- Погоди, как он там сказал? – вдруг перебил он. – Семилапый восьмих…? Талантливая книга! Кто, говоришь, написал?

- Вы, Игорь Иванович, - подняла на него невинный взгляд Пурген.

- А, ну да! – смутился Карасёв.

Глава 7.

Кино.

Телефонный звонок раздался рано утром.

- Что за дурацкая привычка звонить ни свет, ни заря? – проворчала Пурген, нащупывая телефон.

- Мне сейчас Игорь звонил, - без предисловия начал зам. Пурген позлорадствовала – не ей одной поспать не дали! – Что-то он нервничает. Надо бы подъехать успокоить.

- Ну так подъезжайте. Я-то зачем нужна?

- У тебя как-то убедительнее получается, - застенчиво признался зам. – Когда заехать?

- Ладно, сейчас умоюсь только, - она бросила телефон и пнула приятеля. – Солидол, подъём! Труба зовёт!

- Какая ещё труба? – сквозь сон пробормотал Солидол.

- Мобильная! Вставай, сейчас поедем Карасёва утешать.

Уже в машине Солидол спросил у зама:

- А что случилось?

- Да вот слухи до меня дошли, что по нашим… Нет, вашим… Чёрт, по его книжкам сериал хотят снять.

Пурген издала победный вопль.

- Чего орёшь? – возмутился зам, с трудом удержав руль.

- Заработало! – Пурген сияла от счастья. – Всё идёт по плану, даже с опережением.

- А вот Игорь обиделся, когда узнал, - сообщил зам.

- Он ничего не понимает! – снисходительно ответила Пурген.

Карасёв действительно был расстроен. У него на столе стояла на треть пустая бутылка коньяка, стакан и блюдце с порезанным лимоном.

- Пидарасы! – он никак не мог остановиться. – Без спросу! Украли! И у кого? У меня!

Он начал замысловатую фразу, но тут заметил Пурген и осёкся:

- Блин, здесь же бабы! Коньяк будете?

- Игорь, давай потом, - остановил его зам и кивнул на Пурген. – Сейчас она тебе всё объяснит.

- Да чего тут объяснять? – снова завёлся Карасёв. – Ты слышала – какие-то козлы сериал снимать хотят! По моей книге! Не спросивши!

- Игорь Иванович! – осторожно перебила его Пурген. – Неужели вам не хотелось бы увидеть экранизацию своих гениальных произведений?

- Увидеть чего? – опешил Карасёв. Завладев его вниманием, Пурген продолжила:

- А во сколько вам обойдутся съёмки этого сериала?

- Так не я же снимаю, а козлы какие-то!

- То есть вам совершенно бесплатно снимут сериал, причём накануне выборов? Так это же замечательно!

Карасёв задумался.

- Это чего получается – я их как лохов развёл? Ну ты голова! Коньяк будешь? А хочешь, я тебе новые штаны куплю?

- Ну купите, - снизошла Пурген, чтобы отвязаться.

Уже на обратном пути Солидол впервые за всё утро открыл рот:

- Ну и нафига я там был нужен? Поспать не дали!

- А меня ещё раньше разбудили! – пожаловался зам. – Кофе меня угостите? А то я за рулём усну.

- Да не вопрос! Сейчас к нам заедем. – Пурген просто сияла. – А главное – всё идёт по плану!

Сидя у них на кухне, зам с наслаждением хлебал крепкий кофе. Довольная Пурген загибала пальцы:

- Первое – пираты всё растиражировали. Второе – продюсеры снимут сериал. И третье – перед выборами надо устроить встречу с читателями.

- С избирателями, - поправил зам.

- Нет, именно с читателями! – возразила Пурген. – На встречу с избирателями журналистов и телевизионщиков калачом не заманишь. А на встречу гениального писателя с благодарными читателями все слетятся, как мухи на гавно.

- Нет, вы видели – он искренне считает эти книжки своими! – возмутился Солидол.

- И это хорошо! Избиратели любят искренность! – ответила Пурген.

- Я всё же не понимаю! – Солидол никак не мог успокоиться. - Никакой он не писатель! Мы его просто придумали!

- А народ поверил! – решительно возразила Пурген. - А что – неплохо получилось!

- Так он же полное дерьмо! И это демократия?

- Он представитель народа. Какой народ – такой и представитель. Это и есть демократия.

