Фу-ты, ну-ты… Узнал… Я это. Кажись, пронесло.

Хотя… Впрочем…

С пьяных глаз, вот специально, возьми, окликни меня жалкого и нетрезвого, одним из старых агентурных имен. Ей-богу, я обязательно проколюсь, откликнусь.

На этом мое безмятежное стояния в очереди в булочную, закончится так и не начавшись. Так как по легенде, разработанной умными людьми, человека, на чье имя с такой охотой откликнулся, я знать не должен. Он всю жизнь прожил в Бомжайске, а я, согласно выписке из наркологической поликлиники, коренной питерский или, упаси господь, представитель Киева — матери городов русских… (Сейчас, такое исторически-обусловленное утверждение, может привести к дипломатическому демаршу, с отзывом посла. Или, например, разоткровенничаешься на эту тему, где-нибудь на Крещатике, в очереди за салом, так могут и по шее дать, не посмотрят на прошлые заслуги.)

Вы только не подумайте, что я жалуюсь или пытаюсь выкрутиться. Доволен всем. Всего ж навалом. Было б только время, все это съесть.

Правда семья у меня получилась неполная. В свое время, изменщицу-жену, вместо меня взорвали. Хотели меня, а по ошибке рванули ее. Земля ей пухом!

Я не злорадствую и не пытаюсь высасывать глубокую мораль из пальца. Факт, остается фактом. Взорвали так, что в гроб ее укладывали кусками… До сих пор, как вспомню, рука поневоле тянется к стакану. Как до стакана дотянусь, так сразу и глотну, чего там налито… А после, само собой, вспоминаю, что в момент взрыва и похорон, меня рядом не было. В очередной раз выполнял задание родины…

Зато остался сын. Кровиночка и папина радость. Ненаглядное дитятко, правда живет с моей мамой и другими моими братьями и сестрами по месту моего рождения, вместе с их детьми и женами. Знаю точно, там скучать времени нет. Со мной, правда, также особенно не поскучаешь, но здесь другая особенность. Быть рядом со мной, иногда опасно для жизни.

Но, не подумайте, я тоже не последний гад, спихнул дитя мамане — и рад. Один раз в четверть, вернее в квартал, проще — в три месяца, навещаю. А как же, обязательно… А, коли позабуду, замотаюсь или отцовские чувства и такой же долг, заменит проклятое хлебное вино, так маменька, тут как тут. Позвонит, обстоятельно все объяснит и без дипломатических экивок таких, пиз…лей отвесит, что я весь красный от стыда, все бросаю и как угорелый, бегу исполнять отцовские обязанности.

До сих пор не могу понять, как она узнает мои, так часто меняющиеся номера телефонов?

Последний раз заезжал и, не узнал своего пацана, этого розовощекого, голубоглазого крепыша.

Я искал, заморенного глистами и желудочными инфекциями доходягу. И был «приятно удивлен», когда тяжелый молодой человек, прыгнул мне на спину, причинив боль и выворачивая из спины зачатки остеохондроза.

Отматерившись и промакнув рукавом слезы, неожиданным открытием было узнать, что пострадал не от бестолкового племянника, а от самолично произведенной и вылитой моей копией…

Это неожиданное открытие проняло меня, просто до печенок и слез… Ужас. Сентиментальным становлюсь на пороге мудрости, даже как-то странно.

Специфика бывшей службы не давала мне возможности с ним часто видится, но в остальном доволен всем. Главное ведь что? Я сегодня этим очень горжусь… Ни он, ни моя маманька, ни остальные члены многочисленного гусаровского клана, нужды ни в чем не знают. Снабжаю регулярно и полновесно.

Что касается женского пола, это я так глупо намекаю на то, что у моего сына может появиться новая мать. Гм… Хм… С этим у меня проблемы. В свое время пришлось очень серьезно отнестись к выполнению плевого задания… Так, мелочевка, всего-то проникнуть в законспирированный героиновый гадюшник и подорвать его изнутри. Только поэтому, и ни как по другому, для того чтобы казаться своим чуваком в доску, пришлось начать колоться. Дело это, на первых порах приятное, втянуло меня основательно и вставило круто. Пару раз от передозировки, натурально подыхал, но в последний момент, как-то спасали.

