– Но зачем сносить старую ратушу, если закладная жертва еще существует?

– Так ведь ратуша-то старая! А нам нужна новая. Эту сломаем, новую сделаем. Лучше прежней. Но вот закладная мешает. Ее убрать – и хоть завтра можно ломать. Кому оно нужно, это старье?

– И моя коллега… она знала?

– Еще бы! Даже приезжала к ратуше, облазила ее всю, чем-то там гремела в подвалах и сказала, что занята, что дело долгое и трудное, что, как освободится, сразу вернется… Только она померла. А дело висит. А нам из казны воеводства надо денег просить на строительство. Без отчета о рухнувшей ратуше нам ни медянки не дадут!

Я полез чесать затылок. Не нравилось мне это дело. Марджет в свое время увлекалась историей – даже прочитала мне лекцию об истории Больших Звездунов, которую я – историю, разумеется! – не слышал, хотя и прожил в том городке некоторое время. Подозреваю, что дело было так – она приехала, поразилась зданию «раннероманского» или «позднеготического стиля с явным влиянием местного колорита», ужаснулась тому, что хочевцы хотят снести памятник архитектуры, вот и выдумала историю со своей занятностью и невесть какими сложностями. И просто-напросто тянула время в надежде, что ситуация как-то разрешиться.

Разрешилась. Только как-то странно. Марджет действительно не пришлось заниматься этим делом.

– Полчаса на сборы вам хватит?

– Что? – я захлопал глазами.

– Через полчаса у ратуши, – отрубил мужчина.

– Простите, что вклиниваюсь в столь содержательную беседу, – елейным голосом протянул инквизитор, – но хотелось бы прояснить ряд вопросов. Первое – с кем имеем честь?

– Градоправитель я здешний, – фыркнул гость. – Рос Сапарра меня зовут. Меня здесь каждая собака знает…

– Мы – не собаки. И тем более, не каждые, но все равно – очень приятно. Меня именуют пра Михарем…

– Монах, что ли?

– Священник. Слуга Великой Инквизиции.

– Ересь, что ли, у нас нашли? – скривился градоправитель. – Побойтесь богов. Народ у нас тихий, к нарушениям не склонен, ереси сами искореняем по мере сил. Кого для острастки в тюрьму сажаем, а кого кнутами порем и прочь выгоняем. Бунтовать народишко опасается – самого в тюрьму или под кнут, а жену с детишками – на улицу, в чем были. Потому все и сидят тихо – боятся.

– Нет, я прибыл в ваш город, дабы расследовать иное дело – касающееся смерти госпожи Крама, – любезно пояснил пра. – Некромантки Дорис Крама, именовавшей себя Марджет. И посему лично я вам полезен быть не смогу. Но мой собрат, пра Груви – он в прошлом был дипломированным специалистом как раз по некромантии. И мог бы, при определенных условиях, помочь вашей беде.

Мы с градоправителем оба напряглись. Я – от презрительного «в прошлом был», а градоправитель – от недопонимания.

– Какие такие условия? – засопел он мясистым носом.

– Денежные. Работа некроманта по обезвреживанию закладной жертвы – удовольствие не из дешевых. Верно, брат?

– Верно, – подтвердил я. – Надо сначала осмотреться, потом нарисовать пентаграмму, затем принести жертву, отыскать следы закладной… А вдруг могут понадобиться кое-какие дорогостоящие ингредиенты? Их придется выписывать из столицы или готовить самому из подручных средств. А такие кустарные реактивы, кроме дешевизны, обладают нехорошим качеством – они редко хранятся дольше трех суток. Все это требует расходов…

– Мы уговаривались с некроманткой, что грош ей сейчас, а остальное после завершения обряда.

– Остальное – это сколько?

– Ну… – градоправитель пожевал губами. – Золотник выходит. Минус грош.

Золотник. Для провинции не так уж и мало. В Больших Звездунах я два с половиной месяца мог спокойно жить на эти деньги, ничего не делая. Правда, шиковать не стал бы, но с голоду точно не умер.

– Ну, – градоправитель не собирался терять времени даром, – когда вас ждать-то?

– В полдень, – ответили за меня.

