— У вас будет достаточно времени. Она улетает только в воскресенье.

— Если она не передумает.

— Ты полагаешь, она может это сделать?

Джекки пожала плечами.

— Так уже было.

Жаклин с трудом удерживалась от многочисленных вопросов. Она села в машину молча, словно прикусив язык. Всем была известна та почти болезненная привязанность, которую Роналд испытывал к своей обожаемой сестре. И особенно после смерти Саймона. Может быть, это и послужило причиной его многолетнего одиночества. Он не встретил такую же, как его сестра.

Искоса взглянув на Роналда, Жаклин поняла, что он ожидает от нее традиционного вопроса, можно ли ей сесть за руль, чтобы он мог дать традиционный отрицательный ответ.

Жаклин упрямо молчала. Тогда Роналд завел двигатель и повел машину по вечерним улицам города.

— Решение Джины было очень неожиданным, — наконец сказала она. — Я узнала об этом только прошлой ночью.

— А я — лишь два часа назад.

— Ты шутишь! Неужели она не сказала тебе первому об этом?

— Нет. Она только сегодня днем сообщила, что уезжает и что ты должна заменить ее.

2

Роналд задумался о том, что произошло сегодня в его кабинете, и вспомнил весь разговор с Джиной до мельчайших подробностей...

— У тебя найдется минутка для меня?

Голос сестры оторвал Роналда от дела, которым он занимался уже полдня.

— Дорогая моя, раз ты приготовила кофе, то у меня есть больше чем минутка. — Он взял чашку из ее рук. — Спасибо. У меня сейчас очень много работы.

— Ты справишься, Роналд. Ты ведь всегда со всем справлялся!

— Кофе и лесть! Ты всегда умела найти ко мне подход. Что случилось? У тебя ко мне какое-то дело?

— В общем-то нет. Видишь ли, я просто решила присоединиться к отцу и матери в Европе: хочу попутешествовать.

Роналд был так поражен, что несколько раз открывал и закрывал рот, прежде чем ответить. Если бы Джина сейчас объявила, что умеет ходить по воде, он не был бы так изумлен, как услышав это сообщение.

— Что... что ты собираешься делать? — наконец произнес Роналд.

— Ты же прекрасно все понял, — сказала она, словно ей было не под силу повторить свои слова. — Мне тридцать четыре года, Роналд, — улыбнулась она. — И мне пора самой определять свою жизнь. Так все считают... И я решила, что завтра как раз подходящий день для начала.

С одной стороны, Роналду хотелось закричать от радости, с другой — неожиданное решение сестры обеспокоило его. После смерти его друга и жениха Джины пятнадцать лет назад он сомневался, что его сестра сможет когда-нибудь оправиться от потери. И сейчас он напряженно смотрел на нее, пытаясь найти ответы на многочисленные вопросы.

— Только не гляди на меня так, словно я больная.

— Не буду. — Он встал из-за стола, подошел к сестре и взял ее руку. Она была мягкой, теплой. На руке не оказалось кольца. — Ты сняла кольцо, которое Саймон надел тебе на палец в день помолвки?

— Вчера вечером. Думаю, это было самое трудное, что мне пришлось сделать. Мне кажется, поездка в. Европу и то намного легче.

Эти слова она произнесла почти шепотом, но Роналд почувствовал напряжение в ее голосе. Впервые, больше чем за десять лет, его сестра решила освободиться от прошлого. Он обнял ее, и они улыбнулись друг другу.

— Ты уже сообщила отцу и маме? — спросил он.

— Да, я позвонила им сегодня рано утром. Они были так же удивлены, как и ты. И, как мне кажется, рады этому.

— Я думаю. А как Эдрисы?

Денис и Лесли Эдрисы были родителями Саймона и старинными друзьями их семьи. Они сейчас вместе путешествовали с их родителями по Европе.

— Они тоже очень рады... — Голос ее слегка дрогнул. — Лесли сказала, что Саймон был бы рад моему решению вернуться к полноценной жизни.

Роналд кивнул и поспешил перевести разговор на другую тему.

— Судя по тому, что мама пишет об Италии, можно предположить, что эта страна восхитит тебя. Когда ты вылетаешь?

— В воскресенье.

— В воскресенье. Но сегодня уже пятница! А как же паспорт и виза?

— Они еще действительны. Если ты помнишь, я их оформила пару лет назад.

