Наслаждение грозило перейти в эйфорию, и тогда Вознесенный с усилием заставил себя сосредоточиться. Титул достался ему не за слабость и потакание собственным желаниям. Долг превыше всего.

Война в космосе всегда напоминала Вознесенному о бешенстве пожирающих добычу акул. На поверхность его искаженной варпом памяти редко всплывали воспоминания о детских годах, но одно из них возвращалось всякий раз, когда разум и чувства Вознесенного охватывала лихорадка космического сражения.

Ребенком он несколько раз ездил с отцом на побережье и там наблюдал, как безглазые шельфовые акулы сбиваются в стаю для охоты на больших океанских китов. Это не было настоящей стаей, потому что хищники редко действовали сообща, — они всего лишь не убивали друг друга, пока преследовали общую жертву. Когда акулы одновременно бросались на незащищенный китовый бок, ими руководило не чувство товарищества, а инстинкт. Инстинкт, повелевавший как можно быстрее прикончить добычу.

Сейчас Вознесенному казалось, что космическая война — это та же охота. Каждый корабль был акулой, плывущей в трехмерном пространстве поля боя, и лишь самые одаренные командиры могли обуздать свои инстинкты и собраться в эффективную охотничью стаю. Измененный варпом Астартес глядел на экран и улыбался, обнажая черные десны и заостренные клыки. Он не был командиром флота, и объединение разрозненных сил никогда не входило в число его талантов.

Как раз наоборот. Он отнюдь не стремился к созданию тактического союза в рядах тех флотов, где ему довелось сражаться. Все, что ему было нужно, — это расстроить порядок вражеской армады.

Самый простой способ выиграть космическую войну заключается в том, чтобы не дать командирам противника действовать согласованно. Если их единство нарушено, вражеские корабли можно изолировать, отсечь от основных сил и уничтожить по одному.

Именно за этот подход Вознесенный не раз удостаивался похвалы Ночного Призрака. Как говорил сам примарх, ни к чему знать планы врага. Враг должен быть повержен прежде, чем вступит в игру.

Флот вторжения Магистра Войны прибыл в систему Крита несколько дней назад. Вознесенный понял это, как только ударный крейсер Повелителей Ночи вынырнул из варпа. Десятки искореженных корабельных туш — жертвы первых фаз кампании — беспомощно болтались в вакууме. Судя по надписям на их корпусах, они принадлежали обеим противоборствующим сторонам.

Вознесенный приказал штурману поскорей провести «Завет» через это молчаливое кладбище и не жалеть двигателей, пока крейсер не достигнет основного театра военных действий. Там флот Магистра Войны наконец-то вынудил силы Трона занять глухую орбитальную оборону.

Взгляд существа впивался в древние имена, мелькавшие на гололитическом дисплее. Легендарные суда, прошедшие через тысячелетия войны, — названия и регалии были врезаны в память Вознесенного, несмотря на неумолимый ход времени.

Вот «Железный магнат», принадлежавший легиону примарха Пертурабо. Вот «Сердце Терры» — на шкуре корабля все еще виднелись шрамы, заработанные во время осады планеты, давшей ему имя. А в самом центре кровавого шторма, окруженный десятками меньших судов, виднелся «Дух мщения».

Вознесенный махнул клешней в его сторону:

— Пока передаете идентификационные коды, двигайтесь к флагману Магистра Войны, а затем выходите из рядов, обгоняйте корабли союзников и вступайте в бой.

«Завет крови» понесся в вихрь орбитальной битвы. Вознесенный представил командные палубы имперских судов в ту секунду, когда их наблюдатели обнаружили еще один могучий корабль, присоединившийся к силам Архиврага. Воют сирены, летят приказы… Как восхитительно вообразить все это, пусть всего на одно мгновение!

Но «Завет» был уязвим. Его двигатели раскалились добела, пока он мчался мимо «Духа мщения» и авангарда Хаоса.

Следовало действовать быстро.

