Ну, что я могу сказать, неудачники.

— Ребята, ребята, смотрите какой вид! — первым это заметил, естественно, Томас и доставал из кармана свой миниатюрный фотоаппарт. — Давайте сфоткаемся, типа на море!

Я уже говорила, что многие маггловские изобретения постепенно начали перекочёвывать в наше пользование. Вот и фотоаппарат гриффиндорца, например, фотографировал и сразу печатал столько фоток, сколько на ней было изображено людей. Иногда это не совсем удобно, особенно, когда в кадр попадали лишние люди. У Джулии был такой же — она любила запечатлеть моменты из своей жизни на маленькой движущейся картинке, и я искренне не понимала этого. Но, с другой стороны, я любила корчить рожи на камеру.

А ещё от магглов нам досталась дурацкая привычка делать «селфи» или «себяшки», когда волшебник фоткал сам себя.

Так как я сидела рядом с Томасом, недолго думая, тут же решила поддержать его затею, прижавшись поближе, отчего он приобнял меня свободной рукой, и мы сфотографировались… вдвоём.

Фото тут же распечаталась в двойном экземпляре, и одну из них он протянул мне, оставив меня в полнейшем замешательстве.

Впрочем, через минуту к нам подтянулись другие ребята, и мы сделали общую фотографию.

Тот, первый кадр я бросила в ЯИТе книгу, в последствии благополучно забыв о нём, даже не посмотрев хорошо ли я получилась или нет…

Мантикора

Мы приехали к вечеру. Темнело. Проводница попросила нас оставить вещи в купе, и мы послушались, взяв волшебные палочки. Нас загрузили в маггловский автобус (чтобы не выделяться), и мы с придыханием сердца прижались к окну, всматриваясь в красоты незнакомого города.

Экскурсовод что-то говорила, но разве её кто-то слушал?

Когда мы, наконец, приехали нас встретил высокий темноволосый волшебник в мантии. Своим угрюмым видом он внушал доверие, и мы понимали, что с ним лучше не спорить.

— Дорогие молодые волшебники! Добро пожаловать в санаторий Мантикора, где вы проведёте дальнейшие две недели, ни в чём себе не отказывая! — говорил он бодро, жестикулируя, отчего сразу же привлёк к себе всеобщее внимание.

Мы, не отвлекаясь, слушали его правила. Он вещал, что нам очень повезло, для нас будет выделен целый корпус, но мы должны возвращаться не позднее 22:00, и ворота вновь будут открываться с семи утра. Магия в стенах «Мантикоры» разрешена абсолютно всем, но за её пределами вне зависимости от того, совершеннолетние мы или нет — колдовать запрещено. Мистер Роуин лично отвечает за нас перед Хогвартсом, поэтому это правило обязательно к выполнению. Отбоя, так такового нет — мы могли шататься по территории санатория хоть всю ночь, что несказанно радовало.

Мы с Джулией попали в двухкомнатный номер, в каждой из которых стояло по три кровати. Вместе с нами в соседнюю комнату заселились две девушки, как оказалось, двоюродные сестры. Ралфина — с Хаффлпаффа, и Изабелла — Слизеринка. Обе они с 6 курса, и, как оказалось, и Джулс неплохо знала Беллу, что, наверное, поспособствовало тому, что мы решили заселиться вместе. Мы были последними среди девушек, поэтому нам достался такой большой номер.

Томасу повезло чуть меньше — он был единственным оставшимся парнем и его подселили седьмым. Впрочем, он был рад этому.

Студенты Хогвартса жутко проголодались, поэтому сразу же побежали ужинать. Столовая оказалась вниз по горе. Подниматься вверх будет тяжеловато, и я пожалела, что не взяла с собой метлу. Мы с девчонками, недолго думая, сели вместе — и столик закрепили за нами. Я не могла оторвать свой взор от Растуса — он сидел среди Винса, Тирелла и Дэйва — наверное, привычная компания за столом в Хогвартсе. Впрочем, Тирелл Келли — семикурсник со Слизерина. Полноват, любит очень грубые шутки, и я знала его ещё с Хогвартса: он был мне неприятен с первых минут общения. Впрочем, после С.О.В. мы стали меньше видеться, посещая разные занятия, и о его существовании я почти забыла.

Я взяла кусок хлеба, желая намазать его маслом и посыпать сахаром — вкуснейший бутерброд всех времён, но тут поняла, что ножа на столе нет. Я недоумённо уставилась, пытаясь понять, как мне разрезать хлеб — кусок был слишком большой.

