В отношении Гулько осуществлялся целый комплекс оперативных и оперативно-технических мероприятий. Несмотря на видимое могущество КГБ, возможности этой огромной организации были далеко не безграничны. Оперативным подразделениям всегда нелегко было получить так называемую «точку» для осуществления слухового контроля телефонных переговоров, что называлось мероприятием «С» или «Т» (слуховой контроль помещения). Проводил указанные мероприятия по заданиям оперативных подразделений 12-й отдел КГБ, главное здание которого располагалось в Варсановьевском переулке, напротив здания центральной поликлиники КГБ. В его названии присутствовало очевидное лукавство, так как по числу сотрудников отдел превосходил некоторые оперативные управления, например Пятое. И хотя число сотрудников 12-го отдела было велико и труд их был напряженным, возможности этого подразделения всегда отставали от потребностей оперативных подразделений. Это только на слуху было поверье у советских граждан, что слушает КГБ чуть ли не каждого из них. Слушал бы, да вот возможностей не хватало.
Подобным же образом обстояло дело с осуществлением наружного наблюдения за объектами оперативной заинтересованности. За каждым управлением, осуществлявшим оперативную деятельность, был закреплен соответствующий отдел Седьмого управления КГБ, сотрудники которого по заданиям оперативных управлений осуществляли мероприятие «НН» (в чекистском обиходе «наружное наблюдение», или «наружка»). За Пятым управлением КГБ был закреплен 3-й отдел Седьмого управления, специализирующийся на ведении слежки за диссидентами. Следуя указаниям, поступающим из отдела пропаганды ЦК КПСС, инициируемых Грамовым, КГБ через 3-є отделение 11-го отдела Пятого управления КГБ навалился на потенциального помощника «изменника» Корчного гроссмейстера Гулько. В его разработке были задействованы все средства, имевшиеся в оперативных подразделениях советской госбезопасности.
Выполняя указания Генерального секретаря ЦК КПСС Брежнева, Председатель КГБ Андропов, его заместитель генерал-лейтенант Чебриков, начальник Пятого управления генерал-лейтенант Бобков и заместитель начальника Пятого управления генерал-майор Абрамов приступили к руководству операцией по обеспечению победы в борьбе за звание чемпиона мира по шахматам Анатолия Карпова.
Шахматистами от госбезопасности рангом много ниже являлись начальник 11-го отдела Пятого управления КГБ полковник Борис Шведов, бывший ставленником генерала Абрамова, заместитель начальника 11-го отдела полковник Павел Зимин, начальник 3-го отделения 11-го отдела полковник Борис Тарасов и его заместитель подполковник Эрнст Давнис. Непосредственно шахматы курировал старший оперуполномоченный 3-го отделения майор Владимир Лавров, известный в спортивных кругах того времени под кличкой Гаденыш.
Куратор шахмат Лавров уже в середине 1970-х годов получил от своего коллеги по КГБ Вячеслава Иванникова, проходившего службу в 3-м отделе Второго Главного управления КГБ и осуществлявшего разработку посольства Франции в Москве, информацию о том, что их подразделением зафиксированы устойчивые контакты советского гроссмейстера Бориса Спасского с сотрудницей французского посольства. Его приятельница-француженка была внучкой генерала царской армии, бежавшего из России после революции 1917 года во Францию. Живя в эмиграции, генерал принимал участие в деятельности зарубежных антисоветских организаций и был активным членом французского отделения Народного Трудового Союза (НТС), который вел непримиримую борьбу с коммунистическим режимом в Советском Союзе.
