— Леди и джентльмены, это счастливое событие, несомненно, войдет в историю Истхэмптона. Каждый из нас, молодой и пожилой, местный житель и приезжий отдыхающий, будет наслаждаться видом прекрасного изумрудного моря с этого замечательного пирса…

Грубый голос, донесшийся из толпы, перебил Кейт, люди зашевелились, создавая переполох.

— Нет, леди, не все смогут наслаждаться этим видом! Только те, кто сможет приехать на побережье! Когда построят железную дорогу? Вот что мы хотим знать!

Кейт побледнела, но с чувством собственного достоинства продолжила, не обращая внимания на крик:

— И вдобавок к этому в пирсе построен новый театр, в котором в течение летнего сезона вашему вниманию будут представляться различные по жанру пьесы…

Кто-то закричал снова, но уже из другого конца толпы. Терпению Дэниэла пришел конец.

— Хватит играть во всемогущего, Уорвик! Мы хотим, чтобы была железная дорога, даже если ты этого не хочешь!

— Правильно! Мы должны переплюнуть Маррелтон! — во всю глотку заорал третий мужчина, зная, что эта фраза поднимет конкурентный дух, ведь соперничество между курортом и торговым городком существовало всегда. Местные жители стали кричать из толпы, поддерживая зачинщика, а те, кто приехал из Маррелтона, выражали несогласие и насмехались над ними. Другие же, возмущенные прерыванием церемонии, также выражали криками свое неодобрение грубиянам, между мужчинами стали завязываться потасовки и драки. Но даже те, кто был за железную дорогу, понимали, что для драк сейчас неподходящее время.

Дэниэл сжал кулаки, его лицо потемнело от злости.

— Вы нанятые агитаторы! — свирепо закричал он, желая лично разобраться с каждым из них. — Я чувствую вашу отвратительную вонь на расстоянии.

Кейт, высоко подняв голову, непоколебимо стояла рядом с ним, хотя некоторые леди среди приглашенных гостей стали нервно отходить назад, боясь, что в них могут полететь снаряды, что было неудивительно в эти времена, ведь такие инциденты часто случались, когда буйные, несдержанные люди начинали бастовать. Анна Эденфилд прижалась к Донне, нерешительно интересуясь, нет ли поблизости полицейских, чтобы навести здесь порядок.

Представитель закона Истхэмптона находился в толпе, его высокая шляпа с широкими полями явно выделялась среди цилиндрических шляп и зонтиков, он направился прямо в сторону нарушителей порядка, но их помощники загородили ему путь. Люди стали разбегаться в разные стороны, забирая детей, которые плакали и кричали от страха. Ричард призывал всех успокоиться, но никто не слышал его. Внезапно Джош протиснулся сквозь толпу и встал прямо перед Уорвиками, широко раскинув руки. Его крик зазвенел в ушах.

— Я ваш господин, который построит железную дорогу! — Он сразу же привлек внимание всех, его агитаторы весело закричали, и драки прекратились. — Поддержите меня в нужное время и в нужном месте, но не сейчас! Мы сегодня торжествуем в Истхэмптоне в честь нового, самого длинного и самого красивого пирса на южном побережье, и мы должны быть благодарны за изобретательность и находчивость мистера Ричарда Уорвика, который, как и его отец, всем сердцем желает только хорошего для курорта. Так давайте выслушаем миссис Уорвик, которая приготовила речь перед открытием пирса!

Он знал, что сможет успокоить и убедить толпу. Хорошее настроение вернулось, и, снова почувствовав праздничную атмосферу, люди стали ликовать. Кейт, признательно на него посмотрев, приняла позолоченные ножницы от Донны, и ее простое заявление о том, что пирс открыт, вызвал радостные крики и громкие аплодисменты, которые, как только она разрезала ленточку, тем самым открыв вход внутрь, перешли в бурные овации. Kaк только Дэниэл с остальными приглашенными гостями во шел внутрь, все остальные тоже стали двигаться вперед. Вход в этот день был бесплатным, и люди одним стремительным потоком двинулись в ворота.

— Отлично сделано, сэр, — сказал Тимоти, хваля Джоша, как только тот снова присоединился к ним, и встал рядом с Люси, которая кипела от негодования и злости и не намеревалась его хвалить.

