– Как поживаешь?

– Прекрасно. Я так рада, что наконец-то пошёл настоящий дождь. Нам всем он был очень нужен.

Меган согласно кивнула. На пару лет моложе брата, Меган была миниатюрной и белокурой, её волосы были уложены в короткую и элегантную прическу в стиле сороковых годов. Хэнку уже, наверное, перевалило за шестьдесят, долговязый, худощавый мужчина со смешливыми карими глазами. Роксанна любила их обоих и считала, что они не зря вложили столько усилий в переустройство этого места. Ресторан получился выше всяких похвал. И стряпня, и обстановка.

В «Голубом гусе» было на редкость уютно. Чёрная дровяная печка в противоположном конце зала хорошо прогревала воздух в помещении. Зал ресторана был рассчитан на десять столиков разных форм и размеров, но при полной наполненности наверняка вмещал не менее сорока человек. Столы были сделаны из красного калифорнийского дерева, а пол покрывал ярко-синий палас. По верху побеленных стен шёл широкий бледно-голубой бордюр, с забавными фигурками хорошо откормленных гусей, на окнах висели белые кружевные занавески. И, как смогла заметить Роксанна, калории в блюдах здесь не считали, кормили вкусно и сытно, и это несколько тревожило.

Вскоре принесли её заказ, и молодая женщина занялась содержимым тарелки, то и дело посматривая через окно на улицу и вполуха прислушиваясь к долетавшим до неё взрывам смеха и добродушным поддразниваниям от стола, где сидел Минго с приятелями. Сейчас за окном шёл настоящий проливной дождь, отчего снаружи становилось всё темнее и темнее. «Но это не сможет испортить мне настроения», – решительно напомнила себе Роксанна. Сегодня ночью она, наконец-то, будет спать в собственном доме, а если будет нужно, даже на полу, невзирая на возможные протесты со стороны родителей. «Я только надеюсь, – подумала она мрачно, – мне не придётся выслушивать от них жалостливых причитаний типа «о, милая, но мы же беспокоимся, как ты там будешь совсем одна… и нас так ранит, что ты не хочешь остаться с нами». Ну а если они всё же это скажут, ей придётся, проявив твёрдость характера, настоять на своём или она пропала. Потому что второй Илкой она становиться не собиралась.

Тут с улицы донёсся резкий звук хлопка автомобильной дверцы, и вслед за ним – тяжёлые мужские чеканные шаги, а в следующую секунду входная дверь с силой распахнулась. И на пороге, целиком заполнив собой дверной проём, возник Джеб Дилэни. В чёрном «стетсоне», с полей которого ручейками стекала вода, тёмно-бордовой кожаной куртке, сплошь усеянной крупными дождевыми каплями, и в заляпанных грязью чёрных ковбойских сапогах. Роксанне даже показалось, что вместе с ним через порог шагнуло и разгулявшееся ненастье, когда в воздухе разлился запах прохладной свежести, и словно бы повеяло суровыми зимними ветрами, перебивая сухое тепло дровяной печи и ароматы приготовленной еды. А ещё ей показалось, что с приходом Джеба в ресторане стало вдруг намного теснее.

Стоило Роксанне взглянуть на Джеба, как она замерла, так и не донеся полную ложку густого супа ко рту. О Боже! Он выглядел настолько сексуально и мужественно, что её бедное сердце заколотилось часто-часто, несмотря на то, что совсем недавно Роксанна обещала себе выкинуть Джеба Дилэни из головы. А ехидный внутренний голос напомнил, что этот харизматичный красавец ещё и высокомерный заносчивый придурок. И что он ей вовсе даже не нравится. Не забыла ещё? И что ему совершенно не нравится она сама. И что про это тоже не стоит забывать. «Ладно. Ладно! Мы ненавидим друг друга, – мысленно включилась в диалог с голосом Роксанна. – Но, почему, чёрт возьми, почему, он заставляет меня чувствовать себя настолько живой? И почему я никак не могу забыть, как феерически прекрасно было заниматься с ним любовью? Чёрт! Я занималась с ним сексом – мы не занимались любовью. Для этого, – напомнила она себе мрачно, – мы должны были бы чувствовать друг к другу взаимное уважение, восхищение, симпатию, и любовь.... Но ко мне он ни одного из этих чувств не испытывает. Да он просто-напросто гад ползучий. Мужская особь неандертальца. Ископаемый вид человека, который даже не мог стоять прямо. Помнишь это? Отлично. Вот и не забывай».

