— Ах, — кивал король Матсухару. — Теперь-то вам нужна наша помощь. Ясно.

— Нет, — сказал Видар. — От этого зависит выживание нашего народа. Мы пришли не за помощью. Мы пришли предложить то, что заинтересует вас пойти с нами и сокрушить монахов, что терзают наше королевство.

Король поднял голову.

— И что же это, мальчик?

Видар переглянулся с Сассой.

— Мы вернем вас в Эрани под нашу защиту.

Тишина заполнила зал, король прищурился.

— В обмен на что?

Сасса погладила его бедро под столом.

— Камень Валрусса, — сглотнул Видар

— Думаешь, вы его достойны, юноша?

— Он принадлежит нам.

— Возможно, но вы его потеряли. Мы хранили его, ведь в неправильных руках он будет убийственным. Он может уничтожить весь мир.

Видар знал, что это правда, но он был готов рисковать. Килан спас его жизнь раньше, и он хотел вернуть долг. Так они делали. Верность драконов была сильной.

— Понимаю. Как и все мы. Но пора.

— Да, — король погладил бороду. — Если найдете клерика и приведете ее домой, я буду рад дать вам то, что нужно.

Видар радостно улыбнулся. Он сжал бедро Сассы.

— Но, — продолжил он, — без пропавшего наследника от него проку нет.

Видар кивнул, сглотнув, улыбка увяла.

— Знаю. Мы найдем ее.

Король Матсухару шлепнул по коленям и встал.

— Вот и договорились.

Они встали и кивнули, радуясь.

— Мы обеспечим вам припасы для пути. Удачи.

Видар выдохнул и кивнул.

— Благодарим.

Король оставил их, они остались наедине и обнялись.

— Спасем лидера.

— И, может, наш народ, — Сасса поцеловала его в губы.

Тишина и одиночество клетки сводили с ума. Килан обвил колени руками и смотрел на дверь. Он вспоминал старые стихотворения и истории, что рассказывала мама. Каждую ночь они сидели у костра, и она пела ему или рассказывала истории ее детства в Скале.

Только память о ней сохраняла его в здравом уме. Это и ощущение присутствия Амалии.

Она была недалеко. Он все еще ощущал ее запах, хоть в темнице был неприятный воздух. Чем дольше он был без нее, тем злее становился.

Он мог лишь представить, что думает его народ. Сначала убили главу, а теперь их враги похитили наследника — Хранителя империи. Стыд смешивался с гневом, и смесь была опасной.

Килан поднялся на колени, когда дверь комнаты открылась. Гнев подступил к горлу при виде отца Мардука.

Он пронзал монаха взглядом, кипя.

— Поиздеваться пришел? — прорычал Килан. — Я не советую. Я освобожусь, и тогда все кости в твоем теле будут сломаны моими руками.

Он не шутил. Слова были горькими на его языке, но он хотел их исполнить.

Отец Мардук не отреагировал на угрозу. Его было сложно понять. Шрамы на лице были симметричными на щеках. Килану было интересно, откуда они.

Вместо ответа отец Мардук отпер дверь клетки и отошел.

Килан в смятении нахмурился, глядя на дверцу.

— Что это за игра?

— Не игра, юный дракон. Ты можешь выйти.

Килан не знал, стоит ли. Он не доверял монаху, и тревога подсказывала, что это жестокая шутка.

Но попробовать стоило. В клетке его кости болели. Ему нужно было размяться и подышать.

— Идем, я хочу поговорить с тобой снаружи, — сказал отец Мардук и отвернулся от того, кто угрожал его жизни.

От этого Килан скривился. Он знал, что не сможет его коснуться или навредить, если попробует. Не с этим чертовым ошейником.

Он недовольно выполз из клетки и встал рядом с ней. Его голова почти касалась потолка, и ему пришлось чуть пригнуться, пока он шел по лестнице за отцом Мардуком. На другом этаже он остановился. Он слышал ее тихое дыхание, это его чуть успокоило. Она мирно спала.

Снаружи был соленый ночной воздух, и он вытянул руки над головой, размял шею. Он был рад свежему воздуху. Толика свободы стоила того, что задумал отец Мардук.

