Эйда переполняло желание обнять ее, прижать к себе, ощутить все ее тело. И она, по-видимому, испытывала нечто похожее. Позабытый кофе давно остыл в чашках. Если бы она намеревалась уйти, то вела бы себя сейчас иначе. Или он слишком многого хочет в первый же вечер?

Пусть между нами все будет честно, пылко пожелал про себя Эйд, вставая. Он взял руки Кэтрин в свои, поднял ее из кресла и слегка прижал к себе. Эйд не маскировался — он хотел быть нежным, но безукоризненно сдержанным. Глаза Кэтрин были широко раскрыты, она не отстранялась, просто стояла и ждала, что он скажет. Отрицать бушевавшее в них взаимное желание было просто бессмысленно.

— Я хочу тебя, Кэтти, — прошептал он, не отрывая от нее взгляда.

— Да… — тихонько выдохнула Кэтрин.

— Ты предохраняешься?

— Сейчас нет.

— Тогда об этом позабочусь я.

— Я была бы тебе очень благодарна.

Она была такой искренней, не пыталась скрыть того, как ее влечет к нему. Эйд окончательно потерял голову, желание стало совсем нестерпимым. Он поднял руку и осторожно коснулся щеки Кэтрин, затем провел пальцами по шелковистым кудрям. Ее губы призывно приоткрылись. Глаза затуманились — в них словно отразились все ее мечты и надежды.

— Не здесь… — Казалось, Эйд не узнает собственного голоса. — Пойдем со мной, Кэтти.

— Да…

Эйд повел ее наверх в спальню… За окном едва брезжил рассвет. Они понимали друг друга с полузвука. Они чувствовали друг друга, как будто провели вместе целую жизнь, десять жизней… Вечность.

Это было немыслимо, невыразимо. Они ощущали себя Адамом и Евой, совершенно утратив всякое представление о том, что через несколько часов неминуемо возвратятся к обычной повседневности.

Эйд любил ее так, как не любил ни одну женщину в жизни, — раскованно, страстно, с поразительной свободой, утоляя малейшие свои желания и встречая такой же пылкий отклик. Он испытывал наслаждение, о каком и мечтать не смел. И все это дарила ему она. Его Кэтти… Женщина его давних несбыточных грез.

Эта близость сейчас восполнила все — холодное безучастие родителей, которые словно никогда и не существовали для Эйда и его брата Алекса; тоскливое детство под надзором деспотичной бабки; одинокие годы, проведенные в интернатах; бессмысленное существование в Оксфорде и Гарварде; отчуждение в отношениях с братом, который не хотел думать ни о чем, кроме своих развлечений; наконец, горькое разочарование в браке с Алиной.

Он должен обязательно рассказать Кэтрин все…

Но не сейчас. Он сделает это завтра.

Нельзя терять драгоценных мгновений. Им принадлежит будущее. Он знал это, чувствовал, осязал. И верил, что сумеет доказать, отстоять свое право на счастье.

7

«На следующее утро…» Эта фраза почему-то вертелась в голове Кэтрин, когда она мчалась на работу в такси. Забавно! Ведь обычно в подобные фразы вкладывается совершенно противоположный смысл: горечь разлуки, утраты, как в блюзовых песенках и любовных романах… Кэт не выдержала и звонко рассмеялась. Пожилой шофер недоуменно покосился на нее и… сам улыбнулся.

— Чудесное утро, да, мисс?..

У нее буквально кровь кипела от счастья. Радость жизни переполняла Кэтрин и преображала для нее весь окружающий мир. Она влюбилась — безоглядно, по уши влюбилась и ни на секунду не жалела о том, что произошло, хотя еще накануне ее терзали сомнения.

Накануне… Если бы вчера в это же время кто-нибудь предположил, что она встретит мужчину, которым увлечется настолько, что окажется с ним в постели, Кэтрин ни за что бы в жизни не поверила. Ну уж нет! Она не из таких. У нее есть голова на плечах. Безрассудные порывы и эротические приключения не для нее — так никогда не было и никогда не будет. Если уж заниматься любовью, то это должно быть нечто особенное и с совершенно необыкновенным человеком.

Так и случилось. Кэтрин закрыла глаза и снова отдалась воспоминаниям о чудесных ощущениях, которые вызвал в ней Эйд. Он оказался потрясающим любовником — страстным, невероятно чувственным и нежным, одновременно властным и кротким. В жизни у нее никогда не было такой сладостной ночи. С Диком… Ну нет, одернула себя Кэтрин, больше она не станет даже думать о бывшем муже. С появлением Эйди Стивенсона ее жизнь чудесным образом переменилась.

