— Кровь легиона! — выругался Талос, увидев экран. — Куда это мы заплыли?

— В море, кишащее акулами, — прошипел Люкориф. — Плохо. Очень, очень плохо.

Талос с опозданием отсалютовал Чернецам на тронном возвышении. Люкориф не стал утруждать себя. Он поковылял вдоль мостика, смущая пристальным взглядом смертных офицеров. Разрисованный и расчерченный дорожками кровавых слез наличник пялился на них с немигающей сосредоточенностью.

— Привет, — осклабился он на одного из офицеров.

Даже на четвереньках Люкориф был ростом с обычного человека и вчетверо шире благодаря громоздкой броне и турбинам реактивного двигателя на спине.

— Здравия желаю, мой господин, — ответил смертный.

Это был артиллерийский комендор в полинявшем, со срезанными знаками отличия, мундире имперского военного космофлота. Седые волосы смертного уже начали редеть на макушке. Несмотря на то что он полжизни прослужил легиону — и, более того, на глазах Вознесенного, — чрезмерное внимание одного из хозяев заставило бы вспотеть и человека неробкого десятка.

— Меня зовут Люкориф, — проскрипел раптор. — Из Кровоточащих Глаз.

— Я… я знаю, кто вы, господин.

Воин подобрался ближе. В истекающих кровью глазных линзах засветилось холодное любопытство. Офицер инстинктивно попятился.

— Не беги. Это будет крайне неразумно. Плохие вещи происходят со смертными, которые оборачиваются ко мне спиной.

Артиллерист сглотнул.

— Чем могу служить, господин?

— Ты не из нашего мира. Твои глаза нечисты.

— Меня захватили. — Офицер прочистил горло. — Захватили много лет назад, во время десантной операции. Я служу верно, мой господин.

— Ты не из нашего мира, — прошипел Люкориф. — Значит, никогда не слышал охотничий крик нострамского кондора.

Шея раптора дернулась, заставив сервомоторы взвыть.

Вторая тень, более высокая, упала на лицо смертного. Он поднял дрожащую руку в салюте и выдохнул:

— Лорд Талос…

Люкориф развернулся, скрипнув когтями. Талос, в доспехах, украшенных черепами и шлемами Кровавых Ангелов, стоял у него за спиной.

— Ловец Душ?

— Пожалуйста, не называй меня так.

Талос повел рукой в сторону офицера.

— Этого человека зовут Антион. Он прослужил нам двадцать три стандартных года, участвовал в уничтожении восьмидесяти семи имперских судов и в большем числе операций, чем я могу припомнить. Так ли это, комендор-офицер Антион Кэйсел?

Офицер снова отсалютовал.

— Так, мой господин.

Талос кивнул и опять перевел взгляд вниз, на Люкорифа.

— Мы не играем с жизнями тех, кто служит нам, раптор. — Он опустил латную рукавицу на болтер Малкариона, примагниченный к бедру. — Это нецелесообразно.

— Мы со смертным просто беседовали.

В голосе Люкорифа угадывалась улыбка, скрытая демонической маской наличника.

— У смертного есть обязанности. Если нам понадобится открыть огонь, я предпочту, чтобы все офицеры-комендоры были на своих постах, а не отвлекались на беседы с тобой.

Люкориф издал визгливый смешок и пополз прочь под скрип доспехов.

— Благодарю вас, господин мой, — тихо сказал офицер, снова отсалютовав.

Благодарю вас.Опять те же слова. Второй раз за год. Талос почти улыбнулся, поймав себя на этой мысли.

— Возвращайтесь к своим обязанностям, Кэйсел.

Отвернувшись, Талос вновь направился к тронному возвышению. На дисплее вспыхнула руна — входящее сообщение. Пиктограмма-иероглиф известила его, что это Малек из Чернецов. Талос мигнул, открывая голосовой канал.

— Хорошая работа, — передал Малек.

— Рапторы, — ответил Талос. — Не помешало бы держать их на поводке.

— И в наморднике, — согласился Малек. — Брат, предупреждаю: Вознесенный встревожен. Гурон здесь, в Зрачке Бездны.

— Принято.

Талос оборвал связь и поднялся на ступени, ведущие к трону. Взойти на сам пьедестал могли только Чернецы и Вознесенный.

