Индия усмехнулась и обвиняюще повела бровью в сторону розы, которую девушка положила на стол.

— Я… я не понимаю, о чем вы говорите.

— Я подозревала вас с самого начала. Ваши постоянные расспросы. Заморочили голову Мэтью, Берни, даже мне. А подленькие телефонные звонки? Я догадывалась: вы что-то замышляете, только не могла понять, что именно. Но сегодня утром я случайно услышала ваш разговор с отцом.

Лэйни тяжело задышала. Значит, женщина тайно следила за ней!

— Итак, все сходится! — бросилась в атаку Индия. — Вы та самая маленькая бродяжка, которая оставила Дэвида. А теперь вы появились здесь, чтобы похитить его. Однако я помешаю вам, мисси. Я не позволю забрать моего внука!

Лэйни почувствовала себя так, словно ее ударили. Резкие слова Индии болью отозвались в ее сердце.

— Неправда!

Индия подошла ближе и наклонила голову, так что их глаза оказались на одном уровне.

— Ваши глаза — такие же, как у Дэвида. Только мой ослепленный зять не заметил сходства. Но и он увидит, когда я посвящу его в ваши козни. Вы не можете отрицать, что находитесь в кровном родстве с мальчиком!

— Вы правы, — призналась Лэйни, — я не отрицаю. Но я не прихожусь Дэвиду матерью, и, поверьте, у меня нет намерения увезти его от вас. Я и Кэппи любим Дэвида. Мы бы никогда не причинили ему вреда. Мы скоро уедем, и все останется по-прежнему. Обещаю.

— Что-то незаметно, чтобы вы собирались куда-нибудь отправляться. Я слышала, как вы строили планы сегодня утром.

— Индия, пожалуйста, дайте мне договорить…

— Нет. — Она взмахнула рукой, пресекая попытку Лэйни вставить хотя бы слово. — Я не желаю выслушивать ни вашу ложь, ни ваши извинения. Выметайтесь отсюда немедленно, или я расскажу Мэтью!

И миссис Дорман стала снимать передник, но ткань зацепилась за шпильку, что только разозлило женщину. Когда ей наконец удалось освободиться, она швырнула фартук в угол и не оглядываясь исчезла за дверью.

Лэйни неподвижно сидела, крепко стиснув руками кофейную чашку, чтобы унять в пальцах дрожь. Что делать? Что же делать?

Словно сомнамбула, она поднялась, сполоснула чашку и взяла со стола розу. Может, вернуться в спальню? Прилечь, успокоиться. Но Лэйни не хотелось возвращаться в пустую комнату, которая совсем недавно стала свидетелем ее счастья.

Ощущая свинцовую тяжесть в ногах, девушка пересекла фойе, вышла на веранду и без сил опустилась на качели. Знакомый скрип успокаивал, как крепкие объятия старого друга.

Лэйни не знала, как долго она сидела, держа в руках слегка увядшую розу, когда по ступенькам поднялся ее отец.

Кэппи приподнял ее подбородок и посмотрел в расстроенное лицо дочери.

— Что? Что случилось?

Лэйни, всхлипывая, поведала ему о том, что произошло. Уолтер сел рядом, прижал дочь к груди и, как в детстве, стал ее убаюкивать.

— Тише, тише, детка, успокойся.

— Мне так жаль, папа. Я даже не предполагала, что может быть так больно.

— Знаю, душенька, но не стоит терзаться. Просто я не умею держать рот на замке. Ты права. Мне следовало остаться дома. Но теперь поздно сожалеть. Давай подумаем, что предпринять.

— Как что? Придется уехать.

Уолтер немного отстранился и посмотрел в ее заплаканные глаза.

— Либо я полный дурак, либо ты влюбилась в Мэта.

Лэйни отвела взгляд.

— Ну и что? Если Индия расскажет ему правду, он меня возненавидит. А она-то постарается убедить его в том, что мы собираемся отсудить опеку над мальчиком. А если говорить откровенно, то она права. В конце концов, именно так я и подумала, когда впервые узнала о Дэвиде. Ну почему я не рассказала Мэту правду с самого начала?

Кэппи почесал подбородок и после некоторого раздумья предложил:

— Есть только один выход. Давай отправимся к Мэту и преподнесем ему нашу версию, прежде чем старая ведьма вонзит в него свои когти.

— О, Кэппи, нет. Что я скажу? А если он мне не поверит?

Лэйни закрыла лицо руками.

