- Чего ты? - фыркнула Сонька. - Подумаешь... Да, чулки ношу!

   - С каких это пор? - пренебрежительно скривилась я.

   - С тех самых, - огрызнулась она и показала мне язык. - Ему нравится.

   Я негодующе замахала на неё руками.

   - Только попрошу без подробностей!

   - Где юбка моя? Видела?

   - А где ты раздевалась?

   - Какая же ты бываешь язва, Женька, - посетовала подружка. - Никакого в тебе понятия.

   - Да какое понятие? - прошипела я. Голос пришлось понизить, чтобы дядя с кухни ничего не расслышал. - Ты сдурела, да? Ты чем думала, скажи мне?

   - Женька, отвали!..

   - Я отвалю, - пообещала я, зловеще усмехаясь. - Только тебе от этого легче не станет! Ты для этого Вовку выгнала, да?

   - Вовку я выгнала, потому что он мне надоел хуже горькой редьки, а Боря...

   - Какой он тебе Боря?! Он тебе всю жизнь дядя Боря был, а сейчас Борей стал?

   - А чего это ты за него так волнуешься?

   - Да я не за него, дурёха, а за тебя! Соня, ты ведь не можешь не понимать... Ты ко мне придёшь и скажешь, что он сволочь, а что я тебе скажу? - Я всерьёз расстроилась.

   - Не приду, - отмахнулась Сонька.

   - Это ты меня успокаиваешь или себя?

   Подружка подошла ко мне и посмотрела жалобно. А потом наклонилась и чуть слышно заговорила:

   - Женька, ты же знаешь, что я о нём всю жизнь мечтала. Он ведь такой... такой... Ну, ты знаешь!

   - Откуда это? - вытаращилась я на неё.

   Сонька тоже расстроилась и присела на подлокотник моего кресла.

   - Ты на меня злишься? Я знала, что разозлишься.

   - Да не злюсь я! Просто... Это ненормально как-то, понимаешь? Ты и он... Господи, у меня в голове не укладывается!

   Сонька окончательно сникла, молчала, что было ей совсем несвойственно, и у меня поневоле слёзы на глаза навернулись.

   - Соня, родители-то твои, что скажут, - всхлипнула я, а подружка несколько неадекватно. Обернулась и поинтересовалась:

   - Думаешь, он на мне женится?

   Я приоткрыла рот, да так и замерла, не зная, что ответить.

   - Это ты к чему?

   - Это я по поводу родителей, - нетерпеливо пояснила она. - Им стоит говорить только в том случае, если жениться надумаем.

   - А вы... надумали жениться? - У меня даже язык онемел, если честно.

   Сонька вдруг перепугалась и оглянулась в сторону кухни.

   - Тише ты!

   Я красноречиво скривилась.

   - Всё ясно. Ты в детство впала, Сонь? Опять свадьбу планируешь?

   - Ну тебя, - обиделась она. - По крайней мере, у меня теперь оснований к этому больше, не находишь?

   Я рассмеялась.

   - Ох, Сонька... И даже помочь ему теперь некому.

   Подружка продемонстрировала мне кулак.

   - Кто его ещё так любить будет?

   - Это точно, - согласилась я, подивившись собственным мыслям. Как ни крути, а ведь на самом деле рядом с дядей никогда не было женщины, которая бы любила его сильнее и беззаветнее, чем Сонька, и была бы столь терпелива. Но поймёт ли он это? За подружку даже обидно стало, если честно. Я погладила её по плечу, но всё равно напомнила: - Ты мне соврала.

   - Ой, да ладно. Меньше знаешь, крепче спишь.

   - Девчонки, вы там ещё долго меня обсуждать будете? Чайник ставить? - громко осведомился дядя Боря с кухни.

   - Ставь, - крикнула Сонька с таким энтузиазмом, что я даже отодвинулась.

   Чего только в жизни не бывает. Настолько меня огорошили, что я на какое-то время о собственных проблемах позабыла.

   Узнав об отношениях дяди Бори и Соньки, Дима нисколько не удивился. Скривился только пренебрежительно, но заметив мой взгляд, тут же улыбнулся, правда, вынужденно.

   - А ты сомневалась, что ей удастся? Твоей подружке только палец дай, она руку по локоть откусит.

   - Дима, ну что ты говоришь?

