Радо запросил Москву, и Центр разрешил работать с этими людьми.

1 июля 1941 года из Москвы на имя Доры пришел приказ:

Директором был один из руководителей советской разведки.

Эту радиограмму из московского Центра приняли Хаммели.

С Эдуардом Хаммелем и его женой Ольгой Радо был знаком давно. Хаммели держали радиомагазин, куда однажды зашел Радо в поисках нужной радиолампы. После того как Гитлер напал на Польшу, ни одно государство в Европе не могло больше быть спокойным за свои границы. Швейцария объявила всеобщую мобилизацию. Хаммель, как и большинство швейцарцев призывного возраста, получил повестку, но врачебная комиссия признала его не годным к строевой службе. В разговоре Хаммель заметил, что очень сожалеет об этом.

В магазин с верхнего этажа, где находились жилые помещения, спустилась жена Хаммеля, Ольга. Супруги Хаммель стали особенно откровенными, когда узнали, что Радо эмигрировал из Германии в 1933 году.

После этой встречи Радо зачастил в магазин. Сначала под разными предлогами: вышел из строя конденсатор, перегорела лампочка индикатора, а потом уже просто так — поговорить с добрыми знакомыми.

Как-то Шандор поинтересовался, почему у нее русское имя — Ольга. На что молодая женщина ответила, что ее родители были дружны с политэмигрантами из России, которые жили в их деревушке. Это были высокообразованные, интеллигентные люди. В семнадцатом году почти все они выехали на родину, а вскоре совершилась Октябрьская революция. Весть эту ее родители приняли с радостью. Любовь к молодой Советской Республике передалась и дочери, которой они дали русское имя в память об одной русской женщине-революционерке.

Чем больше Радо узнавал этих людей, тем больше убеждался, что лучших помощников ему и искать нечего.

На предложение Радо работать на Страну Советов они согласились безоговорочно.

Второй радист Рут Вернер, Джон, который позже уехал с ней, научил их настраивать станцию на различные режимы, менять длину волн и улавливать среди множества радиосигналов позывные Центра.

Сначала Хаммели держали передатчик тут же, в мастерской, в тайнике, но потом перевезли его на небольшую виллу, которая располагалась неподалеку от Женевы, на пустынном шоссе Флориссан.

Супруги Хаммель могли позволить себе снять эту виллу, которая стоила теперь недорого, так как поток туристов в Швейцарию почти иссяк: всюду шла война.

Радо решил, что второй передатчик лучше вывезти из Женевы. По его приказу Александр Фут перебрался в Лозанну.

Фут не имел прочных политических убеждений. Он называл себя «борцом за свободу». Когда началась гражданская война в Испании, он записался в интернациональную бригаду и воевал с фашистами «за свободу». Вместе с ним «за свободу» воевали русские парни, дружески относившиеся к нему. Поэтому, когда Фут очутился после тяжелого ранения в Швейцарии и его соотечественник Джон познакомил его с Соней (Рут Вернер), Александр тотчас же дал согласие снова продолжать борьбу «за свободу».

У Радо не было времени заниматься политическим образованием своего радиста, однако по мере возможности он его просвещал.

Александр Фут хорошо знал радиодело, был безотказен в работе, строго соблюдал правила конспирации, ненавидел фашизм — большего от него нельзя было требовать.

22 июня вечером состоялось последнее совещание в берлинской штаб-квартире Гитлера. На следующий день он и его ближайшие военные помощники собирались перебраться в новую ставку в Восточную Пруссию, поближе к театру военных действий. Новая ставка имела кодовое название «Вольфшанце».

Гитлеру докладывал начальник генерального штаба сухопутных войск генерал Гальдер.

Все стояли перед большим столом, на котором лежала огромная карта Восточного фронта.

Генрих Гиммлер устроился за спиной фюрера и наблюдал за собравшимися. Его строгий черный мундир выделялся. В эсэсовской форме он был единственным. И звание, которое он имел, было единственным в Германии — рейхсфюрер СС. Есть фюрер. И есть рейхсфюрер СС — вождь отборных германских войск.

После Гальдера докладывал Геринг. Рейхсмаршал ассоциировался у Гиммлера с елкой, украшенной блестящими игрушками. На Геринге был мундир ВВС со всеми регалиями. У летчиков рейха была самая красивая военная форма голубоватого цвета. В свое время Геринг сам занимался формой. «Черные ангелы» Гиммлера выглядели строже, скромнее. Но не петушиная пестрость, которую так любил Геринг, импонировала Гиммлеру, а именно строгость.

В статье, опубликованной в «Дер шварце кор»[4], Гиммлер писал:

У Гиммлера в тот вечер была совершенно конкретная причина с неприязнью смотреть на Геринга. 29 июня вступал в действие закон, в котором официально будет объявлено, что в случае смерти Гитлера его преемником становится рейхсмаршал Герман Геринг. Чем заслужил толстяк такое благоволение фюрера? Уж не он ли, Генрих Гиммлер, был самым верным паладином Гитлера. Ради фюрера он не пощадил никого. Даже своего бывшего шефа Грегора Штрассера, у которого служил секретарем и адъютантом в 20-е годы.

Грегор Штрассер был влиятельной фигурой в национал-социалистском движении. Как и Гитлер, он претендовал на пост рейхсканцлера. Гиммлер тогда присматривался, кто из них возьмет верх.

Когда к концу тридцать второго года стало ясно, что победа будет за Гитлером, Гиммлер тотчас же перешел на сторону фюрера. Правда, чуть раньше о своей верности Гитлеру заявили Геринг и Геббельс.

После мюнхенского путча в 1923 году Гитлер попал в крепость Ландсберг, а Геринг бежал в Швецию, где лечился от последствий морфинизма. Но к дележу власти он поспел и сделал верную ставку.

И Геббельс и Геринг имели основания ненавидеть Грегора Штрассера. Штрассер, как и его брат Отто, был против политики Гитлера по отношению к крупному капиталу. Геринг полностью разделял политику Гитлера и вскоре достиг того, к чему стремился: сам стал одним из богатейших людей Германии, крупнейшим капиталистом. Его заводы «Герман Герингверке» составили целую промышленную империю.

Геббельс ненавидел Штрассера за то, что тот публично обозвал его «бабельбергским изменником», «хромым карликом и сверхлгуном».

8 декабря 1932 года «дело Штрассера» разбирал партийный суд. Главными обвинителями выступали Геббельс и фон Папен. На этом разбирательстве присутствовал и Гиммлер.

— Вы меня обманули! — кричал Гитлер Штрассеру. — Вы сказали, что Гинденбург не хочет доверять мне пост рейхсканцлера! Это ложь… ложь!..

Никто не вступился за Штрассера. Он почувствовал себя совершенно одиноким. Ему ничего не оставалось, как встать и молча покинуть зал. Геббельс тогда подошел к Гиммлеру и сказал:

— Штрассер — мертвая душа. Ему конец.

Эти слова были пророческими. Штрассер больше не поднялся. Во время так называемого ремовского путча его ликвидировали. По приказу Гитлера Гиммлер послал в тюрьму, где сидел Штрассер, двух самых надежных своих людей — Гейдриха[5] и Эйке[6].

Штрассер сидел в камере номер 16. Гейдрих открыл глазок и выстрелил из пистолета в ничего не подозревавшего узника. Но не убил его, а только ранил. Заключенный вскочил с нар и кинулся в угол, где его не могли настичь пули, но тут дверь распахнулась, в камеру ворвались двое. Загремели выстрелы. Со Штрассером было покончено.