– Это не составит труда, – сказал Маркус.- Просто нужно знать, куда надавить.

Амаре никогда не приходило в голову, что ей будет трудно держаться вровень с кем угодно во время полета. В конце концов, ни один из тех, кого она когда-либо видела, не исключая Верховной Леди Аквитейн, не был более быстрым и проворным в воздухе, чем она.

Амара выигрывала гонку за гонкой во время своего пребывания в Академии. Она никогда не проигрывала в воздушном поединке.

Но в ту пору она никогда не проверяла свои навыки на Первом Лорде Алеры.

В течение первых нескольких минут Гай неуклонно поднимался впереди нее, даже когда холодный северный ветер начал сносить их на юг с нарастающей скоростью. Гай быстро поднялся выше облаков, с таким же достоинством, как и всё, что он делал. В течение часа она едва могла не упускать Первого Лорда из виду, даже с помощью Цирруса.

Амара помчалась со всей скоростью, на какую была способна, и некоторое время сокращала расстояние дюйм за дюймом, – но лишь некоторое время. Затем она начала быстро нагонять Первого Лорда, пока не оказалась лишь в дюжине ярдов позади него.

Амара почувствовала удовлетворение от своей способности угнаться за ним. Только тогда она поняла, что силы Цирруса поддерживали дюжины мелких фурий ветра, которых она едва могла ощутить.

К тому времени, когда солнце перевалило зенит, она пришла к явному осознанию того, что в этом особом виде путешествия, по крайней мере, грубая сила Гая просто превзошла весь её врожденный талант к полету и с трудом добытое мастерство.

Он не только не слабел, но и сохранял темп, с мрачной решимостью. Лишь несколько раз Амара бросала взгляд на землю внизу, и каждый раз замечала, что та проплывает мимо гораздо быстрее, чем следовало бы, особенно на их высоте.

Ветер, дующий им в спину, всё усиливался, и Амара поняла, что Гай вызвал одну из великих фурий ветра крайнего севера, чтобы ускорить их полёт – что может иметь только неприятные последствия для северных городов и поселков Алеры, в которые наверняка снова вернулся арктический холод, как раз, когда зима начала ослаблять свою хватку.

Амара не имела возможности судить, где они были – особенно учитывая, что она не знала точно, куда они летят, кроме как "на юг". Она почти не имела возможности для поиска каких-либо ориентиров, которые могли бы рассказать ей, куда они направились. Первый Лорд, однако, казалось, не имел таких проблем с определением своего маршрута, и его полёт был плавным и безостановочным.

К тому времени, когда солнце село, Амара больше не тратила энергию, отвлекаясь на подобные мысли. Это было всё, что она могла сделать, чтобы сохранить концентрацию, необходимую, чтобы оставаться в воздухе. Гай по-прежнему продолжал полет, не колеблясь, не снижая скорости, как если бы он сам стал неким безжалостным продолжением северного ветра.

Наступила ночь, и Амара не имела представления, как ей удалось оставаться в воздухе. Она помнила ужасный холод, неописуемый голод и утомление граничащее с болью.

Наконец, темный силуэт Первого Лорда – теперь лишь черная тень на фоне звезд – начал снижаться

Так или иначе, Амаре удалось не отстать от него, когда они нырнули в облака и вылетели в нижней их части под мелкий, холодный дождь с туманом. Они замедлились, в то время, как он облетел холмистую местность и затем она увидела тусклый свет под ними, среди густых деревьев висели длинные, длинные ленты какой-то разновидности желто-зеленого мха.

Амара запомнила посадку среди этих деревьев, рядом с огнем, который горел на земле и состоял из красно-оранжевых углей и крошечных проблесков пламени, давая минимальное количество света. Она запомнила, что ноги отказывались служить ей после приземления.

Гай повернулся к ней, стоящей у него за спиной и на его лице едва угадывалась озабоченность. Затем он взял ее за руку и отвел ее к огню. Там было одеяло, расположенное недалеко от огня и большие камни с защитным слоем, предназначенным для отражения тепла. Амара чуть не всхлипнула ощутив внезапное тепло.

