Уши Варга весело качнулись взад-вперед. Он взглянул на Насага — более коренастую и мускулистую версию его вождя. Пасть Насага была широка распахнута, обнажая белоснежные клыки и вываленный в канимской версии улыбки язык.

— Говорил же, — сказал Варг каниму. — Мастер охоты он мастер охоты и есть.

— Сэр? — переспросил Маркус.

Он понял отдельные значения слов, но не их общий смысл.

— Старшие воины, — объяснил Насаг Маркусу. — Они обучают новичков. Когда-то давно они формировали охотничьи стаи и учили молодежь охотиться. Таких учителей называли мастерами охоты.

— В наши дни, — прорычал Варг, — этот термин означает тех, кто готовит отряды молодых солдат и объясняет новичкам их место в боевых порядках. В Легионах тоже есть кто-то вроде них.

— Центурионы, — согласился Маркус, кивнув. — Понимаю.

— Щенок не убил бы тебя, — заметил Насаг.

Маркус взглянул в лицо молодого канима прямо и спокойно.

— Нет, сэр, — ответил он твердо. — Он бы не смог. И лишь из уважения к пожеланию Принцепса путешествовать мирно, я сохранил ему жизнь.

— Почему так, мастер охоты? — прорычал Варг опасно спокойно.

Маркус повернулся лицом к нему, не дрогнув.

— Потому что предпочел бы оставить за спиной мертвого дурака, чем живого врага, сумевшего научиться на своих ошибках. В будущем я сочту за любезность, если меня не станут использовали в темную для тех уроков, которые я и без того уполномочен дать.

Варг обнажил клыки в другой версии канимской улыбки.

— Отрадно видеть, что мы поняли друг друга. Моя лодка ждет, чтобы вернуть вас на ваш корабль, Валиар Маркус.

— Так точно.

Варг склонил голову и шею в алеранском стиле.

— Тогда иди своим путем, и хорошей охоты.

— И вам, сэр.

Маркус едва успел повернуться к двери, как та открылась и вошел тощий каним красноватого окраса, слишком мелкий для его расы.

Без предисловий он обнажил горло перед Варгом и сказал:

— Приближается сильный шторм, мой вождь. У нас чуть меньше получаса.

Варг встретил это сообщение рыком и кивком головы отослал моряка. Он поглядел на Маркуса.

— Лодке не хватит времени отвезти вас и вернуться, — сказал он. — Похоже, вам придется остаться еще на какое-то время.

— Сэр, — прорычал Насаг.

В его тоне было предостережение, подумал Маркус. Не так уж сложно оказалось просчитать причины его осторожности.

Маркус пришел к непосредственному заключению, что он не слишком счастлив оказаться в ловушке на чужом корабле во время шторма, с разгневанным молодым офицером под боком, все еще не отошедшим от полученного урока.

— Носовая каюта, — сказал Варг.

Хвост Насага дернулся в жесте, который Маркус опознал как жест удивления. Но младший каним быстро справился с собой и выпрямился.

— Центурион, — прогрохотал он, — прошу вас пройти со мной. Было бы лучше убрать вас с дороги, чтоб моряки смогли сделать свою работу. Мы приложим все усилия, чтобы вы чувствовали себя комфортно.

Маркус с восторгом было подумал, что в данном случае "комфортно" было синонимично с "легко дышалось". Но довольно быстро вспомнил, что у каним была своя точка зрения, отличная от алеранской.

Он последовал за Насагом на палубу Чистокровного. Вся обшивка корабля была покрашена в черный, чего никогда бы не случилось с алеранским судном.

Фактически, строго наоборот. Алеранские корабли, как правило, белили.

Это улучшало обзор команде, когда они работали ночью, а особенно во время непогоды, когда оставалось всего несколько источников света. Черное дерево вокруг производило мрачное, траурное впечатление, что, безусловно, смотрелось внушительно, особенно вкупе с черными парусами.

Ночное зрение канимов, однако, далеко превосходило алеранское. Скорее всего, они не испытывали никаких проблем с работой в ночное время суток, вне зависимости от того, в какой цвет был выкрашен их корабль.

Насаг проводил его к каюте на носу корабля — одной из наименее престижных, как знал Маркус.