Он посмотрел на луну, скрестил руки на груди. Он мог смотреть на нее часами. Это было лучше тьмы на дне корабля.

Отец Мардук встал у борта, сжав его. Они так стояли и молчали какое-то время. Килан не был против. Он не хотел слушать отца Мардука.

Когда тот заговорил, Килан выдохнул и стиснул зубы. Отец Мардук повернулся к нему, и Килан возвышался над ним, смотрел свысока на мужчину ростом с ребенка.

Но монах не оробел из-за разницы в росте. Он потер подбородок, окинул Килана взглядом и посмотрел ему в глаза.

— Считаешь себя особенным?

Килан вскинул бровь.

— У тебя ключ империи, и ты думаешь, что богам есть дело до тебя и твоего народа.

Килан напрягся. Отец Мардук знал, кем он был. Он сглотнул ком в горле, страх вспыхнул в глазах.

— Да, — он улыбнулся. — Я знаю, кто ты. Ты — потомок драконов Первой эпохи. А та девушка — твоя всадница.

Он отпрянул, а монах приблизился. Он застыл, когда ошейник засиял и опалил кожу. Энергия ударила по его телу.

— Что вы делаете? — спросил Килан с паникой, кожа задрожала.

Его тело начало менять облик без его контроля. Кости трещали в ночи.

Он закричал, попытался бежать, пока магия меняла его. Он не мог понять, что происходит, но уже стоял на палубе как дракон и сжимался, как щенок перед медведем.

Так он еще не страдал. Его сердце разбилось, грудь болела. Он не мог бежать или лететь. Он был в руках монаха.

Килан в ужасе посмотрел на отца Мардука, тот широко улыбнулся и прижал ладонь к голове Килана.

— Теперь, — сказал он, — я буду твоим всадником, а ты будешь меня слушаться.

И тут Килан понял правду об их драконах.

Они не давали монахам летать на себе. Они не были бездумными существами. Он не понимал, почему они так делали, хотя раньше правили небесами.

Отец Мардук забрался на его спину, и он понял, что так и произошло с его собратьями. Отец плакал бы от стыда, если бы увидел эту магию.

— Вверх, — приказал отец Мардук, и Килану пришлось послушаться. — Теперь я твой господин.

Амалия вышла из темноты корабля. Солнце ослепило ее на палубе. Она прикрыла глаза и кривилась от яркости лучей.

Ее сердце забилось при виде Килана. Она сглотнула, поражаясь тому, какой он большой. Высокий и мускулистых, он был с телом воина, был даже больше Волков. Она посмотрела на его спокойное лицо. Он был выше двух метров.

Их взгляды пересеклись, он улыбнулся ей, и она подумала, что все будет хорошо.

Отец Мардук и другие монахи в тишине следили за ними.

Она смотрела на него, ненавидя все сильнее с каждым днем. Он всегда выглядел самодовольно. Он стоял, опустив капюшон, показывая темные кудрявые волосы.

Он нашел ее, хоть она и сбежала до этого. Было больно понимать, что старания отца были напрасными. Она не могла так это оставить. Ей снился порой отец, впервые показывающий ей свои силы. Она хотела бы узнать, что они могли, почему ей не рассказывали о прошлом.

Килан встал рядом с ней и ткнул ее локтем в бок. Он склонился и шепнул:

— Они хорошо с тобой обращались?

Она кивнула, глядя на него. Было приятно быть рядом с ним, но она знала, что это не надолго.

— А с тобой?

Он пожал плечами. Он изображал спокойствие, но она видела, что что-то в нем изменилось. В его глазах появилась горечь, какой не было раньше. Что было причиной?

— Двигайтесь, — сказал монах и толкнул их копьем. Оно впилось в ее спину, и Килан схватил копье и поднял монаха в воздух.

— Осторожнее, — процедил он.

Глаза монаха расширились, Килан бросил его.

Амалия невольно улыбнулась. Даже с ошейником и цепями Килан был силен. Она не знала, понимали ли они, что делали?

Они соединили сильную команду, что хотела разрушить и стереть их секту.

Птицы летали сверху, и Амалия увидела красивый пляж, у которого они причалили. Белый песок и серебристые камни переходили в тропические деревья, что были высокими, пригибались от белых цветов и оранжевых плодов.