Он вспомнил, что младшая сестра Саймона Жаклин уговорила Джину провести с ней каникулы в Италии, но в последнюю минуту та вдруг отказалась. И никто и ничто не смогло заставить ее изменить свое намерение. Может быть, нынешнее скоропалительное решение лишит ее возможности передумать в последнюю секунду.

— Хорошо. Тогда я позвоню миссис Палмер и, пока тебя нет, попрошу ее заменить тебя.

— Миссис Палмер не понадобится. Я уже договорилась с Жаклин, и она согласилась поработать вместо меня.

— О-о! Только не это! Пожалуйста, Джина, скажи, что ты пошутила.

— Все уже решено. Она приезжает сегодня вечером.

— Тогда расстрой все это. Или у меня будет нервный срыв.

— Пожалуйста, прекрати, Роналд! Это очень удачный выход из положения. Жаклин временно оказалась не у дел.

— Но она же актриса мыльных опер, а не бухгалтер!

— Я тоже не бухгалтер! И кроме того, Жаклин проучилась два года в бизнес-колледже.

— О господи! Но она же еще почти ребенок!

— Если ты считаешь ее ребенком, то очень ошибаешься! И, видимо, пропустил эпизод в фильме «Радости страсти», где она снималась почти обнаженной.

— Спаси меня от нее! — взмолился Роналд.

К несчастью, он не пропустил этот эпизод в фильме.

— Роналд! Какие проблемы? Это всего лишь на несколько недель.

— Землетрясения разрушают города за несколько секунд, — проворчал он.

— Мне кажется, ты все усложняешь.

— Джина, дорогая, я не усложняю, а лишь трезво смотрю на вещи.

— Но почему?..

— Почему... Да потому, что она очень... легкомысленна. Жаклин — человек, который не знает, что он будет делать через минуту. И она ненавидит людей, которые говорят ей об этом. Особенно меня. О боже! Она станет бесконечно задавать мне вопросы. К тому же будет окружена поклонниками, желающими взять у нее автограф...

— Послушай, Роналд. Эта поездка так важна для меня, но я отложу ее, если...

— Что?.. Нет! — Мысль о том, что Джина может изменить свое решение из-за него, была для Роналда недопустима. — Не смей даже думать об этом! Ты будешь лететь в самолете в воскресенье, а Джекки в то же самое время — сидеть в твоем кабинете за твоим столом.

Роналд вздохнул. С понедельника у него начнется трудная жизнь: еще с детства Джекки умела вывести его из себя. И сейчас, в свои двадцать четыре года, она могла запросто превратить уверенного в себе тридцатишестилетного бизнесмена в пациента психиатрической лечебницы...

Они долго ехали молча. Жаклин была задумчива. Сколько она помнила себя, Роналд для Джины был самым близким человеком в жизни. Именно ему первому она доверяла все свои тайны и у него искала совета и поддержки.

— Ты говорила с Денисом и Лесли? — спросил он, не отрывая глаз от дороги.

— Да. Прошлой ночью. Я позвонила им сразу же после звонка Джины. Они были так же поражены ее решением, как и твои родители.

— Мм... — Он бросил быстрый взгляд в ее сторону. — А ты, Джекки? Тебе не показалось странным ее неожиданное желание покинуть дом, где она провела безвыездно столько лет? Если, конечно, не считать ее поездок в офис.

— Конечно, — сказала она. — Кто бы не удивился? Все эти годы поведение Джины вряд ли можно было бы назвать нормальным. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю, — поспешно добавила она, зная, как Роналд болезненно относится ко всему, что связано с душевным состоянием Джины. — В конце концов, ей всего лишь тридцать четыре года, и она очень привлекательная женщина. Ей нужно как-то устроить свою жизнь.

— Я вполне с тобой согласен, Джекки. Все мы знаем, что за жизнь была у Джины после смерти Саймона. Ее даже и жизнью нельзя назвать...

— Да, ты прав, это скорее напоминало бесцельное существование...

— Перестань, — пробормотал он. — Она провела последние пятнадцать лет как затворница. И вдруг это неожиданное стремление поехать в Европу! Всего полгода назад она отмечала годовщину смерти Саймона. — Он озадаченно покачал головой. — Поверь мне, я отнюдь не радуюсь такому повороту событий, и он совсем не успокаивает меня. Скорее даже немного настораживает.