Ночь, комната в общаге, все спят, завтра сдавать третью часть ТОЭ - теоретических основ электротехники. Вдруг дикий истошный крик. Вскакиваем, в панике врубаем свет. На койке бьётся один из наших. Руки сжаты на горле, лицо синеет. Первая помощь - по мордасам наотмашь и сверху всё это из графина полить. Глаза квадратные:

-- Сплю. Вижу сон. Темно. Вдруг в темноте - светящаяся точка. Всё ближе. Буковка эта - омега. На концах - щупальца шевелятся. И тянутся к горлу моему. А я ей кричу: "Я тебя узнал! Ты - Омега-те!"... А она всё ближе... Хорошо, что разбудили.

"Что имеем - не храним, потерявши - плачем" - русская народная. Очень, к сожалению, верная. Плачь, Ваня, плачь. "Мы многое теряем в жизни". Плач неудержимый по току электрическому переменному.

Тоска. Беспросветность. Невозможность. Запредельность нереализуемости. Ну, ведь нельзя же так жить! И "не так" - не сделать. Не осилить. "Прости, народ русский, что поднял... да не осилил...". Верно Степан Разин перед плахой кричал. Истинно.

Мужики уловили накат моего пессимизма и приступили к утешению. По-мужски.

-- Ты чего, боярыч, опечалился-закручинился? Аль зазнобушка кака вспомянулася? Аль беда кака или немочь чёрная? Аль ещё чего приключилося? А давай-ка, мил дружок Ванечка, примем кружечку зелена вина. Примем кружечку для веселия, для души от забот избавления.

Пиво здешнее - слабенькое. Я его воспринимаю исключительно как мочегонное.

"Вы за пивом? Я тоже хочу

Поменять интеллект на мочу".

И хмель от него тоже... короткодействующий. "До первого полива". А вот бражка.... С нормальной хлебной бражкой, на ржаных корках сделанной, я и в прежней жизни сталкивался. Но, честно говоря, только один раз. Поэтому как-то... пренебрёг мерами безопасности, не поопасался.

У этого продукта есть, при принятии внутрь, целый набор уникальных свойств. Пьётся легко, как чуть газированный квас. Веселит. Такое хи-хи начинается.... Нет ни жёстко фиксируемого организмом момента принятия дозы, как при потреблении крепких и особо крепких, ни, опять же автоматически отмечаемого изменения вкуса в ротовой полости, как при употреблении вина виноградного или плодово-выгодного. Или это только у наших, кто на ржаном хлебе вырос? Короче - пьётся естественно и свободно. Черпаешь кружкой и прихлёбываешь. Бесконтрольно.

Голова сохраняет ясность. А вот ноги.... Если бы они просто отказывали, а то ведь самоходность сохраняется. Примерно как ясность мышления. Ясность при непрерывном хихиканье. "Заплетык языкается". Но тоска с унынием - отодвигаются.

"На поляне у реки

Сели в лодку рыбаки.

Сеть закинули в траву

Ловят щуку и плотву

А почему на берегу?

А потому что по фигу".

Доза принятого увеличивается, и неизбывная тоска по всему индустриальному и пост-индустриальному - перестаёт терзать душу бедного попаданца. "А потому что по фигу".

...

Когда и мозгам, и ногам непрерывно смешно - утро начинается с разбора полётов. В традиционно детективно-познавательном стиле - "ну и что это было?". С постоянным рефреном: "Ох уж и чудны наши хлопцы, когда выпьют". Одно из лучших описаний - у Шаова:

"Вставай, похмельная страна, пропели петухи,

Настало время Бодуна - расплаты за грехи.

Бодун придет, как Командор, огромный, мрачный злой,

Раздавит вас, как помидор, тяжелою рукой.

Вот, солнца шар от двух бортов поднялся над землей,

И хрип, и стон из тысяч ртов слились в протяжный вой.

Мой друг, не время клясть судьбу, - Бодун стучит в твой дом.

Вставай, народ! Все на борьбу с проклятым Бодуном!".

