитрий их любезно принял и вежливо спросил: — Чем могу служить? — За данью приехали, — ответили баскаки. — За данью? За какой данью? Баскаки баскакнули от удивления чуть не до потолка. — За обыкновенной данью, — сказали они, начиная сердиться. — Хану деньги нужны. — Если хану деньги нужны, пусть идет работать. Всех нищих не прокормишь. Так и скажите хану. Кажется, Мамаем его зовут? Баскаки повернулись к двери. — Подождите, — сказал князь, — я забыл вас повесить. Баскаки остановились и были повешены. Когда Мамай узнал об этом, он так рассвирепел, что потерял дар слова и три дня только топал ногами. Через несколько дней он собрал свою орду и пошел на Москву. Дмитрий Донской пошел ему навстречу. Войска рвались в бой, горя желанием поколотить “сыроядцев”. Перед битвой князья стали умолять князя не рисковать жизнью, но Дмитрий Донской сказал им: — Мне жизнь не дорога. Вот если бы моего любимца Михаила Бренка спасти от смерти! Вдруг прекрасная мысль озарила голову Дмитрия Донского. — Михайла! — позвал он Бренка. — Что, князь, прикажешь? — Сними с себя простое платье воина и надень мое дорогое великокняжеское платье. Пусть‑ка татары осмелятся выстрелить в тебя!.. Я же надену твое. Михаил Бренко пытался возразить: — Князь, ведь в твоем платье я буду больше заметен… — Делай, что тебе приказывают, — ответил князь. Между тем татары бросились в бегство. Сам Мамай бежал впереди всех, выкрикивая неприятные для Магомета слова. Реку, на берегах которой произошла знаменитая битва, в честь Дмитрия Донского назвали Доном.