— Кэролайн! — возмутилась Джулия. — Неужели ты не знаешь столь элементарного заклинания? — подруга достала палочку и произнесла: — Диффиндо!

Как раз то самое заклинание, которого мне не хватало в поезде! Боже, Джульетта, где ты была раньше, когда твой Ромео женского пола страдал, и не мог вспомнить столь простое заклинание… Не подумайте ничего, мы, волшебники, иногда очень любим читать маггловские произведения. А рейвенкловцы-то как их обожают! Кроме того, на четвертом курсе мы проходили Шекспира на Маггловедении. И с тех пор я часто дразню подругу, называя Джульеттой…

Да… К сожалению, заклинания — это не самая сильная сторона моих знаний. Надо будет запомнить его. А лучше записать. И опять благополучно забыть. К сожалению, я это умею.

— Спасибо, — несмотря на бурю эмоций, я лишь улыбнулась и кивнула Джулии. Она же не виновата, что её подруга знает много ненужных фактов о магглах, а столь нужные и полезные вещи вроде заклинаний в глупую головушку не лезут. И да, я иногда говорю о себе в третьем лице.

Когда мы вернулись в номер, Джулс тут же отобрала у нас волшебные палочки, продолжая демонстрировать свои умения, способности и познания в заклинаниях. Я лишь молча наблюдала, зная, что моя Гиббз в этом самая лучшая.

Три палочки она вставила в замок, четвертой, своей, немного поколдовала, прочитав какое-то длинное заклинание, запомнить которое я, увы, не смогла. Да и, наверное, даже бы не выговорила, запнувшись на третьем слоге.

Джулия, тем временем, вернула нашим соседкам их палочки, а затем, воспользовавшись моей, вставила свою палочку в дверной замок, повторив заклинание.

— Теперь только этими палочками мы сможем запереть дверь «Коллопортусом» и открыть «Аллохоморой».

— Ловко придумано! — воскликнула Белла, улыбаясь и хлопая её по плечу.

— Я это в правилах прочитала.

Дверь мы оставили открытой, и через несколько минут к нам заявился Томас:

— Мне сказали, что я могу забрать у вас одну кровать.

— Да, конечно, — кивнула я, махнув рукой на свободную.

Он вытащил волшебную палочку, улыбнувшись. Парень явно чувствовал себя в своей тарелке. Похоже, одна только я плохо обращаюсь с волшебной палочкой. О, Мерлин! Мне не стыдно.

— Вингардиум Левиосса! — кровать взлетела вверх, и умелыми взмахами волшебной палочки Томас вытащил её за пределы комнаты.

Сегодня все с нескрываемым наслаждением пользовались волшебством. Впрочем, оно и было понятно — я привыкла к магии за месяц, проведённый дома, чувствуя вседозволенность, а ребята, увы, всё ещё попадали под правило «магия вне стен Хогвартса запрещена».

В комнате стало просторнее, чемоданы уже стояли на месте, но я не торопилась разложить вещи, потому что внимательно наблюдала за нашими соседками.

Белла достала волшебную палочку:

— Алохомора! — ощущая явное превосходство, сказала она, направив палочку на чемодан. Именно за это я не люблю большинство слизеринцев — многие считают себя лучше других. — Вингардиум Левиосса, — в следующий миг все вещи поплыли по воздуху. Потом она прочитала ещё пару заклинаний, которых я не расслышала, а затем, управляя своей волшебной палочкой, словно танцуя, распределила все вещи по полкам. Она первой разобралась со своими вещами, поэтому закрылась в ванной комнате.

Мы не могли решить, кто будет следующей, и тогда я сказала, что пойду последней. Я вышла на улицу, чтобы пройтись по территории Мантикоры. Уж больно мне не хотелось разбирать вещи сейчас. Жаль, правда, что нельзя пойти на пляж, хотя мне этого очень хотелось, ведь уже темно. В планах на сегодня не было пункта «заблудиться и нарушить правила в первый же день».

Наша комната была на втором этаже корпуса студентов Хогвартса. Через пять комнат от неё расположились наши соседи по поезду. Идя по коридору-балкону, я увидела открытую дверь и даже услышала, что они хотят выйти за пределы территории. Я остановилась, замерла. Мне очень-очень хотелось пойти с ними, но я не стала напрашиваться, когда увидела, как пять человек вывалилось из комнаты, среди которых оказался Растус. Они не заметили меня, весело болтая, прошли лестнице. Я прекрасно понимала, что-то, что мы провели время в поезде, совершенно не означало, что мы продолжим общаться дальше, и от этого стало немного грустно.