После таких «фортелей в кителе», женщин я могу удовлетворять только глазами. Сейчас организм показывает время — только полшестого, вместо обычного для здорового мужика — двенадцати. Сексопатолог, к которому я побежал, как только очухался, пообещал, что это скоро пройдет. После тяжело вздохнул. Такие вздохи, просто так на пустом месте не рождаются, но и верить им — себя не уважать.

Не знаю, возможно, отсутствие женского пола — это к лучшему. Уж, если нет родной мамаши, то суррогатная ее не заменит, а самая распрекрасная мачеха, естественного материнского ухода, с подзатыльниками и регулярной поркой, не обеспечит. Тем более, что как я говорил выше, всего этого имелось в большом избытке у моей собственной матери, следовательно, у его бабушки.

Для чего я это все рассказал, по одной причине чтобы почтенная публика знала обо мне, как можно больше и не путала меня с вечно пьяными сотрудниками райотделов милиции, или упаси господь, разбойниками с большой дороги — гаишниками…

Сегодня вокруг меня плетутся новые сети. Подвернулась новая работенка. Почему именно работенка, да потому, что заданием я это назвать не могу. Причина простая. По всем официальным, открытым бумагам, в милицейском или другом (для меня более родном) ведомстве, я никогда официально не числился. Вроде того, что в основном стоял на подхвате, к примеру — если надо принести что или там выкопать.

С такими как я, очень удобно. Если прокол какой случиться или убьют нечаянно, с начальства спросить нельзя, а ему, начальству, насчет торжественных похорон или пенсии по случаю потери кормильца, тоже не стоит беспокоиться. Причину указал выше. Я не отношусь к ведомству.

Но, уж если я за свой страх и риск работаю, то и условия, будьте любезны, создайте соответствующие. Да и про повышенную зарплату не забудьте. Даром корячиться, за идею борьбы с преступностью я не согласен. Причина этого сегодня известна всем, основная преступность наверху и когда эти ребята отдают разные приказы, я, в свою очередь, отдаю себе отчет, от кого все это поступает. Поэтому оплата повышенная, да и за риск накиньте маленько.

Риск быть брошенным на произвол судьбы с оплатой полученной в виде годового аванса сводиться к минимуму. Да я и сам себя не забываю. При первом же удачном рывке в борьбе с «синей гидрой», перехожу на хозрасчет и самофинансирование. Начальники об этом может и догадываются, но мне до их догадок, как до Луны. Пусть станут на мое место, а я со сторону полюбуюсь, на первую же «прописку» в тюремной камере. Потом вместе посмеемся, над их рассказами, как они выкручивались.

Желающих нет?

Нет!

То-то же… И не надо считать чужие деньги. Тем более, что я, ничего и не брал. Сдавать по акту нечего…

Только во время завтрака Константину Петровичу стала понятна причина ночной бессонницы и нервного беспокойства.

Только он намазал джем на аппетитный хрустящий кусок булки… Только собрался примазать туда же свеженького, деревенского творога… Как его… Ну, прямо, как током пробило… Странные ассоциации, не правда ли? Хрустящая булочка, а в итоге током ударяет.

Может быть, сквозь нежнейший аромат свежеиспеченной сдобы, ему пригрезились голодные, изможденные лица? Почудились, тянущиеся к нему с мольбой о помощи, худые руки несчастных, голодных и страждущих?

Вынужден успокоить многоуважаемую публику — нет. Всего этого не было. По показаниям очевидцев, банкиры, кушая свои диетические продукты, меньше всего об этом думают…

Причина резких телодвижений, была проста и незатейлива. До Алексеева наконец-то, стал доходить смысл сказанного вчера приехавшими правительственными чиновниками.

Он оттер со лба холодный пот. Неприязненно оттолкнул от себя чашку ароматного чая, отложил в сторону аппетитный круасан.

Это ж, как понять? Получается, что эти ребята, посмели ему угрожать…