Я посмотрел на пра Михаря. Он что, не шутит?

– В полдень, так в полдень, – гость посмотрел на окошко, прикидывая высоту солнца.

– И с вас злотый задатка…

– Что? Почему? За что?

– За скорость. У нас, между прочим, и другие заказы есть. В городе десять дней не было некроманта вообще. Иногда этого достаточно, чтобы вся затаившаяся нечисть и нежить активировалась и устроила на улицах кровавый беспредел. Вы знаете, что до Войны Трех Королей некромантия в стране была под полным запретом? Некроманты, конечно, существовали и даже имели своих учеников, коим передавали знания и силу, но существовали они на самой грани. Любого можно было отправить на костер, ибо сложился образ некроманта – повелитель темных сил, поднимающий легионы мертвецов ради того, чтобы завоевать мир. Во время Войны Трех Королей некроманты особенно расплодились настолько, что в Колледже Некромагии возникла необходимость – сие явление нуждалось в изучении и контроле. В конце концов, некроманты как бы поделились на истинных и ложных. Истинные – те, кого сейчас и выпускает сие заведение с дипломами, гильдейскими знаками и так далее. Ложные – все остальные. Но все равно перелом наступил не сразу – после войны совет при новом короле даже принял особый указ, реабилитирующий некромантию, как науку. Мол, все преступления совершались отдельными отступниками, коие порочат своих собратьев по ремеслу. Это чуть было не стало причиной настоящей междоусобицы между «правильными» и «неправильными» некромантами. По счастью, все закончилось лет через двадцать миром – большая часть «неправильных» постарела и сошла со сцены истории сама собой, а некоторые и вовсе переметнулись на сторону «вероятного противника». А знаете, почему некромантию реабилитировали? Что послужило последней каплей? Именно то, что только они могли зачистить мир от расплодившихся тварей. У ведьмаков иная специализация – они все больше по тварям обычным, живым. Нежить только временно нейтрализуют, но не упокоивают окончательно. И, судя по количеству заказов, с которыми не могла справиться Дорис Крама, в вашем городе наблюдается просто-напросто разгул нежити. А мы, вместо того, чтобы защищать горожан от напасти, должны тратить свое время и силы для того, чтобы ликвидировать закладную жертву, которая столько веков не представляла собой опасности ни для кого! Это требует компенсации! Кроме того, – инквизитор полез за пазуху, – мы взяли задаток за еще одно дело. Ваш задаток должен хотя бы его перевесить.

Градоправитель уже на середине речи стал отступать перед страстной проповедью пра Михаря* и с последним словом покачал головой:

(*Приводимой мною в сокращении, поскольку половину не запомнил. – Прим. Згаша Груви)

– Да-да, понимаю.

– Итак, мы договорились. Злотый**…

(**Напоминаю – в одном золотнике десять злотых. – Прим. Згаша Груви)

– Каждому!

На меня обратились две пары глаз с одинаковым выражением: «Вы умеете разговаривать, молодой человек?» Вот только эмоции на лицах были разными, и пра Михарь кивнул:

– Каждому. Ибо мы работаем в паре.

Вот это номер! И когда у нас сложилась команда?

– А как же иначе? Порой одного оружия бывает мало, да и скорость реакции человека намного меньше скорости тварей из иного мира. И тогда самым действенным оружием становится молитва, – с этими словами инквизитор скорчил столь смиренную физиономию, что не только градоправитель принялся благочестиво осенять себя обережными знаками, но и ваш покорный слуга тоже машинально дернул рукой. – Короче говоря, я прикрываю своего молодого коллегу от колдовских чар, поскольку сам, в силу возраста, уже не способен на…м-м…активные действия.

Не способен он! Хотя, как сказать. Тролля-то отпугнул, даже не шевельнув лишний раз пальцем.

Окончательно добитый морально градоправитель, бормоча возражения пополам с молитвами, полез в кошелек.

– Итак, в полдень у старой ратуши, – завершил разговор пра Михарь, величественным жестом выпроваживая посетителя. – А вас я попрошу запереть двери. Изнутри.

Это относилось ко мне, и тон, каким эти слова были сказаны, заставлял насторожиться.