- Мы не представляем угрозы, - нерешительно сказал Джошуа, хотя больше уже не был полностью уверен в этом. — Мы здесь для исследования. Наблюдать, изучать, и нанести на карту Долгую Землю. В общем, это цель нашей экспедиции.

«Или была, — подумал он, — прежде чем все сфокусировалось на проблеме миграции перемещающихся по мирам гуманоидов, и причине тревоги, которую они почувствовали в Долгой Земле».

- Это не твоя цель. Ты кто угодно, только не исследователь, Джошуа Валиенте. Зачем ты здесь?

Он пожал плечами.

- Я подстраховка, если хочешь правду. Наемные мускулы.

- Ха! - Довольно улыбнулась она на это.

- Ты сказала, что твой отец работал на Блэка, — сказал он.

- Да.

- Что конкретно он делал?

- Он изобрел степпер. Хотя это было в свободное время.

- Твой отец Уиллис Линсей? - Джошуа тупо уставился в пустоту, думая о Дне Шага, и том, как его жизнь изменились от того, что сделал Линсей.

Она улыбнулась.

- Хорошо. Ты хочешь полную историю? Я из семьи степперов. Естественных степперов... Ой, закрой рот, Джошуа. Мой дедушка мог перемещаться по мирам, как мать и я. При этом, отец не мог перемещаться, и именно поэтому ему надо было изобрести эту коробку степпера. Что он и сделал. Впервые я шагнула в четыре года. И вскоре я узнала, что папа мог ступить, если держал мою руку. У нас даже осталась фотография с этого дня. У меня никогда не было проблем с этим волшебным перемещением, и все благодаря маме. Она обожала читать, и в детстве прочитала мне Толкиена и Ларри Нивена, Эдит Несбит и многих других. Разумеется, я получила домашнее образование. И я росла в собственной Нарнии! По правде говоря, со Дня Шага меня стала злить необходимость разделять мое секретное место с остальной частью мира. Потом мама объяснила мне, что я никогда не должна никому говорить о своей способности.

Джошуа ошеломленно слушал. Он с трудом представлял, каково это, быть частью целей семьи степперов.

- В те дни было здорово. Я часто болталась с папой в его сарае, потому что он находился в другом мире — хотя, конечно, мне приходилось его самой перемещать туда и обратно из того другого Вайоминга.

- Но папа редко бывал там, потому что постоянно улетал туда, где люди Блэка нуждались в нем, и это могло быть где угодно от Массачусетского технологического института до какой-нибудь научно-исследовательской лаборатории в Скандинавии или Южной Африке. Иногда, поздно вечером, возле дома приземлялся вертолет, и он улетал, а затем возможно час спустя уже возвращался домой. Когда я спрашивала его, чем он занимался, ответом всегда было: «Просто выполняю свою работу, вот и все». Но меня это не особо беспокоило, потому что отец всегда знал, что делал. Он знал все.

- Я ничего не знала о его проектах. Но не была удивлена, когда он смог изобрести степпер. Он был необычным сочетанием блестящего теоретика и практического инженера; я верю, что он подобрался ближе чем кто-либо к выяснению истинного характера Долгой Земли... Но его очень потрясла смерть мамы. Это было единственной проблемой, которую он не мог решить посредством технологий. После этого все стало странным. — Салли замялась. — Я имею в виду более странным, чем прежде.

- Он продолжал работать. Но у меня сложилось впечатление, что он перестал заботиться о том, над чем работает, и для чего это нужно. Он всегда отличался нравственностью, понимаешь? Хиппи от кончиков ушей до пят. А теперь ему было все безразлично.

- Но он жил двойной жизнью. Он никому не раскрывал создание степпера. Папе действительно нравились скрывать вещи. Он сказал, что научился этому в молодости, когда скрывал свою плантацию марихуаны в подвале. Он показал мне его однажды. Там была секретная дверь, которая открывалась только тогда, когда один свободный гвоздь был выдвинут, а одна из банок краски была повернута на девяносто градусов, и затем целая стена скользила в сторону, и открывала огромное пространство, о котором никто не догадывался, и в нос ударял сильный запах растений...

- Ну вот, это и есть моя история. Я всегда перемещалась и росла с этим; День Шага был просто камушком на дороге моей семьи. В то время как тебе пришлось самому открыть способность к перемещению, верно, Джошуа? Я слышала, что тебя воспитали монахини. Это часть твоей легенды.