— У тебя нет выбора. Если Индия вмешается… Вилборн здравомыслящий человек. Я уверен, он выслушает тебя.

Крепко обняв отца, дочь пообещала подумать над его предложением. Кэппи погладил ее по щеке и, слегка ссутулившись, побрел обратно в дом.

Лэйни оглядела усыпанный цветами луг, кромку соснового бора. Если как следует прислушаться, можно различить нежное журчание реки Рогью, которая огибает пансион. Трудно поверить, что она, возможно, в последний раз сидит на веранде, качается на старых качелях и наслаждается живописной картиной.

Одинокая слезинка тонкой струйкой поползла по лицу Лэйни и повисла, остановившись на мгновение, прежде чем окончательно скатиться со щеки.

Если только… если только…

Девушка закрыла глаза и попыталась представить, как Мэт говорит:

— Успокойся, Лэйни. Все совершают ошибки, но ты нашла в себе силы и рассказала мне правду. Я по-прежнему люблю тебя.

Увы, мечты выглядели расплывчатыми. Неясными. Невозможными…

Час спустя, приведя мысли в порядок, Лэйни расправила плечи и пошла искать Мэта.

Возможно, она потеряет его. Но будь она проклята, если шантаж заставит ее отказаться от любимого человека.

Утром Мэт не намеревался отправиться с туристами, поэтому Лэйни сразу направилась к конюшням, где он любил проводить свободное время. Она остановилась в дверном проеме, впитывая знакомые запахи, стремясь запомнить их, чтобы сохранить в памяти и вспоминать длинными одинокими вечерами, которые сулила судьба.

Она зашла внутрь.

Мэт стоял к ней спиной. Склонившись над ногой Электры, он внимательно разглядывал копыто. Его рубашка висела на перекладине. Крошечные капельки пота блестели на широкой глади обнаженной спины. Никогда еще он не выглядел столь соблазнительным и красивым в ее истосковавшихся глазах.

Случайный солнечный лучик, сверкнувший в щели деревянной обшивки крыши, осветил волосы Мэта, превратив их в серебристые нити.

Откашлявшись, Лэйни окликнула его:

— Мэт? Ты занят?

Мужчина поднял голову и увидел ее силуэт на фоне яркого света. Он видел лишь очертания фигуры, но твердо знал, что не спутает Лэйни ни с одной женщиной. Мэт улыбнулся, вспоминая прошедшую ночь.

— Привет, соня!

— Я уже несколько часов на ногах.

— Когда я уходил, ты так сладко спала, что я решил тебя не будить. Видимо, слишком устала. — Он нежно усмехнулся. — Я сказал Дэвиду, что сегодня занятия отменяются.

Лэйни почувствовала облегчение. Уроки вообще вылетели у нее из головы. Она могла думать только о встрече с Мэтом.

— Спасибо, — пробормотала девушка.

— Нет проблем. — Мэт указал в глубину конюшен. — Я поручил ему разбрасывать свежее сено в стойлах. Давай соберем чего-нибудь поесть, возьмем Дэвида и отправимся к водопаду.

Лэйни зажмурила глаза, чтобы удержать подступающие слезы.

— Нет, не сегодня.

Мэт нахмурился.

— Что-то не так? У тебя странный голос.

Отрезая себе путь к отступлению, Лэйни сразу перешла к делу.

— Могу я поговорить с тобой? Это очень важно.

Серьезный тон озадачил Мэта. Он обогнул перегородки, вытирая рубашкой пот со лба.

— Иди сюда, — позвал он девушку.

Шагнув в полумрак конюшен, девушка сжала в руке розу, словно талисман, который убережет от боли.

— Помнишь, однажды ночью мы говорили с тобой об усыновлении Дэвида? И ты… ты был так… так зол… так разъярен, когда упоминал родного отца мальчика?

— Конечно помню. Послушай, мне, право, жаль, если история огорчила тебя, но…

Лэйни находилась в сильном нервном напряжении. Машинально оторвала лепесток и, не заметив, уронила его на земляной пол.

— Пожалуйста, Мэт, не перебивай меня. Тогда я пыталась объяснить тебе, что, возможно, настоящий отец даже не знал о ребенке, но ты не пожелал выслушать меня.

— Конечно помню, я сказал, он подлец и…

— А ты когда-нибудь пытался встретиться с ним? Выслушать объяснения? — прервала Лэйни.

— Нет, но…

— Почему же так безапелляционно судишь о человеке и его семье? Что тебе известно о жизни отца Дэвида? Ты уверен, что тебе сказали правду?