Затем кто-то сунул ей в руку жестяную кружку с горячим супом, и она выпила ее так быстро, как только могла, чтобы не обжечься. После этого она запомнила, как благословенное одеяло окутало ее, и милосердная тьма поглотила ее.

Она проснулась позже, чем обычно. Было утро. Золотой солнечный свет мерцал через белую дымку над головой, лишь изредка позволявшую жарким лучам утреннего восходящего солнца падать на землю.

Вокруг все было зелено, так много зеленого, и таких различных оттенков, что она удивилась, с чего все на земле думают, что простым словом типа "зеленый" можно их все описать. Какое-то мгновение она сосредоточивала свой взгляд, чтобы осмотреть все окрестности. Лес. Густой, густой лес. Некоторые из деревьев были древними гигантами, чьи стволы в ширину были больше, чем она в высоту.

Большинство других были меньше, цепляясь за свободное место и солнечный свет в тени своих более крупных соседей. Густая низкая растительность росла повсюду, в основном это был низкий кустарник и папоротники. Висячий мох задрапировал все на высоту нескольких футов над землей. Она никогда не видела ничего подобного, но у нее было ощущение, что все это очень знакомо.

Пели птицы, но лишь некоторые из них пели знакомо. Она минуту спокойно лежала, вникая в детали. Несколько насекомых жужжало то там, то тут. Она увидела движение в ближайшем дереве и различила темную, туманную форму дикой лесной фурии, тут же исчезнувшей среди ветвей.

Она поискала глазами Гая и обнаружила его сидящим на камне возле огня. Он сменил свои алые с синим шелка на тунику и бриджи лесника и выглядел на удивление прилично. Он сидел с кружкой в руках, закрытыми глазами и головой поднятой вверх.

– Доброе утро, графиня! – пробормотал он.

– Сир, – сказала она, – Прошу прощения за прошлую ночь. Я не должна была свалиться от усталости.

– Напротив, – сказал Гай. – Впервые кто-то смог удержаться в одном темпе со мной с тех пор, как я брал Септимуса в…

Он внезапно замолчал, заморгал и уставился в небо.

– Я ожидал, что мне придется последние пару часов нести тебя.

– Вы помогали мне, – произнесла Амара.

Он пожал плечами:

– Я помогал себе, графиня. Вы просто были достаточно близко, благодаря своим качествам, чтобы использовать преимущества. Мы уложились в лучшее время, чем я рассчитывал.

Она встала и потянулась.

– Где мы?

– Западный край Плачущих Холмов.

Амара нахмурилась.

– Но это же… Это же территория Калара?

– Да, её периферия, – сказал Гай. – Однако в этой области население очень малочисленное, а земля между тем местом, где мы стоим, и морем – сплошная пустыня. В самом деле, я сомневаюсь, что найдётся хоть одна живая душа, кроме нас самих, на сорок или пятьдесят миль вокруг. Мы в трехстах милях к юго-западу от города Калар. Чаю?

– Да, пожалуйста.

Амара приняла кружку и наполнила её из котелка, висящего рядом с огнём. Она так приятно согревала её замерзшие пальцы, и она отпивала из неё очень медленно.

– Триста миль?

– Да. И, боюсь, пешком.

Амара почувствовала, как ее брови поднимаются вверх.

– Сир?

– Это единственный способ. – Гай жестом указал на место у костра рядом с ним. – Садись, садись. Я объясню.

Амара устроились у костра и внимательно осмотрела имущество лагеря. Налицо был скромный, но полный комплект походных принадлежностей – одеяла, кухонная утварь, небольшой набор инструментов, и что-то вроде спасательной палатки. Гай, должно быть, приготовил всё это заранее.

– Сир? – Амара, нахмурившись, уставилась на свой чай. – Я не понимаю. Легионы отправились в военный поход туда же.

Гай покачал головой.

– Они сражаются, чтобы попасть туда. Это не одно и то же. Мне не нужно воевать за территорию. Я просто должен оказаться там.

– Почему просто не долететь?

Гай покачал головой.