– Персонал знает свою работу.

Софи прижала теплую ладонь Криса к своей щеке. Софи рассчитывала, что в столь трудный момент жизни они с Глорией будут поддерживать друг друга, но, наверное, такое вряд ли возможно. Софи предположила, что Глория настолько расстроена исчезновением Лачлана, что не может контролировать свое поведение. Но внутренний голос подсказывал, что Глория вообще не умеет вести себя иначе. И Софи решила оставить ее одну.

– Пожалуй, я пойду.

Глория придвинула пластмассовый стул поближе к кровати Криса.

– Да, ты можешь идти. Я сама обо всем позабочусь. Софи склонилась над мужем. Губы Криса были слегка приоткрыты из-за пластмассовой трубки, и она уловила несвежий запах из его пересохшего рта. На его бледном как мел, опухшем лице до сих пор остались кровоподтеки, а глаза превратились в две узкие щели.

– Просыпайся поскорее, дорогой, нам надо поговорить. Нам нужно найти нашего мальчика. – Софи поцеловала Криса. – Я люблю тебя.

В коридоре она задержалась, чтобы вымыть руки. Капли воды упали на рукав кожаной куртки сержанта Грина. Полицейские разрешили ей взять из гаража машину, когда она настояла, что сможет поехать в госпиталь сама, но не позволили войти в дом, чтобы взять какую-нибудь одежду. Софи нравилась куртка: ее запах и поскрипывание кожи напоминали ей о Крисе. До сих пор она так и не согрелась.

В лифте Софи достала мобильный телефон и визитку, которую ей оставила детектив.

Ответ прозвучал после первого сигнала:

– Элла Маркони слушает.

– Здравствуйте, это Софи. Хотела узнать, есть ли какие-нибудь новости.

– К сожалению, пока ничего нового, – ответила детектив. – Как дела у Криса?

Она передала ей слово в слово то, что сообщил врач.

– Будем надеяться, что к утру он придет в себя.

Элла спросила:

– Вы никого не вспомнили, кто относился бы к вам или Крису с неприязнью? Не могли бы вы более подробно рассказать о том, как на Криса было совершено нападение?

– Это произошло два месяца назад. Тогда он был на дежурстве с Дином Ригби. Но больше никаких угроз не поступало. По крайней мере, мне он не рассказывал.

– Спасибо за помощь.

В отчаянии Софи ударила кулаком по кнопкам лифта.

– А что говорит Сойер?

– Мы никак не можем его найти, – сказала Элла. – Я свяжусь с вами, как только у нас появятся какие-нибудь новости.

Софи была в лифте одна; она стояла и плакала навзрыд.

Бригада из тридцати четырех детективов собралась в комнате расследований в Глэдсвиле. Многих вызвали сюда из дому, некоторых подняли прямо из постели, но Элла не заметила, чтобы кто-то потирал заспанные глаза или откровенно зевал. Пропал ребенок, а в его отца, полицейского, стреляли – тут уж было не до сна.

Состояние Криса было критическим, вопрос курировался на высшем уровне, поэтому ведение расследования поручили отделу по расследованию убийств. Дэннис Орчард, назначенный главным следователем, перебирал бумаги на столе, стоя лицом к аудитории. Вдруг он посмотрел на Эллу и подмигнул ей. Она сжала кулаки за спиной, надеясь, что это поможет ей скрыть свои чувства. Глупо было раздражаться и думать о своих амбициях, когда рядом в жизни других людей разворачивается настоящая трагедия, но как трудно совладать с предательскими темными мыслями. Впрочем, как говорится, нет худа без добра: Дэннис, обладая новыми полномочиями, был вправе выбрать себе заместителя, и, как ни странно, «важная шишка», подписавшая приказ о назначении Дэнниса, согласилась с предложенной им кандидатурой. Наверное, и сам Шекспир кому-нибудь перешел дорогу.

На краю стола громоздились три картонных ящика с цветными листовками формата A4. Описание примет Лачлана было размещено над фотографией, а внизу указывались номера телефонов, по которым можно было связаться с полицией. У сына Фергуса Патрика была собственная типография, и пока Элла и Дэннис находились в доме старика, листовки успели отпечатать.