- Но он ненастоящий! – возмутился Солидол.

- Почему не настоящий? – не согласилась Пурген. - Его все видели.

- Где видели? По телевизору? – съехидничал Солидол.

- Ну хорошо, - стала объяснять Пурген. – Он символ, собирательный образ. Как 28 панфиловцев – собирательный образ защитников Москвы. Документально доказано, что публикация о них – выдумка. А выйди и скажи, что их не было! Народу нужны символы, и их кто-то должен создавать. Вот для этого писатели и нужны.

- Вон в углу стоит твой писатель, - Солидол кивнул на компьютер. - С четырёхядерным процессором.

- Это не писатель, а инструмент! Так тебе и пишущая машинка не угодит.

- Ребята, только вы вот это никому больше не говорите, - улыбнулся зам. – А то придётся вас убить.

- Вы бы лучше денег дали на новое железо, - Солидол принял его слова за шутку.

- Держи! – зам вытащил из кармана несколько купюр.

В дверь позвонили. Всё ещё под впечатлением от слов зама, Пурген напряглась. Она осторожно подкралась к двери и глянула в глазок – на лестничной площадке стоял бритоголовый мужик с большим пакетом, в котором вполне мог уместиться автомат.

«Началось!» - мелькнуло у неё в голове. Мужик позвонил ещё раз. Пурген глубоко вздохнула и щёлкнула замком.

- Я от Игоря Ивановича, - оглядев её с ног до головы, произнёс мужик и протянул пакет. – Это вам.

Пурген молча взяла пакет. Мужик развернулся и стал спускаться по лестнице.

- Что это? – подошёл Солидол. Пурген вытряхнула содержимое пакета – на пол выпали пяток новых джинсов разных цветов и фасонов.

- Чего смотришь? – засмеялся зам, увидев её недоумение. – Сама же новые штаны просила. Игорь слово держит.

Глава 8.

Встреча с читателями.

Макрон пребывал в мрачном настроении.

- Ну что, допрыгались? – печально вопрошал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

- А что такое? – беззаботно поинтересовалась Пурген.

- Завтра у Карасёва встреча с читателями.

- Ну и что?

- А то, что туда припрутся почитатели его литературного таланта. А он своих книжек не читал, и даже не знает, что на обложках нарисовано. Будет только всех матом крыть.

- Так именно это в его книжках и написано!

- То есть? – удивился Макрон. – Он что – так и скажет?

- А что такого? – спросила Пурген. – Народ у нас это любит. Всё нормально пройдёт.

- Ну вот завтра посмотрим! И если туда пойдёшь - штаны переодень, а то смотреть стыдно!

- Ага! – торжествующе воскликнула Пурген. – А в ваше время говорили: «Ещё шляпу одел!»

Но на самом деле Макрон посеял в её душе определённые сомнения. Весь следующий день она не могла ни на чём сосредоточиться, и на вопросы отвечала невпопад. Ближе к вечеру не выдержала и позвонила первой.

- Лаврентий э-э-э… Павлович! Сегодня у Карасёва мероприятие. Я буду нужна?

- Ты ещё спрашиваешь?! Чтобы как штык! Мало ли как пойдёт?

Зам как в воду глядел – встреча с читателями сразу не заладилась. Решительный и громогласный у себя в кабинете, Карасёв на сцене не мог выдавить из себя и пары слов. Впрочем, его оправдывало то, что зал был набит до отказа – тут бы растерялся и опытный человек. Когда зам впихнул Пурген в служебный вход, ситуация уже была близкой к катастрофе. Карасёв сидел на сцене без пиджака, в мокрой от пота рубашке, и тяжело отдувался. Перед сценой с микрофоном наперевес стоял какой-то волосатый хлыщ и глумливым голосом вопрошал:

- Игорь Иванович, вот у вас в книге «Цифровой спрут» есть сцена, где главный герой… Кстати, главный герой очень похож на вас, только более разговорчивый. Так вот – главный герой разбивает компьютер одного из своих противников. Что вы хотели сказать этой сценой?

- Я … Это… Хотел сказать… - стал запинаться Карасёв. – Там я много написал, всего и не вспомнишь.

- Как можно не помнить то, что писал своими руками?! – хлыщ театрально обернулся к залу. В ответ зал глухо зашумел.