— Но головорезы моего брата подобрались ближе, чем я думал, — заключил он слабым голосом. — Сегодня вечером они нарочно поджидали меня, вероятно, знают они и о нашем пребывании в этом доме.

Он попытался приподняться с подушек, но со стоном повалился обратно.

— Когда я умру, эти дети окажутся во власти того, кому неведома жалость. Сэр, умоляю вас! Не дайте мне сойти в могилу с этой мыслью!

— Что вы хотите, чтобы я сделал, милорд? — тихо спросил Криспин, прервав тишину.

Маркиз ответил не сразу. Рассказ истощил его и без того убывающую силу, и теперь он лежал с закрытыми глазами.

— Уведите с собой моих внуков, — наконец, задыхаясь, проговорил он. — Больше не думайте обо мне, со мной все кончено, только уведите их из этого дома прежде, чем эти негодяи доберутся до них. Это единственный шанс на спасение.

Стоявшая с противоположной стороны кушетки леди Франсис ахнула и в ужасе взглянула на капитана Барбикана. Подрагивающее пламя единственной свечи причудливо освещало его лицо, придавая ему выражение, на мгновение показавшееся истощенной девушке почти сатанинским, а отбрасываемая его высокой, завернутой в плащ фигурой тень гротескно вырисовывалась на стене и потолке, угрожающе возвышаясь над присутствующими. Поддавшись внезапно охватившей ее панике, девушка бросилась на колени рядом с кушеткой и схватила руки старика.

— Нет, дедушка, нет! — воскликнула она. — Не отсылай нас прочь. Мы хотим остаться с тобой.

— Моя малышка, — нежно ответил он. — Вы должны идти. Ваш дядя не удовольствуется только моей смертью. Он должен уничтожить всех нас — только так Ротердейл останется ему и его сыну.

Внезапный приступ боли на мгновение исказил лицо маркиза. Оправившись, он продолжал, уже обращаясь к капитану Барбикану:

— Вы молчите, сэр. Отказываете в последнем желании умирающему?

— Я согласен, милорд, — ответил он. — Я уведу их отсюда и спрячу до прибытия лорда Ларчвуда. Но если те люди, что напали на вас, знают об этом месте, нам нужно торопиться. Один из них убежал, и он будет здесь, как только найдет помощь.

Кивок маркиза подтвердил его слова, но девушка взглянула на него с гневом.

— Значит ли это, что мы убежим и оставим моего дедушку во власти этих негодяев? Вот это смело! — Она взглянула с мольбой на раненого старика. — Сэр, вы не имеете права столь многого просить у незнакомца. Кроме того, никуда я не пойду. Если Бог хочет, чтобы мы умерли сегодня от рук убийц моего дяди, зачем пытаться бежать?

— Ты говоришь не подумав, девочка моя, — возразил он. — Если бы Господь хотел, чтобы вы разделили со мной мою участь, он не послал бы вам на помощь покровителя. Не простой случай свел меня с этим джентльменом сегодня вечером.

— Милорд, я готов защищать ваших внуков, но вы должны знать, что я за человек. Я был рабом, я командовал пиратским судном в Карибском море. Сейчас в Бристоле я ожидаю корабля, чтобы вернуться на Ямайку, к моим друзьям из черного братства.

Ни в его голосе, ни на его лице не было и тени стыда. Девушка взглянула на него со страхом и гневом, лорд Ротердейл же смотрел на него с любопытством.

— Зачем вы мне это говорите? — спросил он.

— Я не хочу обманывать человека, стоящего на пороге вечности, — просто ответил он.

— Джонатан, — простонал маркиз, судорожно глотая воздух ртом. — Принеси мне Библию. — Он подождал, пока мальчик не положил в его руки потрепанный томик, а затем снова обратился к Криспину: — Капитан Барбикан, положите руку на эту священную Книгу и поклянитесь мне, что вы будете хранить моих внуков от зла и не отойдете от них ни на шаг, пока они не окажутся в безопасности под покровительством их родственника.

Без колебаний Криспин поклялся, и его глубокий, тихий голос, казалось, принес умирающему успокоение. Но оставалось еще одно неоконченное дело.

— Франсис, — прошептал он. — Ты тоже должна поклясться, что будешь подчиняться капитану Барбикану, пока вы не доберетесь до Ларчвуда. Это... мое последнее распоряжение. Поклянись, дочь моя, как он, на Библии.

Привычка покоряться деду была в ней сильна, но, когда ее пальцы прикоснулись к священному томику, мысль о последствиях подобного обещания заставила ее остановиться.