Казалось, она очень своевременно вспомнила о своём отношении к Джебу, но когда их взгляды встретились, её глупое наивное сердце снова пустилось вскачь, едва не выпрыгивая из груди. Роксанна хотела было отвести взгляд, но так и не смогла. Джеб приближался к ней своей плавной походкой опасного сильного хищника, чёрные джинсы плотно обтягивали длинные мускулистые ноги, при каждом шаге чётко обрисовывая мышцы мощных стройных бёдер. И глядя в его смуглое напряжённое лицо и бездонную черноту глаз, которые не отрываясь смотрели на неё, Роксанна вдруг подумала, что вполне могла бы испытать оргазм прямо здесь и сейчас. «Йу-ху! А у тебя, детка, похоже, серъёзные проблемы. Со мной происходит что-то очень и очень странное. Джеб Дилэни герой совсем не моего романа. Больше того, он – мужчина, которого я избегала в течение нескольких недель, даже месяцев. Мужчина, с которым я и минуты не могу провести, чтобы не поцапаться. Так почему же я до смерти рада видеть его? Скука, – с неожиданным отчаянием пришло ей на ум. – Да. Да. Вот именно. Мне просто скучно. А он так близко. Прямо передо мной».

Лицо Джеба было непроницаемо, когда он, кивнув Роксанне, плавным движением опустился на сиденье напротив неё. Он снял шляпу и пристроил её на пустое место рядом с собой:

– Добрый день, – мягко поздоровался он.

Один его вид вызывал в ней странную дикую злость и полную сумятицу в чувствах. Роксанна проглотила ложку супа и произнесла с приторной сладостью в голосе:

– Прости, но я что-то не помню когда приглашала тебя присоединиться ко мне?

Сейчас в тёмной глубине его глаз были хорошо видны мерцающие искорки смеха.

– Ну, право же, принцесса, зачем тебе всегда нужно быть со мной такой колючкой и злюкой? Разве мужчина не может просто присесть и поболтать с хорошенькой цыпочкой? – миролюбиво протянул Джеб.

Её подбородок резко вздёрнулся вверх.

– Уже много лет никто не смеет называть меня «хорошенькой цыпочкой», – злобно прошипела Роксанна.

– Хмм, а ты права. Дай угадаю, это, верно, из-за твоих чуть длинноватых клычков.

Он нахально выгнул бровь.

– Ты поэтому и ушла на покой? Не выдержала конкуренции с более молодыми, хорошенькими и – ах, простите леди! – более красивыми девушками, дышащими тебе в спину?

Роксанна ожидала, что после его выпада в ней поднимется волна негодования, но ничего подобного не случилось. Удивив и себя, и его, она тихо пробормотала:

– Да. Прямо в точку, именно поэтому я и ушла из модельного бизнеса и теперь как бы в отставке. Оставаться на вершине становилось всё труднее и труднее. А так как я не собиралась проигрывать сражение, имея столь впечатляющий послужной список, то сама сняла с себя корону, пока это ещё можно было сделать. – Она усмехнулась. – Уход с гордо поднятой головой намного лучше сказывается на собственном эго, чем низвержение с пьедестала.

Взгляд Джеба неспешно скользил по Роксанне, отмечая гордую красоту лица, изящные скулы, золотистые глаза и роскошную струящуюся по плечам гриву иссиня-чёрных волос. Он знал, что найдёт её здесь. Увидел джип на стоянке и вместо того, чтобы не останавливаясь, ехать дальше к дому, словно какой-то несчастный, томящийся от любви дурак, припарковался и зашёл внутрь, чтобы хоть мельком взглянуть на неё. А когда увидел, сидящей за столиком у окна, его грудь как будто стянуло железным обручем от жажды обладания, неукротимой, неистовой, яростной и дикой. Однако к этим примитивным животным инстинктам примешивалось и ещё одно странное, незнакомое щемящее чувство, что наконец-то он обрёл нечто важное, то, что тщетно искал всю свою жизнь. Не сказать, чтобы Джеб был так уж доволен или находился на седьмом небе от счастья, испытав хоть одно из этих ощущений, просто, как оказалось, он сильно поумнел за прошедшие недели, когда всеми правдами и неправдами пытался избегать её. Роксанна, мрачно подумал он, целиком и полностью была «сплошной головной болью». И он был почти уверен, что, чёрт побери, не желает, чтобы она становилась его головной болью. Почему бы ей, чёрт возьми, просто не остаться Нью-Йорке? Зачем ей понадобилось возвращаться в Долину и портить его налаженную жизнь?