А может быть, все-таки стоило разбудить Эйда перед тем, как уйти сегодня из его квартиры? Идея была соблазнительной: разделить с ним последний поцелуй, прощальную улыбку, напомнить о волшебной ночи, принадлежавшей им одним и связавшей их новыми, очень интимными узами. Но Эйд наверняка задержал бы ее, а Кэтрин и так едва хватило времени, чтобы заскочить к себе, в пригород Мельбурна, где второй год она снимала крохотный коттедж, быстренько переодеться, схватить папку с документами и той же машиной рвануть в «Эври дэй». А у Эйда на спальном столике осталась ее нежная записка…

Автомобиль лихо затормозил в нескольких метрах от офиса редакции. Кэтрин расплатилась с таксистом, приветливо попрощалась с ним и, с трудом подавляя желание помчаться вприпрыжку, направилась к парадному подъезду.

Накануне они с Эйдом танцевали до упаду. Он оказался превосходным танцором. У него вообще все получалось потрясающе — везде! Какое счастье, что она его встретила, что их влечение взаимно… Какое счастье быть живой и жить в одном мире с Эйдом Стивенсоном!

В голове Кэтрин закружились слова песенки «Я чувствую себя красивой» из «Вестсайдской истории». С детства она обожала этот мюзикл, знала его почти наизусть. И сейчас вспоминала трогательную сценку встречи Марии с Тони — как раз после этого эпизода и звучит прелестная песенка о неземном счастье. Кэтрин сейчас испытывала те же самые чувства.

Впорхнув в холл «Эври дэй» и бодро направляясь к лифту, Кэтрин все еще напевала про себя, не забывая при этом обворожительно здороваться со всеми встречными.

— Привет! — щебечущим голоском окликнула ее Бетси Стюарт, секретарь Айзекса. — Здорово вчера потанцевали, верно, Кэтти? И как это тебе удалось подцепить Эйда Стивенсона?

— Он приехал с Томом Хордом, — коротко ответила Кэтрин, не желая разжигать любопытство Бетси — большой любительницы посплетничать.

— Ну ясно… Это же твой нынешний клиент, — иронически усмехнулась Бетси. — Признаться, я малость обалдела — никогда не видела, чтобы наш жеребец Эйди так расслаблялся. Он пару раз был у нас, так можно подумать — настоящая ледышка. Весь из себя холодный и неприступный.

Бетси была явно заинтригована. Она любила почесать язычок и обожала совать нос в чужие дела. И потом, ее можно было понять: хорошенькой женщине, даже если она замужем, за таким породистым экземпляром, как Дональд Стюарт, отнюдь не может понравиться, если красивый мужчина, вроде Эйда, остается к ней равнодушен. А Бетси со всем своим шармом, блестящими карими глазами, миловидным личиком и изящной фигуркой привыкла к тому, что мужчины с ходу начинают увиваться возле нее.

— Может, на него подействовала праздничная атмосфера, вот он и растаял, — тактично предположила Кэтрин, входя в лифт.

— Или еще что-нибудь — более основательное…

Кэтрин засмеялась в ответ на эту двусмысленную реплику и, игриво помахав Бетси, впорхнула в кабину лифта. Ее переполняла радостная уверенность, что это она растопила лед. Любопытно, впрочем, что Бетси обратила внимание на его неприступный вид. По-видимому, Эйд не любил метать бисер перед кем попало, зато когда раскрывался!.. Кэтрин глубоко, с упоением вздохнула. Темперамент у него просто взрывной.

Она поспешно направилась к своему кабинету, на ходу отшучиваясь от задорных приветствий коллег. Однако в разговоры по поводу вчерашнего банкета старалась не пускаться. Никто все равно не поймет, что произошло между ней и Эйдом, а давать лишний повод для пустых пересудов Кэтрин не собиралась. Наверняка последуют пикантные намеки в духе Бетси Стюарт. Стоит ли тратить время на всякую чепуху?

Влетев в кабинет, Кэтрин немедленно позвонила в диспетчерскую и попросила принести текущую корреспонденцию. Потом присела за стол. Вспомнилось, как высоко Эйди оценил ее профессиональные качества. Уж он-то знает толк в рекламе, знает, что такое подлинное творчество. Это не Дик, который считал ее работу бульварной чепухой, ни о чем не хотел слышать, все время бесился. Невменяемый доктор Льюис… О Господи!..