   - Ева, ты слишком наивна! Или ты всерьёз думаешь, что она всю жизнь мечтала секретарём работать? Просто с секретарского места проще в постель шефа прыгнуть, вот и...

   - Дима, хватит!

   Он удивлённо посмотрел, когда я повысила голос, и мне тут же стало стыдно.

   - Прости. Но мне не нравится, когда ты так говоришь о близких мне людях. В конце концов, они взрослые люди и сами решат...

   Калинин покачал головой.

   - Господи, Женька!..

   Он редко меня так называл, и когда это происходило, это было явным признаком того, что он зол не на шутку. Вот только причины для этого я в данный момент не видела.

   - Хочешь сказать, тебе это нравится? - не поверил он.

   - Это не моё дело, - упрямо повторила я. - И не твоё тоже.

   - Ах, вот как!

   - Да.

   - Может ты и права. Но помяни моё слово, Сонька теряться не будет. И Бориса Владимировича окрутит на раз-два.

   - Почему ты её так не любишь? - озадачилась я.

   - А кто она такая, чтобы я её любил?

   Иногда Калинин вёл себя гадко. Я старалась этого не замечать, списывала эти вспышки гнева и неприязни на его непростой характер, Димка порой становился раздражительным и практически несносным. Такое его настроение нужно было просто пережить. Димка успокаивался довольно быстро и становился прежним - невозмутимым и уравновешенным.

   Решив больше на провокации не поддаваться, я проигнорировала ещё несколько возмущённых реплик по поводу Соньки-хищницы, закинула пробный шар в сторону Димкиной эпопеи с Москвой, на что получила таинственный ответ, что он уже всё продумал и знает, как надо поступить, чтобы все - а в особенности я, были довольны. Я потребовала объяснений, а Димка притянул меня к себе, поцеловал, а пока я приходила в себя, пытаясь вернуть важные мысли, которые испарились после первого же поцелуя, он уже засобирался и ушёл.

   Но его обещания никак меня не успокоили. Скорее уж наоборот. И поэтому когда Сонька заявилась ко мне - очень деятельная и довольная собой, я пожаловалась:

   - Димка что-то задумал.

   Сонька только фыркнула.

   - Твой Димка всё это задумал уже давно. Я подозревала, конечно, но сейчас точно знаю - сволочь он!

   Я застонала в голос.

   - Как же я устала от вас обоих. Что вы делите всё время?

   - То есть он про меня тебе гадости говорит? - ехидно поинтересовалась подружка.

   - Ты же про него говоришь?

   - Вот гад, а? Ехидна.

   - Сонь!

   - Ну что?

   Сонька плюхнулась на стул, принюхалась и сунула нос под полотенчико, которым была прикрыта тарелка. Нахмурилась.

   - Морковный пирог? Ты сильно переживаешь?

   Я вздохнула. Все знали, что когда я пеку морковный пирог, значит, что-то меня беспокоит. Рецепт этот мне тётя Люся по наследству передала, рецепт совсем не сложный, но само название "Морковный пирог" заставляло людей насторожиться. И желающих попробовать его было немного, хотя я и уверяла всех, что это очень вкусно. А я его очень любила. Не есть, а печь. Тёрла морковь, аккуратно всё смешивала, наслаждаясь красивым цветом, а потом сама придумала специально к этому пирогу апельсиновую глазурь. Получалось очень здорово, я собой гордилась, и все гнетущие мысли, поневоле отступали.

   Но не сегодня.

   - Я просто не понимаю, что происходит, Сонь. Димка какой-то таинственный, ничего мне не рассказывает, только твердит о том, что всё придумал. - От полноты чувств, я даже руками взмахнула. - А что придумал - не говорит!

   - А хочешь, я тебе расскажу?

   Я подозрительно на неё уставилась.

   - Ты о чём?

   Сонька отрезала себе кусок пирога, чем меня, признаться, очень удивила, и широко ухмыляясь, сообщила:

   - Сейчас такое тебе расскажу. Боря в шоке, отойти не может.

   - Что случилось? - окончательно перепугалась я.

   Сонька неторопливо прожевала, потом сказала:

   - Для начала скажи мне - ты в Москву с Димкой собираешься?

   Я села.

   - Ты откуда знаешь? Я ещё не говорила никому.