Его внучка, родившаяся во Франции в семье русских эмигрантов, с любовью познавала русский язык и культуру вынужденно оставленной родины предков, все больше проникаясь ненавистью к коммунистическому режиму, воцарившемуся на территории бывшей Российской Империи. Получив прекрасное образование в Сорбонне, она не оставила дело своего деда, принимая деятельное участие в работе французского отделения НТС, что не могло не привлечь к ней внимания со стороны спецслужб СССР. Комитет государственной безопасности письменно (за подписью Андропова) информировал ЦК о недостойном поведении советского гроссмейстера Бориса Спасского, выражавшегося в его устойчивых контактах с сотрудницей посольства Франции в Москве. По указанию руководства КГБ Пятым и Вторым Главным управлениями был составлен план по оказанию позитивного влияния на советского гроссмейстера Спасского и разоблачению антисоветской деятельности его французской подруги с последующей ее компрометацией посредством публикаций в советской и зарубежной прессе.
В соответствии с данным планом через агентуру Пятого управления КГБ из числа советских гроссмейстеров (среди которых были широко известные в мире шахматисты Тигран Петросян, Олег Романишин и Лев Полугаевский) и функционеров от шахмат — директора Центрального шахматного клуба Батуринского и главного редактора журнала «64» Александра Рошаля — оказывалось психологическое давление на Бориса Спасского, чтобы заставить его отказаться от контактов с француженкой.
По согласованию с Пятым управлением Вторым Главным управлением была разработана операция, утвержденная руководством КГБ, по заражению подруги Спасского венерическим заболеванием. Планировалось, что сотрудниками 3-го отдела Второго Главного управления КГБ будет осуществлено скрытное проникновение в жилой корпус, в котором проживали сотрудники французского посольства, в квартиру, занимаемую подругой Спасского, для заражения нижнего белья француженки. Сотрудниками госбезопасности в одном из кожно-венерических диспансеров Москвы были получены лобковые вши, которыми было заражено нижнее белье подруги Спасского.
Операция представляла собой достаточно сложное мероприятие, так как условия конспирации требовали точного установления режима дня не только подруги Спасского, но и ее соседей по дому. В день проведения мероприятия все они находились под строгим контролем наружного наблюдения с целью недопущения неожиданного появления кого-либо из них по месту их проживания, что привело бы к провалу.
Непосредственный исполнитель операции майор Иванкин во время ее осуществления сильно нервничал. Волнение его было вызвано не столько фактом скрытного проникновения в жилое помещение, в котором проживала иностранная гражданка, сколько боязнью заразиться гнусными существами. Случись заражение у майора госбезопасности Иванкина, вряд ли бы его супруга поверила, что муж приобрел его, исполняя служебный долг перед родиной.
Иванкин не заразился. Но, к неудовольствию его начальников и коллег из Пятого управления КГБ, не заразилась и подруга Спасского. То ли вши были некачественные, то ли Иванкин куда-то не туда их засыпал, то ли француженка, что-то заподозрив, перестирала белье.
Факт был неутешительным — план, утвержденный руководством КГБ, не был реализован. Пришлось участникам операции по заражению все начинать сначала. Последовало очередное обращение в кожно-венерический диспансер, где теперь уже были приобретены споры серьезного венерического заболевания — гонореи.
Вооружившись ими, чекисты ринулись в очередную атаку на любящую друг друга пару. И снова трясущимися руками контрразведчик Иванкин вытряхивал содержимое небольших стеклянных баночек на нижнее белье француженки, вновь он был вынужден подвергать угрозе заражения венерической болезнью себя и свою жену.
Руководство по достоинству оценило смелость Иванкина. За проявленное мужество при исполнении боевого задания майор Иванкин был награжден почетной грамотой КГБ, подписанной председателем КГБ Андроповым. В грамоте говорилось: «За выполнение особого задания».
Подруга Спасского уехала из Москвы в Париж. Правда, вскоре за нею последовал сам Спасский, женившийся на своей возлюбленный и оставшийся жить во Франции. В Советский Союз Спасский больше не возвращался.
Потерпев поражение в борьбе с гроссмейстером Спасским, шахматисты из КГБ решили взять реванш в борьбе с Корчным. Имея достаточно большой опыт борьбы с советской системой и располагая информацией о проблемах Бориса Спасского до момента его выезда из СССР, Корчной выбрал единственно возможный и правильный, хотя и нелегкий для него и его близких путь. Он бежал во время очередной зарубежной поездки.