- Ну, я мастер Левобережья, я всегда совал нос в дела Ингемара, - Мана усмехнулся одним уголком рта. - Но к старейшим пока не отношусь.

   - И кто еще из старейших?

   - Ну, в пределах наших двух септов это и все. Фэнел еще был до недавнего времени. В Фастовском септе - там отдельная история - сидит мастер Палач, - лицо Маны омрачилось почему-то. - Ему больше семиста лет, на судах он присоединяется к нам.

   - Фастов - город контрастов, - пробормотала я машинально. - А что у него за кликуха такая стремная?

   Мана вздохнул:

   - Да он и сам стремный.

   - У вас с ним проблемы?

   - Ага, можно и так сказать. С ним и его септом.

   - А что за проблемы?

   Мана застонал, роняя голову и упираясь лбом в подставленную руку.

   - А можно сегодня забыть об этом, а? Мне так здорово просто сидеть тут и пить твой коньяк, не думая о том, что за дверью этого дома...

   Я улыбнулась и тронула его голову.

   - У тебя волосы жесткие от геля. Хочешь, я тебе голову вымою?

   Мана быстро поднял на меня глаза. Как там говорил его прежний хозяин Франц? Тигриные глаза? Пожалуй, хотя у тигров они желтее. Да и Мана больше походил на пантеру...

   - Конечно, хочу, - очень ровным тоном согласился он.

   Я смутилась, но выдержала его взгляд с улыбкой.

   - Вот интересно - у большинства ваших длинные волосы. Есть какая-то причина?

   - Тупо забываешь подстричься. Волосы так медленно растут. Я в последний раз посещал салон тогда, когда его называли цирюльней, - Мана озорно оскалился. На клыках плясал отблеск свечей.

   - Иди ты!

   - Серьезно. Ну, еще пару раз меня ровняли так, не профессионалы.

   - Девушки?

   - Никола и одна смертная.

   - Никола так красива.

   - О да, - Мана чуть пренебрежительно усмехнулся, - это она умеет. Но ничего более.

   Я вопросительно глянула на него.

   - Не будем о Николе, Гайя. Ты мне голову вымыть обещала? - он с готовностью, улыбаясь во весь рот, снял рубашку и гематитовый кулон с шеи.

   Я провела Ману в свою ванную.

   - На колени, - приказала я шутливо, беря в руки душевую насадку.

   Мана довольно-таки развязно подошел ко мне и картинно рухнул на колени. Черт, и это было так... Я опустила на него глаза, пытаясь не улыбаться слишком говоряще.

   - Не передо мной, перед ванной.

   Он послушно повернулся.

   - А Ване ты голову мыла?

   - Нет. Никому никогда не мыла.

   - А я мыл. У меня, кстати, руки умелые...

   Его слова потонули в шуме пущенной воды. Я видела лишь его затылок, но была уверена, что вампир улыбается. Мана оперся локтями о край ванны и подался вперед.

   - Не горячо?

   - Нет.

   Я принялась смачивать волосы Маны водой, стараясь не зацепить пирсинг на его правом ухе. Пять сережек.

   - Как у тебя пирсинг держится?

   - Там немного серебра. Не больно и не регенерирую. Может, просто залезем вдвоем в эту широкую ванну?

   Я сглотнула.

   - Мана, я тебя хотела расчленить в этой широкой ванне, - дала я ему пищу для размышлений.

   Он умолк. Я взяла шампунь и выдавила на ладонь немного прозрачной жидкости. Мана все молчал, когда я взбивала пену на его голове. И когда я смывала шампунь молчал, и даже когда смывала кондиционер. Я забеспокоилась.

   Выключив душ и повесив его на место, я взяла полотенце с вешалки на стене.

   - Вот так. Давай... - я принялась вытирать поднявшемуся Мане голову.

   Он смотрел на меня не слишком весело.

   - Ты ведь никогда меня не простишь, да?

   - Я никогда не смогу забыть, на что ты способен.

   - Я способен на куда более плохие вещи.

   - И ты знаешь, что я тоже, - я заглянула ему в глаза.

   Мана потянулся вперед и прикоснулся губами к моим губам.

   - А я теперь еще и знаю, что сильна, - прошептала я ему, пытаясь мягко вывернуться из захвата влажных рук.

   - Ты не сильна. Пока, - ответил он тоже шепотом.

