Свидетель: Исключительно правильно. У нас на Земле меня обычно называют еще Муталибом Всезнающим. Оно, конечно, мы самые что ни на есть простые люди, дехкане, то есть крестьяне, но не глупее всяких там разных образованных выскочек. Вот я, к примеру. Кто я такой?

Председатель СМУ: Сожалею, но Суду Мудрейших нельзя задавать вопросы. Свидетель Му-та-либ, как давно вы знакомы с подсудимым Иксом, сидящим напротив вас в невидимых электронных кандалах?

Свидетель (заикаясь): С товарищем, то есть, извините, гражданином Иксом, я знаком лет десять. Да не меньше десяти.

Председатель СМУ: При каких обстоятельствах произошло ваше знакомство с подсудимым Иксом, сидящим против вас в невидимых электронных кандалах?

Свидетель: Дело было так. У нас в райцентре каждую осень устраивается на базаре выставка-продажа дынь. Ну и я в них никогда не отказывался участвовать, чем я хуже других. Оно, конечно, мы самые что ни на есть…

Председатель СМУ: Не отвлекайтесь, свидетель.

Свидетель: Стою я, значит, у своих дынь, а тут подходит этот ваш Икс, он тогда помоложе был и одет не в водолазный костюм, как сейчас, а в обыкновенные штаны и пиджак. Да еще шляпа и темные очки. Оказалось, страшно ему мои дыни понравились. “Я, - говорит, - весь урожай готов скупать на корню и увозить собственным транспортом”. Что ж, дело прибыльное, я и согласился. Правда, когда на другой год его штуковина без всякого шума зависла среди ночи над моим участком и всю гору дынь в себя всосала, я малость струхнул. Понял, с кем имею дело. С инопланетянами. Но свое слово я и пред дьяволом не нарушу, хоть у кого спросите в кишлаке. Платишь деньги вперед - забирай весь урожай. К тому же вопреки всяким сплетням я всегда был сторонником учения о множественности обитаемых миров. Почему бы не помочь братьям по Галактике, ведь правда?

Председатель СМУ: Повторяю, Суду Мудрейших вопросы не задают. Вы сказали, что ваши дыни понравились подсудимому Иксу, сидящему против вас в невидимых электронных кандалах. Почему именно ваши дыни? За то, что в них было много селитры?

Свидетель: В то время селитры не так уж было и много…

Председатель СМУ: Сравнительно с дынями других землян?

Свидетель: У других в ту пору селитры и вовсе не было, а я свою подсыпал в почву тайком. В каком-то журнале вычитал, что так в Америке делают. Ну и попробовал. И весом и размером мои дыни сразу же обогнали соседские. Правда, насчет вкуса не то… Потом, на меня глядя, и соседи потянулись за селитрой. Но этот ваш Икс ни к кому другому не переметнулся, тоже умеет держать слово. Правда, попросил добавлять селитры побольше, но зато и цену надбавил…

Председатель СМУ: Можно ли выращивать дыни без добавления в почву селитры?

Свидетель: Так предки-то наши испокон веков выращивали. Не дыни были - объедение. Помню, в детстве придешь на бахчу…

Председатель СМУ: Отражается ли употребление селитры на вашем здоровье?

Свидетель: На моем? Да я в жизни ни единого такого куска не отведал. И жене строго-настрого заказал. Для себя я брал дыни у моего прадедушки в горном кишлаке. Езды туда два часа с лишним, но зато о селитре там пока и слыхом не слыхивали. Оно и понятно: глухомань.

Из приговора суда

4а. Методику, предложенную бывшим Вечным благодетелем Зеты, подсудимым Иксом, единогласно признать лженаучно-преступной. Махинатора Икса, вступившего в преступный сговор со свидетелем Муталибом, как посягнувшего на здоровье обитателей Зеты, сослать на меньшую из тринадцати Лун Зеты, с тем, чтобы помянутый махинатор Икс пожизненно разводил на таковой Луне плантацию дынь без внесения в почву селитры.

46. Подобному же наказанию подвергнуть свидетеля Муталиба, сковав его невидимой цепью с помянутым махинатором Иксом и присвоив свидетелю звание “дынного пастыря”.

6. Во имя благоденствия грядущих поколений учредить специальную лечебницу Для тех, кто легковерно предоставил махинатору Иксу возможность на самих себе ставить отвратительные опыты с селитрой.

9. Перечень товаров, ввозимых с Земли, еще раз уточнить.

Принять необходимые меры для пресечения контрабандного ввоза дынь с селитрой.

