Поэтому он повторил еще вежливее:

— Здравствуйте, мадам!

Киоскерша оглядела притихшего зайца от лапок до ушек и строго спросила:

— А деньги у тебя есть?

«Нет, — подумал заяц. — Это она точно не со мной разговаривает. Дед сказал, что если быть вежливым, то все и так дадут». И повторил:

— Здравствуйте, ма…!

Договорить ему не дали. Киоскерша закричала:

— Хулиган!.. Милиция, ловите его… Карау-у-у-л!

А зайчик сидел себе тихонечко и думал про себя: «Конечно, это она не со мной разговаривает. Какой же я хулиган и караул. Никакой я не караул». И снова:

— Здравствуйте, мадам!.. Здравствуйте, ма…

Киоскерша до того рассердилась, что стала швырять в Пуса всем, что под руку попадало. А попадали газеты да журналы всякие.

— Спасибо вам, мадам, — обрадовался зайчик и быстренько все подобрал.

Когда дед Игнат открыл входную дверь, то он очень удивился, увидев зайца с охапкой всяких цветных газет и журналов.

— Ура-а-а, дедушка! — закричал Пус. — Стоило мне чуточку побыть вежливым, как мне эти газеты и журналы так дали! Никто не может устоять перед вежливым зайцем.

Пус зарылся в кучу газет и затих.

А удивленный дед так и остался сидеть в кресле.

Деда Игната трудно рассердить, но только не зайцу Пусу.

Вот и тогда зайчик быстренько добился своего и был заперт в темную кладовку. Именно так дедушка наказывает зайца, когда тот шалил. На самом деле, кладовка только называлась темной — дед включал там свет. Пугать зайца ему не хотелось.

После мы сидели с дедушкой и пили чай.

Дед Игнат был мрачен — не так уж приятно наказывать Пуса.

Енотик сидел скромно на краю стола и аккуратно отпивал из кружечки молоко.

— Зря ты его, дед Игнат, в кладовку запер, — сетовал я. — Он ведь всегда извиняется и исправляется.

И вот тут-то в дверь кладовки постучали.

Мы удивились: на стук зайца это не походило. Пус, не долго думая, тяпнул бы дверь ногой и заверещал: «Отпирайте быстренько, заинька пришел!»

А здесь тихо так:

— Тук-тук!

— Кто бы это мог быть? — удивился дед Игнат. — Никого, кроме зайца, я в кладовку не запирал.

Мы бросились к кладовке и открыли ее.

На пороге стоял тихий, задумчивый зайчик, который очень вежливо сказал нам:

— Милый Христо Христов, любимый дедушка Игнат и ты, любезнейший зверек енотик, простите, пожалуйста, глупенького зайчика.

Он больше никогда в жизни не будет озоровать, кричать, свистеть, бегать, прыгать, ругаться, драться, сорить на пол, долго не ложиться спать…

Подумай, что еще не будет делать заяц. Хорошо бы и ты этого не делал!

— Зайчик, зачем же так, — растерялся дед Игнат. — Иногда ты можешь и покричать и подразниться…

— Нет уж, милейший и добрейший дедушка Игнатушка, я не буду больше ни кричать, ни дразниться! — продолжал заяц Пус каким-то механическим голосом.

Я пригляделся к нему повнимательнее.

— Зайчик, — уговаривал Пуса дед Игнат. — Пожалуйста, подразнись иногда и покричи.

Но заяц шалить ни за что не соглашался и наотрез отказывался от проказ.

— Перестань, пожалуйста, — начал терять терпение дед Игнат. — Что это за заяц такой, который совсем не проказит!

Но Пус упрямился.

— Нет, не буду проказить!

— Ну, хоть свистни! — не унимался дед Игнат.

— И свистеть не буду!

— Нет, будешь, противный зайчишка!

— Не буду, не буду!

— Нет, будешь, а не то я тебя по шее тресну! — страшно закричал дед Игнат.

Я обошел деда Игната, отодвинул в сторону понурого зайца и заглянул в кладовку. И вдруг услышал очень знакомый смешок.

— Значит, такой заяц тебе не нравится? — спросил я у деда Игната, вглядываясь в угол кладовки, где были свалены в кучу самые разные вещи.

— Да ну его, — сердился дед. — Не буду я его в кладовку запирать. Совсем испортился!