— Ваша двуличность поражает меня! Все было спланировано, я знаю! Это искусная уловка! Вы выставили себя благородным миротворцем, чтобы получить популярность и поддержку.

— Ну хватит, — вмешался Тимоти, укоризненно посмотрев на Люси, но Джош поднял руку.

— Пусть Люси выговорится. Мне всегда интересно ее мнение. — В его глазах сверкнул ликующий огонек, который показывал, что он насмехается над ней. — Я признаю, что этот инцидент, произошедший по моей вине, спровоцировал массу хлопот и неприятностей. Ведь сегодня здесь множество влиятельных людей.

— Вот! Вы слышали! — Люси повернулась к Тимоти. — Он не отрицает, что это он все подстроил. Вы что разделяете эти коварные, тщательно спланированные действия? Я не верю, что вы поддерживаете этого лживого человека!

Тимоти посмотрел на нее серьезно.

— Я думаю, мы с мистером Бартоном должны наедине обсудить это дело.

— Как вам угодно, — вежливо ответил Джош. Затем, как только Люси отошла от него, добавил: — А вы что же, не подниметесь с нами на пирс?

— Я уже видела там все, что хотела посмотреть, — холодно ответила она. — Более того, я очень часто бывала в нем.

— Тогда встретимся позже, после вечернего представления, — напомнил ей Тимоти. Уорвики устраивали праздничный ужин с шампанским в своем особняке и пригласили их обоих.

— Буду ждать с нетерпением, — нежно сказала она, спокойно и ласково взглянув на Тимоти, зная, что это не пройдет мимо глаз Джоша.

Среди толпы людей у входа стояла Эмми Линден, на ней была дамская шляпка и шаль, серебряная брошь красовалась на пышной груди. Она смотрела в сторону моря, внимательно наблюдая за Мэг и Бобом, которые наполняли свои судна пассажирами, желая заработать побольше денег. Она не заметила, как к ней прогулочным шагом, пробравшись сквозь толпу, подошел массивный низенький мужчина.

— Привет, Эмми! Как поживаешь?

В течение нескольких секунд она смотрела, не отрывая глаз, на его румяное лицо, маленькие хитрые голубые глазки с нависшими веками, на его рыжеватые бакенбарды, и затем до нее дошло. Она узнала его.

— Бен Томпсон! Ах ты, мерзавец! После стольких лет! — Она схватила его за плечи и стала сильно трясти, затем отошла на шаг назад, осмотрев его с ног до головы: он был одет в яркий жилет, чистую куртку и штаны. — Ты выглядишь прилично. Должно быть, времена изменились с тех пор, когда у тебя была лодка, приносящая доход.

— Эй! Полегче! Смени тон! — Ему было не смешно, он осмотрелся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. — Я не хочу ничего слышать о тех днях! Я покончил с торговлей, когда уехал отсюда.

Эмми пихнула его локтем.

— Только не говори мне, что можешь зарабатывать по-другому.

— Могу, могу. — С гордым видом он стал покачиваться на пятках. — Я честно заработал много золотых монет, работая на ипподроме и боксерских рингах. Вот где можно заработать, поверь мне.

— Верю, — рассматривая его с восхищением, фыркнула она. — Но ты никогда не убедишь меня, что заработал на одежду, которую напялил, не нарушив правил, ведь это в твоем духе. Ты ведь всегда на шаг опережал других.

Возгордившись собой, Томпсон показал золотые карманные часы.

— Да и ты, Эм, не была медлительна, — с благородством признался он.

Ее глаза сузились от любопытства.

— Что привело тебя сюда?

— Необходимость свежего морского воздуха. Что еще?

Его ответ не убедил ее, она не скрывала подозрения.

— Ты никогда ничего не делал ради благих целей. Держу пари, что за тобой тащатся нечистые делишки. — Эмми перевела дыхание, чтобы продолжить снова. — Это ты был одним из толпы, который?..

Он заставил ее замолчать, зажав ей пальцами рот, его мясистые губы расплылись в ухмылке, обнажая желтые зубы.

— Мы больше не будем здесь продолжать разговор. Давай-ка подыщем тихое местечко. «Королевский отель» все еще работает?

— Нет! — она стала насмехаться над ним. — Но разве ты не хочешь прогуляться по прекрасному пирсу?