   Я охнула, когда Мана уверенно положил ладони на мою задницу, прижимая к себе крепче. Я довольно отчетливо ощутила, что он хочет меня не меньше, чем я его.

   - Да не бойся ты, ну же, - он уткнулся лицом мне в шею, - расслабься.

   Я и впрямь была скована донельзя.

   - А я боюсь.

   Он оторвался от сводящего меня с ума исследования моей шеи и прилегающих территорий и серьезно взглянул мне в глаза. Смотрел долго, убрав руки с моей жопы.

   - Что? - не выдержав, спросила я.

   - Да так.

   Он выпустил меня и вышел, я последовала за ним.

   Мана взял с кресла лежащий там в ножнах клинок.

   - Вот, - он протянул вынутое оружие мне.

   Я замерла, не зная даже, как реагировать.

   - Я причинил боль тебе, ты можешь причинить ее мне. Ударь несколько раз, мне будет сложнее регенерировать.

   Я взяла саблю в руки. Она была приятно тяжелая, непривычно тяжелая.

   - Сабля... - тупо произнесла я, зачарованная блеском стали.

   - Скорее, шашка. В Монако я долгое время носил итальянскую скьявону, но времена оружия прошли. А такая игрушка не привлекает внимания, - его голос был спокоен.

   Я сжала в руке эфес. Мне показалось, что вся кровь разом бросилась мне в голову.

   - Ну давай, не медли, - парень развел руки в стороны, показывая свою беззащитность.

   Комок стал в горле, я вытянула руку и направила чуть загнутый кончик шашки в живот Мане.

   - О, а знаешь, - его голос сочился сарказмом. Наверняка из Маны получился бы хороший актер, - я даже потружусь сойти с твоего красивого ковра, чтобы не залить его своей кровью.

   И он преспокойно направился в ванную. Я - за ним.

   Мана сел на край ванны.

   - Вот, давай, - и снова развел руки в стороны.

   - Ты псих.

   - А ты?

   Я коснулась острием его груди. Конечно, он храбрый и даже безрассудный. Не-не, все же псих. Я верно его характеризовала.

   Я повертела оружием, что опасно блестело в сантиметре от чуть смуглой матовой кожи Маны. Еще чуть-чуть и... Это чуть-чуть растянулось на минуту. Я понимала, что не смогу ранить его.

   - Ты сделаешь это или нет?

   Я покачала головой с жалким выражением на лице. Наверное, я выглядела ничтожно.

   - Не хочешь или не можешь?

   - Не хочу... - простонала я.

   Лицо Маны расплылось в улыбке, в глазах запрыгал бешеный восторг.

   - Иди сюда, - он выхватил у меня шашку и левой рукой притянул меня к себе. - И хватит уже бегать от Маны...

   Кажется, он нес меня, прижав к себе одной рукой. Я обхватила его ногами и руками, пытаясь не отрываться от его губ при толчках от спешных шагов. Мана бросил шашку на стол, обхватил меня уже двумя руками, отвечая на мои поцелуи так агрессивно и страстно, что я поняла - просто поцелуями на этот раз не закончится.

   Как осталась голой - тоже не помню. В свете настольной лампы, которая горела с тех пор, как мы ушли на кухню, я увидела Ману, поднявшегося надо мной. Я подползла так, чтобы опираться о спинку дивана и жадно на него уставилась. Он с улыбкой расстегнул пояс и ширинку, снял штаны вместе с неэротичными шортами. Впрочем, снял очень эротично.

   И он просто горел, что удивило меня. Горячее крепкое тело его, казалось, льнет ко мне каждой клеткой. О, в любви Мана был открытым, щедрым и в прямом и непрямом смыслах пламенным. И еще - он говорил. Он шептал мне на ухо всякие просьбы - ему нравилось так играть, я сразу почувствовала. Он дожидался ответа - положительного, конечно, и воплощал свои просьбы в жизнь. Нет, нет, я никогда не была стеснительной или сверхчувствительной, но от некоторых его слов я стонала. Просто от слов, мучительных и сладких, как и сам он - весь, с головы с влажными еще волосами до длинных ног, одна из которых ныне поддерживала меня, сидящую на нем, в интересной позе. Согнутой в колене ногой он прижал меня к себе, чтобы уложить на спину.

   - Вот так, моя хорошая...