Моё утро началось с кошмара. С чувства шахтёра, которого завалило в забое. Куски породы давят в разные места, не сдвинуться, не пошевелиться. Давление усиливается, потрескивают, шуршат остатки крепи, вздохнуть невозможно и дышать уже нечем. Разные страшные, мучительные картинки из прошлой и нынешней жизней стремительным потоком пронеслись перед моим внутренним взором. Я уже собрался забиться в беспорядочных, бессмысленных, панических судорогах, но некоторые из органов чувств успели выйти на нормальный режим восприятия, и я разобрал услышанное...

"То не досточки,

То косточки трещат"

Не мой случай. И не досточки, и не косточки. То, что я спросонок принял за шорох и треск оседающей кровли шахтного горизонта, были шорохом и треском от Николая. Он - не забой, но - трещал. "Забойно". Остатки гороха продолжали находить себе выход. В окружающую атмосферу. Давненько я так искренне не радовался этой музыке. А общее ощущение заваленности и раздавленности происходило от сильной любви и преданности моих "слуг верных". Сухан и Ивашка практически полностью накрывали меня своими телами.

Как я сочувствую женщинам! Как я их понимаю! Лежишь тут, с этими тушками по всему телу, во весь рост. Ни вздохнуть, ни... ни выдохнуть. Как в трамвае:

" - Молодой человек! Вы на мне уже двадцать минут лежите и ничего не делаете. Ну сделайте хоть что-нибудь!

- Э-э... Девушка, передайте, пожалуйста, на билет.

- Да! Я была девушкой! Пока в вагон не вошли вы со своим зонтиком!"

Поползновение моих "ближников" имело своей причиной совсем не то, что вы подумали. Просто в поварне было холодно. Вот они и сползлись ко мне для согревания. "Два индейца под одним одеялом - не замерзают". А три? - А третий задыхается и "даёт дуба". Но - в тепле.

Стоило мне высунуть нос из-под Ивашкиного плеча, как я понял причину похолодания. Ибо увидел предрассветное небо. И не увидел крыши. Офигеть! Сколько же мы вчера приняли? И с чего это крышу снесло? С чего мою - понятно, но с поварни?

Мужики тяжело и медленно, охая, причитая и матерясь, собирались к столу. Если бы не перспектива "утренней разминки" на предмет "головёнку поправить" - фиг бы поднялись. Я старательно изображал заботливую хозяйку: разжёг огонь в очаге, поставил котелок с водой, выкинул недоеденное и сполоснул миски. Попутно наблюдая и издеваясь над пострадавшими. Но пиво выставил:

"Бодун - есть состоянье организма,

Когда бессильны панадол и клизма,

И только пиво в духе классицизма

Даёт терапевтический эффект".

Сам-то я уже давно это прошёл и пережил. Я уже говорил о своём несколько специфическом отношении к этаноловым смесям? Так вот, смолоду меня, как и всякого индивидуя мужеского полу на Руси, интересовала личная реакция организма на эту самую це-два-аш-пять-о-аш. Проверка показала, что хуже "коленвала" Ишимского завода бывает ещё грузинская чача на извести. Кроме вкусовых и отравляющих свойств продуктов этого семейства, я также исследовал меру собственной глупости и выносливости. Ну, типа, когда меня отсюда вынесут. Но когда мозги отъезжали, то наружу вылезала личная система этических ценностей, которая не позволяла допускать "вынос любимого тела". Других - пожалуйста. Сам, бывало, помогал и направлял, доставлял и спать укладывал. До "застенчивости", когда за стенку держишься - доходил. Сознаюсь. А вот дальше.... Несколько раз пробовал впадать в запой. Три дня - максимум. Потом становится так скучно...

Наконец, где-то к сорока годам, пропали ругательно-рыгательные рефлексы. Ну, это рефлексы, за которые тебя ругают. Жена тогда очень расстраивалась:

-- Ты же даже блевать перестал!

-- Дорогая! Ты хочешь это послушать? Или посмотреть? Для - "тебя порадовать" - я готов мучить не только свой личный организм, но и нашего общего друга - "одноногого белого человека". Но мне, как человеку - не хочется.

Вместе с рвотным рефлексом, который, вообще-то, очень полезен для защиты организма, пропало похмелье. Потеря, прямо сказать - значимая. В России меня многие поймут. Наше родное, исконно-посконное, давно и хорошо знакомое.... Нету.