Эпилог

Случись столь необычный судебный процесс у нас на Земле, следовало бы, как положено, закончить нашу драматическую историю эпилогом. Но поскольку, как уже указывалось, Зета - антипланета, автор поставлен перед необходимостью сочинять антиэпилог, а это ему явно не под силу. В земных условиях читать мораль по поводу происшедшего нет никакого смысла. Да и кому читать? Тем, кто выращивает дыни (впрочем, не только дыни) на селитре? Они, как правило, фантастику не читают…

Перевел с узбекского Г. Мечкoв

СВЕТЛАНА ЯГУПОВА А ВЫ НЕ ВЕРИЛИ…

Открытие Рады Севернюк было прямым следствием того далекого дня, когда детсадовской малышкйй в коротком сарафанчике она тайком от воспитательницы убежала в городской парк, который всегда казалсйей лесом из старинных сказок. Мягкую тишину оберегали толстостволые каштаны и платаны, и сердце обмирало в ожидании: вдруг вон из-за того дерева выйдет олень с золотыми рогами или из-за Kycтoв боярышника выскочит пушистохвостая лисица. Намеренно обманывала она чувства, воображая, что идет не по ухоженной аллее, а дремучими лесными тропами. Обходя аккуратные газоны, забиралась в отдаленные уголки парка, сбрасывала сандалеты и с древним, первобытным упоением бегала по траве.

Старичка с бородкой-облачком она увидела неподалеку от вековой секвойи, где двадцатитрехлетние каждое воскресенье давали Клятву Предкам. Он смешно ползал на коленях в траве с биоскопом в руках, чуть ли не касаясь бородкой земли.

Она подбежала к старичку и присела рядом, пытаясь рассмотреть, что он там ищет в траве.

Старичок оторвал глаза от биоскопа и обернулся к ней.

– Какой прекрасный шмель! - сказал он глуховатым, будто из-под земли, голосом, наводя на нее окуляры. - Нет, пожалуй, это не шмель, а голубая стрекоза. Но как она залетела сюда? Ведь До августа еще далеко.

Шутка понравилась. Она вскочила и, оттянув юбочку голубого сарафана, закружилась напевая: “Стрекоза! Стрекоза!” Еще один поворот, и - стоп! - опять присела возле деда.

– А что ты ищещь?

– Вчерашний день, - усмехнулся он, блеснув синевой неожиданно ярких глаз. И как бы прислушиваясь к собственным словам, повторил: - Да-да, именно вчерашний день.

Пыхтя в бородку-облачко, он встал и положил руку на ее плечо:

– Ты и не представляешь, какой мир затерян в этой траве. Нынче все ходят с поднятой головой, все смотрят на звезды, а что под ногами, не ведают. А между тем… Взгляни-ка! - Он протянул ей биоскоп.

Похожий одновременно на бинокль и фотоаппарат с двумя объективами, биоскоп тяжело оттягивал руки. Все же она заглянула в его стекла, но увидела лишь размытый зеленый туман. Старичок прикрепил аппарат ремешком к ее шее, покрутил стекла объективов, наводя резкость, и она замерла при виде развернувшейся перед глазами картины. Трава превратилась в крупнолистные деревья, застывшие среди гор и валунов. Огромные крылатые существа с длинными усами и мохнатыми лапами сидели, покачиваясь, на ворсистых стволах, увенчанных сиреневыми, белыми, желтыми солнцами. Прямо из-под земли, изгибаясь, вылез коричнево-красный змей, в котором отдаленно можно было узнать обычного дождевого червя. Ошеломленно рассматривала она этот диковинный мир, и вдруг радостный возглас вырвался из груди: гигантская, с радужными крыльями птица-бабочка села на фиолетовое солнце и мелко завибрировала в радостном танце.

– Я так и знал, - сказал старичок, услышав девочкин восторг, и предложил: - Идем к пруду, там и вовсе сказочно.

Он поднял с травы портфель, и они пошли туда, где в воде полоскалась ива: По раздвоенному корявому стволу вскарабкались на ветки, висевшие прямо над водой, и уселись поудобней. Жизнь пруда открылась сразу в трех слоях. По его поверхности, затянутой ковром пышных ярко-зеленых цветов - так выглядела в биоскоп обычная ряска, - прыгали длинноногие чудовища, в которых совсем нельзя было узнать обычных водомерок. Сотни личинок и куколок плавали в воде белыми и желтыми сундуками, коробочками, бревнышками. Солидным пароходом маневрировал между ними жук-плавунец. Сквозь полынью в зеленых цветах просматривался подводный мир с длинными стеблями и густыми кронами водяных растений, облепленных раковинами моллюсков. Огромной скоростной подлодкой пронеслась сквозь дебри водяного леса серая рыбина и скрылась в зарослях. На каждом сантиметре роились, копошились членистоногие, усатые, хвостатые, червеобразные, бесцветно-студенистые и мягко окрашенные существа. Тритон и лягушка, попадая в объективы, казались инопланетянами.