На парусных судах ветер, как правило, дует с кормы, и любой, кто бы ни оказался с подветренной стороны, получал представление обо всех ароматах на корабле — а там много чего было.

Дверь в каюту была низкой, высотой едва ли с Маркуса, но вместо того, чтобы просто войти, Насаг остановился и постучал — а затем стал ждать, пока дверь откроется.

Когда створка распахнулась, за ней оказалась совершенно не освещенная темная каюта без окон.

Тихий голос спросил:

— Чем мы можем служить, сын Варга?

— Этот алеранский мастер охоты находится под защитой Варга, — сказал Насаг. — Мой господин приказывает тебе охранять его, пока он не сможет вернуться к своим людям после шторма.

— Будет сделано, — ответил голос. — Он может войти, сын Варга.

Маркус, изогнув бровь, посмотрел на Насага.

Каним мордой указал на каюту.

— Ваши покои, центурион.

Маркус посмотрел на темный дверной проем, затем на Насага.

— И здесь я буду в безопасности, так?

Уши Насага дернулись от изумления.

— Больше, чем где бы то ни было еще на этом корабле.

Одной из наиважнейших вещей, которые алеранцы узнали о канимах, в основном, благодаря Принцепсу, было то, что для канимов язык тела играл куда более важную роль, чем для людей.

Слова могли не значить ничего, но позы и движения играли роль куда более надежного индикатора подлинных намерений. Как следствие, не стоило показывать воинам-волкам признаков физического страха, если не хочешь, чтоб тебя, например, съели.

Так что Маркус уверенно приглушил инстинктивную подозрительность, что разбудил в нем невидимый собеседник, спокойно кивнул Насагу и зашел в каюту, закрыв за собой дверь.

В темноте он вдруг ощутил, насколько тонки его туника и брюки, и впервые с тех пор, как более чем месяц назад судно покинуло порт, ощутил, что скучает по надежному весу своей брони.

Он не положил руку на меч — жест был слишком очевиден. Ножи, которые он спрятал на себе, в любом случае, в такой темноте будут полезней в бою, чем что-либо еще. Все происходило бы в ужасающей тесноте.

— Ты не мастер охоты, — заметил все еще остававшийся невидимым каним. Он зарычал, посмеиваясь. — Нет, ты не воин.

— Я центурион Первого Алеранского Легиона, — ответил он. — Меня зовут Валиар Маркус.

— Вряд ли, — ответил голос. — Скорее, вас называют Валиаром Маркусом, насколько я могу судить.

Маркус почувствовал, как напряжение сковало его плечи.

— Знаете, мы наблюдали за вашими шпионами. Они в большинстве своем не обучены. Но мы даже не догадывались, что и вы — один из них, до вчерашнего вечера — да и то, узнали все чисто случайно. Ветер сдвинул занавес, и вас заметили читающим один из свитков Варга, когда он вышел из каюты.

Другой голос, откуда-то справа и сверху, сказал:

— Вас раскрыли чисто случайно.

Третий голос, снизу и левее него, добавил:

— Признак настоящего мастерства.

Маркус сузил глаза, задумавшись.

— Варг не использовал меня, чтобы преподать урок тому упрямому ублюдку, — сказал он. — Он сделал это, чтобы задержать мой отъезд, пока шторм не запрет меня здесь.

— По нашей просьбе, — подтвердил первый оратор.

Маркус хмыкнул. Но Варг разыграл всю ситуацию так, будто просто воспользовался удачным шансом.

Что означало, что по какой-то причине Варг хотел сохранить эту беседу в тайне, даже от своих собственных людей. Что, в свою очередь, подразумевало разногласия в их рядах — всегда полезная информация.

Из чего, в свою очередь, следовал еще один вывод.

— Вы Охотники, — проговорил он тихо. — Как те, что пытались убить Принцепса.

Послышался тихий шорох в темноте, и один из канимов сорвал тяжелую ткань с вазы, заполненной какой-то жидкостью, излучавшей красный свет.

Маркус смог увидеть трех канимов, худощавых, серого окраса, с большими ушами, похожими на лисьи, больше, чем он видел у кого-то из воинов прежде.

Они были одеты в свободные серо-черные мантии. В прошлом, когда канимов замечали в Амарантской долине, их описывали именно в таких мантиях.