Вознесенному хватило одного взгляда на экран, чтобы понять, что исход сражения уже предрешен. Имперский флот обречен. Существо всмотрелось в пиктограммы, пляшущие по голографическому дисплею проекционного стола перед его командным троном, слишком большим для обычного космодесантника. Наблюдая за их медленным танцем в пространстве, Вознесенный в течение секунд смог предсказать конечный расклад. Достаточно было просчитать все варианты передвижения каждого судна относительно других участников танца. Перед его глазами разворачивалась игра многих — но не бесчисленных — возможностей.

Вознесенный снова взглянул на обзорный экран. Силы Ложного Императора были еще достаточно многочисленны, чтобы нанести серьезный урон флоту Магистра Войны, и это следовало принять в расчет. Победа, доставшаяся слишком дорогой ценой, — не победа.

Улыбка выжала из его глаз маслянистые кровавые слезы. Темные капли потекли по белой, как фарфор, коже, под которой проступали черные кабели вен. От улыбки мускулы лица напряглись, раздражая слезные железы. Вознесенный не привык так широко улыбаться. Столь грандиозной потехи ему не выпадало уже давно, да еще и на глазах у Магистра Войны!

Пришло время сыграть по-крупному.

Имперскую стаю возглавляли два корабля. Две цели, которые надо было уничтожить, чтобы развеять надежды Трона на тактическое единство. Вознесенный мысленно отметил обе цели и изложил свои пожелания команде стратегиума. Теперь офицеры и сервиторы трудились, чтобы воплотить в жизнь его план.

«Завет крови» стрелой мчался сквозь поле боя, принимая на щиты случайные удары тех немногих истребителей и легких крейсеров, которые сумели вовремя среагировать на его появление. Стремительным бронзово-черным соколом он скользнул между двух кораблей сходного размера, игнорируя их бортовые залпы.

К тому времени, когда имперские крейсера развернулись, чтобы начать преследование, их уже атаковали другие суда. Новые противники несли золото и чернь Черного легиона — Астартес самого Магистра Войны.

«Завет крови» даже не замедлил ход. Повелители Ночи преследовали более крупную дичь.

Ударный крейсер Астартес был мощным кораблем, идеально приспособленным для орбитальной бомбардировки и прорыва блокады. Он был грозным врагом и в космических поединках: хотя ему недоставало наступательного потенциала боевых барж или тяжелых крейсеров имперского флота, благодаря отличному вооружению и многослойной защите он мог с легкостью справиться с большинством судов того же габарита. Присоединись Вознесенный к орбитальной битве над Солас и обрушь на противника ярость орудийных батарей и лэнс-излучателей «Завета», Повелители Ночи внесли бы значительный и достойный похвалы вклад в кампанию.

Однако этого было недостаточно.

Величайшим оружием ударного крейсера Астартес служил его груз. Конечно, пушки «Завета» способны сровнять с землей города, а щиты часами могли выдерживать самую жестокую бомбардировку, но самые смертоносные его снаряды были уже заряжены в десантные капсулы и ожидали пуска.

Огромный крейсер Повелителей Ночи весил миллионы тонн, однако, несмотря на свои габариты, отличался редкостным изяществом. Медленно и плавно, подобно гигантской акуле, он скользнул навстречу гораздо большему кораблю класса «Готика» — «Решительному». Имперский крейсер был в равной мере боевым кораблем и памятником. Хребет его ощетинился шпилями кафедральных соборов, а воинственная красота судна служила источником вдохновения для целой флотилии кораблей поддержки, которые вальсировали вокруг него, как спутники вокруг планеты.

Залп лэнс-излучателей «Решительного» ослепил обзорный экран «Завета». Большой корабль все еще целился по атакующим его судам Магистра Войны — у него не было времени направить орудийные батареи на новоприбывшего. Однако корабли поддержки, кружившиеся в его тени, устремились навстречу ворвавшемуся в их стаю крейсеру Повелителей Ночи.

На глазах Вознесенного одна из пиктограмм на гололитическом дисплее, расположенная позади той, что обозначала «Завет», мигнула и погасла. «Недреманное око» — корабль Черного легиона из личной флотилии Магистра Войны — отправился в небытие, разлетевшись на куски от последнего залпа «Решительного».