— Ауспик-скан завершен, — передал вокс-техник.

Глаза Вознесенного были закрыты. Пока «Завет» разворачивался с помощью маневровых двигателей, чувства демона протянулись за жесткую и холодную обшивку судна, мягко нащупывая течения варпа. Фрегаты эскорта разорвали строй и отошли в сторону, вновь присоединившись к патрулирующим границы судам.

Что-то…Вознесенный чувствовал это там, за бортом. Что-то знакомое…

— Говори, — потребовало существо. — Его черные глаза распахнулись. — Не перечисляй названия кораблей и прочие детали. Меня интересует только то, что имеет значение.

— Повелитель, вражеский флот…

— Они нам не враги, — рявкнул Вознесенный. — Пока что.Продолжай.

— Силы Корсаров значительны, но структура их флота необычна. Многие крейсера лишены кораблей поддержки, а несколько фрегатов и эсминцев не приписаны ни к какому крупному судну. Это соединение состоит из отдельных флотилий, и я насчитал по меньшей мере девять знаков принадлежности к различным боевым отрядам. Похоже, здесь собрались несколько орденов-отступников и захваченные ими имперские корабли.

— Нет, — прорычал Вознесенный. — Тут есть что-то еще.

Демон уставился на обзорный экран. Его когти застучали по клавиатуре на подлокотнике трона, перебирая изображения с внешних камер.

— Вот, — хрипло пролаял он сквозь зубы. — Этот — не корабль Красных Корсаров, какая бы у него там ни была раскраска.

— В регистре он значится под именем «Яд первородства».

Вознесенный мотнул рогатой и клыкастой башкой.

— Нет. Копай глубже. Загляни под слои ауспик-маскировки.

— Провожу направленный скан, повелитель.

Вознесенный сузил посверкивающие глаза, не в силах отвести взгляд от экрана. Корабль, острозубый готический красавец, был родным братом «Завета», созданным с тем же искусством и по тому же образцу. Обводы «Завета» напоминали о первых днях Великого крестового похода, когда корпуса кораблей еще не строились по Стандартным Шаблонным Конструкциям Марса. В то же время большая часть флота Корсаров состояла из более однородных судов, построенных в согласии с жесткими принципами, введенными на Марсе за последние десять тысячелетий.

«Яд первородства» не подчинялся этим принципам. Он мог быть рожден только в наивно благополучные века Великого крестового похода или в кровавое, исполненное ненависти десятилетие Ереси Хоруса. В любом случае он происходил из той давней эпохи, когда остальной части флота Корсаров не было и в помине.

— Мой господин? — Голос офицера звучал напряженно.

— Говори.

— Программа приемоответчика этого корабля была изменена. Я вижу следы кода, искажающего опознавательные сигналы.

— Взломай его. Сейчас же.

— Есть, мой господин.

Вознесенный снова закрыл глаза, потянувшись ментальными щупальцами к кораблю. С обманчивой нежностью его призрачные пальцы зашарили по обшивке судна, опутывая бронированную громаду псайкерской сетью. Да, этот корабль был старым, даже древним, намного древнее остальных судов. Он имел благородную родословную, и он бороздил Море Душ со времен Великого Предательства — уже десять тысячелетий.

«Приветствую тебя, космический охотник, — прошептал Вознесенный кораблю. — Ты — не оружие этих выродков, Корсаров. Ты старше, могущественнее и некогда был чем-то б о льшим».

Что-то внутри корабля, некое средоточие холодного разума, ответило хищным рыком. Его присутствие было циклопическим, а эмоции слишком чуждыми, чтобы вместиться в человеческий мозг или даже в мозг демона. При всей своей колоссальности оно уделило незваному гостю лишь секунду внимания.

«Прочь, — стукнуло огромное сердце, — прочь, жалкий карлик!»

Секундного слияния хватило. Вознесенный вернулся в оболочку присвоенного им смертного тела и снова открыл глаза.

— Мой господин, это был простой код. Я обошел его и обнаружил, что корабль…

— Я знаю, что это за корабль, — прорычал Вознесенный. — Точнее, что это был за корабль. Ты установил его прежнее название?

— Да, милорд.