— Франсис, я приказываю тебе, — повторил слабый голос, и леди Франсис поклялась в покорности Криспину Барбикану. Не успела она это сделать, как Библия выскользнула из ослабевших рук Ротердейла, и его голова склонилась набок.

Свободной рукой Криспин осторожно прикрыл глаза мертвеца и поднялся, увлекая за собой и Франсис. Джонатан бросился на кушетку на тело деда и разразился рыданиями; леди же молча стояла поодаль. Ее глаза, устремленные снизу вверх на темное, цыганское лицо пирата, были сухи. Не успели они ничего произнести, как кто-то громко постучал в дверь внизу.

Капитан Барбикан ринулся к лестнице, но тут же вернулся обратно.

— Миледи, — отрывисто сказал он. — Возможно, это пришли люди, ищущие вас и вашего брата. Есть ли из этого дома иной выход?

Она покачала головой, и он неслышно пробормотал ругательство. Стук снаружи усилился, и Криспин, вспомнив о плачевном состоянии двери, понял, что под подобным натиском долго она не выдержит. Он схватил свечу и бросился во внутреннюю комнату. Это была спальня, за ней находилась еще одна комната, видимо принадлежавшая девушке. Окно дальней комнаты выходило на узкую аллею, и Криспин, выглянув, обнаружил внизу крышу пристройки.

Вот он, выход. Он вернулся: Джонатан лежал, обнимая тело старика и заливаясь слезами, а Франсис стояла, словно оцепенев, там же, где он ее и оставил. Она была настолько подавлена всем произошедшим, что, когда он заговорил с ней, девушка взглянула на него, явно не понимая его слов. Криспин схватил ее за плечи.

— Миледи, — рявкнул он. — Вы видели, как ваш дед только что умер насильственной смертью. Хотите видеть, как и вашего брата постигнет та же судьба? Убийцы уже у дверей, я не смогу спасти вас, если вы того не захотите.

— Что я должна делать? — медленно проговорила она.

— Возьмите все деньги и ценные вещи, которые у вас есть, и все бумаги, принадлежащие вашему дедушке. Остальное придется оставить здесь. — Грохот, донесшийся снизу, возвестил о том, что дверь поддалась. — Торопитесь! Я задержу их, насколько смогу.

Первого нападавшего Криспин встретил на верхней ступени лестницы. Несмотря на то что рапирой владел он отлично, он никак не мог найти место для решающего удара. Наконец ему удалось выбить шпагу из рук противника; не мешкая, он сильно ударил его ногой в грудь. Тот потерял равновесие и повалился на своих же товарищей. Пользуясь возникшей неразберихой, Криспин вернулся в комнату, захлопнул дверь и подпер ее тяжелым деревянным сундуком. Его подопечные смотрели на него с опаской и недоверием. Франсис прижимала к груди кожаный кошелек, а Джонатан, чьи слезы уже успели высохнуть, начинал проявлять интерес к происходящему.

— В дальнюю комнату, быстро! — приказал Криспин.

— Что вы собираетесь делать? — пылко спросил Джонатан. — Отсюда нет выхода.

— Зато есть окно, — возразил Криспин. — И пристройка. Полезайте первым, посмотрим, достаточно ли прочна крыша, чтобы выдержать нас.

Он помог мальчику спуститься с окна и, высунувшись наружу, поддерживал его, пока тот проверял прочность крыши. Незваные гости тем временем ворвались в первую комнату и, обнаружив, что ее единственным обитателем оказался мертвец, уже ломились в следующую дверь, которую Криспин тоже забаррикадировал. Наконец, Джонатан уверил, что все в порядке, и Барбикан, отпустив его, повернулся к Франсис.

— Дайте мне кошелек, миледи, — сказал он. — Вам понадобятся обе руки. — Положив его в карман, он повернулся к окну. — Сначала слезу я, а потом помогу вам спуститься.

Он протиснулся в маленькое отверстие и спрыгнул с легкостью, довольно удивительной для столь крупного человека. Джонатан, словно кошка, уже подполз к краю крыши и спрыгнул на землю, но не успел Криспин помочь Франсис перелезть через подоконник, как поддалась и вторая дверь. Для страха не оставалось времени. Он обхватил девушку за талию и перекинул на крышу, откуда она скатилась вниз к брату, словно весила не больше, чем ребенок. Упав на землю рядом с ними, он быстро заговорил, обращаясь к мальчику: