Она резко сбросила одеяло. Холодный воздух остудил разгоряченные плечи. Стыд и позор — предаваться подобным мыслям! Вот уже пять лет она не позволяла себе ничего подобного — с тех пор как Питер Джонсон опутал паутиной лжи ее доверчивое сердце и соблазнил благодарное тело.

В соседней спальне заскрипел матрас: еле различимый звук снова растревожил лихорадочное воображение и пробудил к жизни новый возмутительный образ. Вивиан ясно представила, как Дерек склоняется над ее кроватью, осторожно расстегивает на ней ночную рубашку, ласкает обнаженную грудь, коленями раздвигает бедра...

В ушах звенело, щеки пылали стыдом. Да что с ней такое?! Вивиан Шелби, директор частной школы Порт-Айленда, считалась столпом добродетели. Что бы сказал совет попечителей, увидев ее сейчас во власти эротических фантазий, настолько неодолимых, что она места себе не находит! И все из-за мужчины, которого впервые увидела двадцать четыре часа назад и о котором не знает ничего, кроме того, что зовут его Дерек Кейдж.

Вивиан спрыгнула с кровати на гладкий сосновый пол, накинула пеньюар. Подошла к двери, выглянула. В коридоре было темно. Она неслышно выскользнула из спальни и, поддерживая длинные полы пеньюара, на цыпочках прокралась в ванную.

Оказавшись внутри, она заперла дверь, подошла к раковине и посмотрелась в зеркало. Так и есть: глаза расширены, взгляд блуждает...

Включив холодную воду, Вивиан несколько раз окатила лицо и шею, надеясь, что обжигающий холод поможет там, где не помогли ни логика, ни благопристойность. Только когда спал лихорадочный румянец, а пульс вернулся к норме, она закрыла кран, повесила полотенце на крючок и вышла.

В коридоре стоял Дерек. Из-за двери его спальни струился неяркий свет. Темно-синий махровый халат до колен, небрежно завязанный у пояса, открывал взгляду мускулистую грудь и мощные икры. Огромным усилием воли Вивиан заставила себя отвести взгляд.

— Эй, — окликнул ее Дерек. Хрипловатый баритон растревожил тишину. — Вам нездоровится?

Может, она и правда подцепила какой-то вирус? Этим-то и объясняется поток неуправляемых видений!

— Мне захотелось пить! — пролепетала Вивиан, опуская взгляд.

— У вас пылают щеки, как в лихорадке, — раздраженно заметил Кейдж. — Черт, только этого мне не хватало!

— Я абсолютно здорова!

— Не удивлюсь, если вы и в самом деле сляжете с простудой, — фыркнул он, дотронувшись до тонкой бретельки полупрозрачного пеньюара. — У вас что, вообще нет подходящей зимней одежды?

— Если вы имеете в виду фланелевую пижаму, то нет! — Вивиан искоса взглянула на собеседника и сгоряча добавила: — И кто бы говорил! Сами расхаживаете по дому чуть ли не нагишом!

Дерек опустил взгляд и торопливо поддернул халат: это неуловимое движение заставило гостью заподозрить, что под махровой тканью ровным счетом ничего нет.

— Расслабьтесь, мисс Шелби, — издевательски протянул Дерек. — Ничего больше я вам показывать не собираюсь.

Вот гадкий тип! И что привлекательного она в нем нашла?

Стиснув зубы и резко развернувшись, Вивиан попыталась как можно скорее укрыться за дубовой дверью своей спальни, однако не прошла она и двух шагов, как совсем рядом раздался жуткий вой, наводящий на мысль о привидении: так стонут над могилой неприкаянные души. А исходил этот леденящий потусторонний звук от ближайшей стены.

Старожилки Порт-Айленда обожали дразнить новичков рассказами о привидениях, которые якобы так и рыщут в дортуарах начальных классов. Прагматичная по природе Вивиан всегда истребляла такие идеи в зародыше, но сейчас самообладание подвело ее и позволило совершить несусветную глупость. Отчаянно вскрикнув, молодая женщина метнулась назад — и натолкнулась на монолитную фигура Дерека Кейджа.

В следующее мгновение Вивиан позабыла обо всем; одна-единственная мысль подчинила себе все ее существо: недавние фантазии едва не обрели бытие. Она упиралась лопатками в мускулистую грудь, ощущала его ладонь на пояснице, его жаркое дыхание у основания шеи.

Но увы, чуда не произошло!..

Кейдж не притянул ее к себе, напротив, раздраженно отстранил.

— Ради Бога, да это просто ветер гудит в трубе, — пояснил он ледяным тоном, под стать пурге за окном. — Значит, погода переменилась и ветер дует с северо-востока, то есть грядет новая буря.

— В самом деле? — Вивиан поправила бретельки пеньюара и вскинула голову, давая понять, что случайное прикосновение ей столь же неприятно, как и ему. — Надеюсь, это не повлияет на мой отъезд.

— А уж я-то как надеюсь, — вздохнул Дерек, исчезая в своей спальне. — Я-то как надеюсь!

На следующее утро Вивиан проснулась, когда комнату заливал мягкий свет. За окном раскинулось настоящее снежное царство. Торжественное безмолвие подчинило себе мир. Перед домом высились сугробы, белая пелена укрыла дорогу. Ветер вроде бы стих, но свинцовое небо не сулило ничего доброго. Вивиан хватило одного взгляда, чтобы понять: никуда она сегодня не поедет.

На кухонном столе обнаружилась записка от Дерека: «Ушел в конюшни. Завтракайте и поддерживайте огонь в печи. Вернусь через пару часов».

Удостоверившись в том, что содержимое кофейника напоминает отработанное машинное масло и для употребления непригодно, Вивиан заварила новую порцию, а сама взяла с вазы мандарин и пошла осматривать дом.

Учитывая спартанское убранство спален, на многое она и не рассчитывала и была приятно удивлена, обнаружив справа от лестницы довольно просторную гостиную, отделанную в алых тонах. Обивка цвета дамасской розы слегка поблекла, и это придавало комнате своеобразную прелесть старины.

Массивный, облицованный камнем очаг, в обрамлении двух встроенных шкафов, занимал центр восточной стены. Окна выходили на долину с юга и на крутой холм у подножия скал на севере. Прихотливый резной орнамент вился вдоль стен; застекленные двери вели в парадную столовую.

Обе комнаты пребывали в запустении. Воздух здесь казался спертым и душным.

Толстый слой пыли лежал на столах и на крышке старого рояля. В углу дымохода раскинул сети паук, паутинные завесы затянули и шелковые абажуры.

Столовая выглядела не лучше. На столе пылились хрустальные фужеры. В очаге темнела зола; оплавленный воск заляпал потемневшее серебро подсвечников и лужицей растекся по полированной поверхности дубового серванта, словно гости сразу поднялись и ушли до начала обеда — или вообще не явились.

Какая красота пропадает попусту! — сокрушенно подумала Вивиан, бросая в рот последнюю дольку мандарина. Эти роскошные комнаты заслуживают лучшей участи. Будь она хозяйкой дома, она бы расставила живые цветы на каминной полке, и на резном ореховом комоде рядом с диваном, и на крышке рояля, и в центре обеденного стола. Алые фуксии, белоснежные цикламены, нежно-розовые азалии! А как смотрелись бы над дверью и окнами фестончики вечнозеленого остролиста!

На заднем крыльце загрохотали сапоги, возвещая о приходе хозяина. Возвратившись в кухню, Вивиан обнаружила обоих мужчин за столом: они без стеснения угощались свежезаваренным кофе, наслаждаясь исходящим от печи теплом.

— Добрый день, — безмятежно приветствовал гостью Дерек, многозначительно взглянув на часы.

Наверное, это шутка, подумала Вивиан, облегченно переводя дух.

— День почитай что на исходе, — сообщил Харди Блейк, щедро подливая себе кофе. — Кабы мы дрыхли до полудня, как некоторые, на ферме все пошло бы вверх дном!

Неуживчивый старикан, похоже, во всем брал пример с хозяина; правда, неотразимая внешность и редкие вспышки благодушия отчасти искупали тяжелый характер Дерека.

— Полагаю, если бы я постоянно жила на ферме и занималась хозяйством, поневоле вставала бы с петухами, — отпарировала Вивиан. — Но так как я здесь не живу, ваше замечание крайне неуместно.

— Пока вы здесь, сидеть сложа руки вам не придется! — Харди кивнул в сторону окна. — Гляньте-ка на небо! Это тучи. Значит, скоро пойдет снег, — разъяснил старик, словно имел дело с умственно неполноценным ребенком, неспособным сделать нужные выводы. — Как повалит, только держись! Так что готовить нам недосуг, мисс, и огонь поддерживать тоже. У нас полным-полно работы! Работы для мужских рук.