На стойке за спиной Дэнниса находился телевизор, к которому была подсоединена цифровая видеокамера со встроенным видеомагнитофоном. Вдоль стен стояли столы с телефонами и электронная «лекционная доска».[5] В углу гудел компьютер – на экране была открыта программа по координации расследования.

– Начнем, коллеги, – сказал Дэннис.

Он назвал себя, а затем представил Эллу.

– Краткий инструктаж проведем как можно быстрее чтобы мы могли поскорее заняться делом и найти преступников.

У всех были наготове блокноты и ручки.

– Около двадцати двух ноль-ноль старший констебль Крис Филипс был ранен в лицо из огнестрельного оружия неизвестным на пороге собственного дома, расположенного на Истон-стрит в Глэдсвиле, – сообщил Дэннис. – Его десятимесячный сын пропал, возможно, был похищен лицом, совершившим нападение. Сосед Филипса обнаружил его без сознания в двадцать два пятнадцать. Филипсу сделали операцию. Извлеченная пуля направлена на экспертизу, но понятно, что потребуется некоторое время, чтобы получить заключение. Врачи говорят, что Филипс будет находиться без сознания еще несколько часов. Будем надеяться, что когда он придет в себя, то сможет вспомнить, что произошло.

Дэннис передал присутствующим несколько листовок.

– Ребенка зовут Лачлан. Ни в детской, ни где-либо еще в доме не обнаружено признаков того, что ребенок был ранен. Специалисты из группы по изучению места преступления обнаружили много отпечатков и волокон, которые они забрали на экспертизу. Кроме того, у нас есть вот эта записка.

Элла раздала копии записки.

– Мы не знаем, что все это значит, – продолжал Дэннис. – Жена Филипса, Софи, рассказала, что Крис очень переживал из-за ограблений, которые совершала банда, и несправедливых заявлений в прессе в наш адрес.

– А мог ли Филипс быть тем человеком, который звонил вчера на телевидение? – спросил какой-то детектив.

– Такое предположение не лишено смысла, – заметил один из детективов. – Звонивший обещал, что расскажет больше.

– «Держи язык за зубами» может быть предупреждением, чтобы он этого не делал.

– Вот в этом мы и намерены разобраться, – подытожил Дэннис. – Известно также, что два месяца назад во время дежурства на Криса было совершено нападение. Неизвестно, поступали ли в его адрес с того времени какие-либо угрозы. А на данный момент мы точно знаем, где в этот вечер находилась мать Лачлана Софи. Она – парамедик, была на дежурстве. Еще один член семьи – Глория, мать Криса, и похоже, она тоже вне подозрений.

– Были ли у Криса или у его жены любовные связи на стороне?

– Насколько нам известно, нет, – сказал Дэннис. – Позавчера, когда Софи была на дежурстве, она выезжала на вызов к женщине, у которой начались преждевременные роды. И женщина, и ее новорожденный ребенок умерли. В тот же день чуть позже Бойд Сойер, отец умершего ребенка, угрожал Софи и даже напал на ее напарника. В настоящее время мы разыскиваем Сойера.

– Зачем забрали ребенка? – хмуро спросил кто-то из детективов. – Если кто-то хотел из чувства мести уничтожить чужую семью, то почему бы ему не убить ребенка на месте?

– Будем надеяться, что ребенок жив и находится в каком-то неизвестном нам месте, – сказал Дэннис. – Если это сделал Сойер, то он вполне мог избавиться от ребенка или отдать его кому-нибудь. То же мог сделать, конечно, и любой другой похититель. Ребенка легко спрятать, но его внешность трудно изменить до неузнаваемости. Единственный способ изменить его внешность – обстричь ему волосы или одеть, как девочку. Помните об этом, когда выйдете отсюда. – Дэннис окинул взглядом присутствующих в комнате.

– Вопросы есть?

Вопросов не было.

Дэннис включил телевизор, и на экране началось воспроизведение видеозаписи.

– Посмотрите. Это дом Филипсов со стороны улицы.

На экране появилось изображение открытой входной двери. За ней в прихожей справа была видна лестница и слева – коридор, ведущий в кухню. Светильник в прихожей освещал ковер, на котором остались пятна крови.