— Хи-хи-хис! — услышал я снова из угла кладовки.

Я протянул руку и вытащил за уши зайца Пуса, который держал в лапках ящичек с рычажками и мигающими огоньками.

— Что?! — закричал дед Игнат. — Что это такое?

— Это я, дедушка и Христо Христов, подсунул вам зайца Тимофея, — хихикал Пус, двигая рычажками. — Вы ведь хотели тихого и непроказливого зайца?

— Ладно, зайчик, я согласен на озорного и проказливого Пуса, мне другого не надо, — сказал дед Игнат.

— Мне тоже больше настоящий Пус нравится, — поддакнул я.

И мы сели пить чай.

А механический заяц Тимофей, которого Пус собрал из тряпочек и винтиков, пока сидел в кладовке, делал нам бутерброды с колбасой и сыром, ведь Пус изрядно проголодался.

В дождливую погоду заяц Пус гулять не любил. Поэтому я очень удивился, когда в один из самых дождливых дней, какие я только видел в своей жизни, в комнату ввалился мокрый и усталый Пус и сразу, даже не поздоровавшись, спросил:

— У тебя конфеты есть?

— Здравствуй, Пус, — сказал я и подождал. Но заяц продолжал таращиться на меня, переминаясь с лапы на лапу в лужице воды, что натекла под ним. — Есть…

— Ага! — обрадовался заяц и подскочил к вазе, которая стояла на столе. Но вместо того, чтобы сунуть конфету в пасточку, он отнес вазу в угол комнаты, поставил ее на пол, а сам убежал в другой угол комнаты, поднял лапы вверх и уставился на вазу.

— Пусик! — позвал я его.

Заяц даже ухом не повел. Он стоял как вкопанный и, прищурившись, смотрел на конфеты в углу.

— Пусик, — окликнул я его снова. — Уж не заболел ли ты, милый зайчик?

— Милый зайчик не заболел, — тихо сказал Пус, не отрывая взгляда от вазы.

«Может, он хочет конфету, а попросить стесняется», — подумал я, взял из вазы конфету и протянул ее Пусу.

— На, Пусик, кушай.

— Ураа-а-а-а! — завизжал он и начал бегать по комнате. — Сработало! Сработало! Сработало! Я ее загипнотизировал и она сама ко мне пришла!

Я обиделся и сказал зайцу, что это я загипнотизировался, а не конфета.

А на следующий день прибежала моя соседка — пятилетняя девочка Соня и рассказала, что она только что поссорилась с зайцем Пусом.

— Он с утра ходит по гостям и верещит «плюти-плюти-плюти», пока ему не принесут конфету, чтоб он замолчал.

— И не правда это, — закричал Пус, выглядывая из-за Сони. — Это я так конфеты приманиваю!

— Ты кричишь, а не приманиваешь. И чтобы ты замолчал, тебе дают конфету. Хитренький какой!

Заяц Пус так разозлился, что даже зарычал от ярости, словно он был не маленький пушистый зайчик, а ужасный тигр.

— А ты не рычи, Пусик! Примани конфету при мне, прямо здесь, — сказала девочка Соня и, расправив платьице, села на краешек кресла.

Я поставил вазу с конфетами в угол, заяц встал в другой и тихо-тихо сказал:

— Плюти-плюти…

— Ну-ну, — сказала девочка Соня.

— Плюти-плюти-плюти.

Заяц набрал воздуха и как завопит:

— ПЛЮТИ ПЛЮТИ ПЛЮТИ ПЛЮТИ ПЛЮТИ ПЛЮТИ ПЛЮТИ.

Он даже глазки закрыл, чтобы было легче приманивать конфету, а когда открыл, то увидел у себя перед носом кулачок девочки Сони, которая изобразила пальчиками хорошо тебе знакомую фигуру из трех пальчиков.

— Это что? — осторожно спросил Пус.

— Это фигушка, которую ты подманил, — противно хихикая, сказала девочка Соня.

Тут заяц Пус заплакал от обиды и выскочил из комнаты.

— Ай-яй-яй! — сказал я Соне. — Разве можно так разговаривать с друзьями.

— А мне мама сказала, что друзья для этого и существуют, чтобы «открывать глаза на истинное положение дел», — как на уроке отбарабанила Соня, а я на это только руками развел.

С этого самого дня, если Пус приходит в гости, он первым делом спрашивает у хозяев: