Долго говорили о моей работе, как оказалось, что мы будем работать в одной клинике, кстати, ребята в этот момент странно переглянулись, ну да ладно. Паша сказал, что клиника хорошая, персонал нормальный, оборудование высший сорт. Так как дел у меня полно, то мы с Гришаней договорились, что на открытие я приду, и еще с меня речь на банкете. Паша с Нилой тоже там будут, значит, помогут если что.

Прошлась по квартире, выключила везде свет. В спальне застелила постель и попыталась лечь спать. Спина ужасно ныла, ноги устали и отекли, надо растереть, но мне так лень. Напала какая-то апатия. Алиска начала пинаться.

- Принцесса моя, давай танцуй потише, а вообще уже спать пора, - начала поглаживать живот, малышка успокоилась, - Мамка у тебя Алиска, дура! Вот чего спрашивается, сейчас реветь собралась?

Спросила сама у себя. Я всегда думала, что когда буду носить нашего с Игнатом ребенка, он будет рядом с нами. Будет растирать мои ножки, сидя на диване в гостиной и обсуждаю прошедший день, что мы будем спорить на счет имени, что он вообще будет возле меня почти все время.

Боролась с желанием взять телефон и набрать заученный наизусть номер. Просто услышать его голос, спросить как дела, как жил все это время, в порядке ли. Только и сама понимала, что не надо этого делать. Хуже сделаю и себе и ему.

И что с того, что хочу это сделать, я сейчас готова выбежать из дома, пойти искать его, что бы увидеть любимое лицо, лично убедится, что жив и здоров.

Сердце разрывалось от боли, от понимания, что я ему не нужна. Что стало с когда-то красивой женщиной. Мне иногда страшно на себя в зеркало смотреть. Худая, бледная, мешки под глазами, волосы посеклись, тусклые, впалые щеки, живот огромный. Кому, такая как я нужна? Никому.

Мой токсикоз хоть и не такой сильный, как был, но ем я не много, а точнее почти не ем. Иногда бывает, жор найдет, тогда могу съесть все, что имеется в холодильнике.

Посмотрела на время, два часа ночи. Пустая, одинокая квартира, не уютная и пока не обжитая.

Я все никак не могла уснуть, думала, что делать с исследованием. Я не смогу пока появится на работе ближайший месяц, значит, остается телефон, скайп и приход ребят ко мне в гости.

Мысли опять вернулись к Игнату. Что делать не знаю. Не хочу ломать ему жизнь, и свою тоже, но и не сказать, не могу, что у него будет дочь. У моей девочки будет папа, нормальный, который будет интересоваться ее жизнью. Пусть Игнату плевать на меня, но если ему будет плевать и на дочь, тогда нам здесь делать нечего, я лучше уеду в Германию, выйду замуж за нелюбимого, но буду уверена, что моего ребенка любят. А если так не выйдет, сама воспитаю, у нас есть Гришка, который уже души в своей принцессе не чает, и все ребята помогут, боюсь, они ее научат ругаться раньше, чем говорить слово " мама" и разбалуют мужским вниманием. Пусть так, но счастье Алиски важней моих нереализованных чувств к ее отцу. Я обязательно поговорю с Игнатом, выясню все и решу, но только позже.

Сейчас я не готова с ним встретится.

Глава 10

Игнат

месяца назад

Ненавижу эти долбаные костюмы. Я собирался на открытие центра очень злой, а все потому, что Кирилл начал какие-то подозрительные намеки кидать по поводу сегодняшнего вечера, что-то касательно сюрприза в виде начальства наших германских обормотов, сказал: " Перед выходом валерьянки хряпни!" и заржал козлина. Я теперь хожу по дому и психую. Млять бесит этот галстук! Я одел класический черный костюм с белой рубашкой и черным галстуком с металлическим отливом, когда-то мне его Камилла купила, давно очень. Посмотрел на часы. Черт мне же еще Алину нужно забрать. Галстук довязывал уже в машине, на вечер мы не опоздали.

Алина выглядела великолепно, черное платье без бретелек, выгодно подчеркивало, грудь и бедра, шпильки прибавили роста, прическа и все такое, правда я не понимаю женщин, вот зачем закалывать в волосы тонну метала, что бы прическа ни развалилась, но при этом терпеть головную боль и дискомфорт? нахрена оно надо, фиг знает.

На вечере было много представителей СМИ, Минздрава, люди из госдепартамента, мер, пара депутатов, главврачи больниц и клиник нашего города, бизнесмены, спонсоры, наши сотрудники, немцы. Когда смотрел на группу немцев, показалась до боли знакомая маленькая русая макушка, сердце ухнуло в область пяток, я уже собрался направиться удостоверится, что мне точно показалось, как подошел Кирилл и сказал, что пора начинать.

Как-то быстро прошло поздравление мэра, некоторых гостей, потом выступил Антоха с речью, мы перерезали красную ленточку на главном входе, нас поздравляли, делали памятные фотографии, журналисты брали интервью. Все это как-то пролетело мимо сознания, потому что интуиция говорила, что мне не показалось, Камилла была где-то рядом, я чувствовал это теплое и родное ощущение в груди рядом только с одной женщиной, своей женой.

- Прошу минуточку внимания, - все повернулись к оборудованной сцене, там стоял Ганс, я оторвался от беседы зам. министра здравоохранения, тепло в груди усилилось, - Мы очень рады возможности сотрудничать в исследовании с русскими коллегами. Мы работаем вместе уже месяц и достаточно плодотворно. От лица нашей компании хочу передать слово автору этого исследования и нашего научного руководителя Камэлу Закирову, - люди сначала уставились на нее в недоумении, фамилия то моя, потом аплодировали, пока Ганс помог моей девочке выйти на сцену по лестнице. Он галантно предложил ей руку, Камилла ее приняла, он что-то шепнул ей на ушко, куколка несмело улыбнулась и кивнула.

- Добрый вечер дамы и господа. Как представитель компании " Эвалар" я хочу поздравить... - я не слышал ни слова из того что она говорила. Я просто смотрел на свою куколку, впитывал каждое ее изменение, каждый изгиб ее фигуры, заметил мешки под глазами, усталый взгляд. Но выглядела она шикарно. Красный всегда был ей к лицу, платье в пол, с лентой под грудью скрывало ее талию, но оставляло намек на немного странный живот, моя куколка похудела, она там, не ели что ли. Любимые глаза были до того печальными, что хотелось унести и спрятать ее от всего мира. Голос был грустным, хотя она старалась добавить в него радости. Все в зале поверили, но я-то знал каждый тон этого любимого мной голоса, знал каждую его интонацию, каждый тембр. И то, что я слышал сейчас меня не радовало, складывалось ощущение, что малышка говорит как-то машинально, превозмогая боль от чего-то.

Буря эмоций кипела сейчас во мне. Злость, что она уехала, радость, что вернулась, обида, потому что она вернулась месяц как, но мне не сказала. Вся пустота, что была в сердце, друг заполнилась массой эмоций, и любовь была главной из них, я так скучал. Ярость, бешеная ревность, когда к ней внезапно кинулся Ганс, я не сразу понял, что произошло, но похоже у нее голова закружилась. Беспокойство и злость захлестнули меня, хотел подойти к ней, но остановила рука, легшая на мое плечо.

- Не стоит, ей не хорошо, а ты сейчас ее разнервничаешь, а Кэм нельзя волноваться, - сказал Паша, Нила стояла рядом с ним и внимательно следила за подругой. Я опять посмотрел на мою куколку и чуть не свалился на пол. Моя девочка, держалась за спину и, опираясь на Ганса, шла со сцены, при этом мне отлично был виден ее профиль, то, что показалось мне странным в начале, был ее большой живот, такой может быть у беременной женщине на 7-8 месяце. Похоже, я немного завис, так как толкая меня в спину и уводя в сторону тихо переговаривались Паша с подошедшим Кириллом.