- Я не хочу быть легендой.

- Монахини? Они били тебя, или пробовали что-либо... забавное?

Джошуа сузил глаза.

- Не было ничего подобного. Ну, разве что сестры Мария Иосиф и Агнес наказывали мальчика, если тот ошибался комнатой. Но, да, это было довольно странное место, если подумать. Странное в хорошем смысли этого слова. У монахинь была большая свобода. Мы читали все от Карла Сагана до Ветхого Завета.

- Свобода. Ну, я могу лишь посочувствовать этому. Именно поэтому мой отец ушел от Дугласа Блэка. Однажды, тот прознал о коробке степпера, заставив отца каким-то образом проговориться. После смерти мамы, я думаю, что папа и так начал ненавидеть людей. Но то, что Блэк сделал, было последней каплей. В один день папа просто исчез. Он получил должность в Принстоне по фальшивым верительным грамотами. Но это слишком привлекало внимание, и когда люди Блэка напали на след, он перебрался в Мэдисон, где начал преподавать в колледже под другим вымышленным именем. Он прихватил с собой заодно технологию степпера. Я последовала за ним и поступила в тот же колледж, но редко его видела. Как бы то ни было, я продолжала присматривать за ним. Кстати, его настоящее имя не Уиллис Линсей.

- Я уже догадался.

- И, когда он решил, что корпорация Блэка снова была у него на хвосте, он решил поделиться технологией степпера со всем миром, чтобы никто не мог наложить на нее свои лапы и запереть ее ото всех или наживаться на ней. Ему действительно не нравилась политика крупных корпораций и правительства. Я думаю, он надеялся, что мир станет лучше, если все смогут ощутить себя свободными. Насколько мне известно, он все еще живет где-то здесь.

- И именно поэтому ты здесь? Чтобы разыскать его?

- Это одна из причин.

В воздухе произошло любопытное изменение. Крошечные динозавры выпрямились и пристально уставились в небо. Джошуа посмотрел на Салли. Она никак не отреагировала, увлеченно вылавливая палкой последнюю устрицу в кастрюле.

- Ты думаешь, что он поступил правильно? Со степпером?

- Может быть. По крайней мере, он дал людям новый шанс. Хотя он также сказал, что людям придется заново научиться думать в этой Долгой Земле. Он сказал однажды: «Я даю человечеству ключ к бесконечным мирам. Конец нехватки ресурсов и, будем надеяться, войны. И возможно новый смысл жизни. Я оставляю исследование всех этих миров твоему поколению, моя дорогая, хотя лично я думаю, что вы круто облажаетесь». Почему ты так смотришь на меня?

- Он таки сказал?

Салли пожала плечами.

- Я же говорила тебе. Он был хиппи, родившимся в поколении хиппи. Он всегда говорил подобным образом.

В этот момент голос Лобсанга из громкоговорителя раздался над пляжем, вновь испугав маленьких динозавров.

- Джошуа! Немедленно возвращайся на корабль! Чрезвычайная ситуация!

В воздухе появился странный новый запах, будто от горящей пластмассы. Джошуа посмотрел на северный горизонт; там виднелось серое облако, и оно становилось больше.

-Я называю их сосунками, — сказала Салли спокойно. — Хотя они больше похожи на стрекоз. Они вкачивают яд во все органическое, тот поразительно быстро разрушает клетки, и ты становишься мешком супа, который они высасывают, словно через соломинку. По какой-то причине они не трогают динозавров. Твой электронный друг прав о чрезвычайной ситуации, Джошуа. Делай ноги, как хороший мальчик.

И затем она исчезла.

После ее исчезновения, Джошуа переместился назад, на восток в сторону от направления движения дирижабля. Это было инстинктивной реакцией на опасность — вернуться в мир, из которого ты пришел, потому что впереди могло быть еще хуже. Он очутился посреди типичного леса, где были одни лишь бесконечные деревья, насколько он мог видеть — это было примерно на сто метров не более, из-за вышеупомянутых деревьев. Вокруг не было ни девушки, ни динозавров, ни дирижабля. Справа он него было чуть больше света, поэтому он встал и побрел туда. Он вышел на большую поляну полную сожженных пней и пепла: явно не от недавнего огня, ибо молодые деревья с зелеными листьями уже проросли сквозь зловонный черный беспорядок. Обычный лесной пожар, отмирание. Все это было частью большого цикла природы, который после трех миллионов схожих раз, начинал уже бесить.