Полицейские уже были другие, не вчерашние.

— Детектив Ян Коулман, — представился мужчина. — Моя напарница, детектив Лана Джойс.

Они козырнули своими удостоверениями.

Серьезное, даже жесткое выражение лица, короткие волосы в которых пробивалась седина, крепко сбитое тело и блекло-голубые глаза, в которых сквозило недоумение, отчего ему поручили столь незначительное дело — непроизвольно убеждали, что детектив Коулман повидал в своей жизни многое.

Лана Джойс на фоне своего мощного напарника казалась крошечной. Сострадание в карих глазах, улыбка на губах — вероятно, ей всегда приходилось играть роль доброго «копа» — располагали к женщине-полицейскому. Поэтому во время своего рассказа Мэри-Бет смотрела на Лану Джойс, даже когда вопросы ей задавал Коулман.

Потом беседа пошла по второму кругу, и добросердечие детектива Джойс уже не спасало ситуацию. В голосе Мэри-Бет начало проскальзывать раздражение и неудовольствие, а потом она и вовсе не выдержала:

— Сколько еще вы будете терзать меня, спрашивая об одном и том же? Я рассказала все, что помню. Или вы считаете, что я сорвусь и заявлю, что никакого нападения не было, и все это я устроила, лишь бы привлечь к себе внимание? Если полиция Бостона не желает заниматься моим делом, меня это не так уж и беспокоит, поскольку сегодня я все равно планировала покинуть ваш «приветливый» город!

— Простите, мисс Декруа, если наши расспросы причиняют вам беспокойство, просто мы надеемся, что вы еще что-то вспомните. Пусть даже самую незначительную деталь. Это может помочь нам в расследовании, — мягко произнесла детектив Джойс.

— Но, может быть, вы сами подозреваете кого-то?

Мэри-Бет посмотрела на детектива Коулмана. Этот вопрос, заданный таким спокойным голосом, удивительным образом всколыхнул ее сознание, преподнеся, словно на блюдечке с голубой каемочкой, неожиданный ответ.

У нее было такое выражение лица, что Лана Джойс подалась вперед и спросила:

— Вы что-то вспомнили, мисс Декруа?

Мэри-Бет перевела взгляд на Винченцо. Он, как и все другие, ожидал ее ответа, но девушка не знала, рассказать о своей догадке или промолчать. Ведь, если она скажет, что подозревает Колетт Бальдуччи, неизвестно, как это может отразиться на их с Винченцо отношениях, а если промолчит — что в будущем может сделать Колетт, чувствуя свою безнаказанность.

— Лайза, что?

В глазах мужчины плескалось такое беспокойство, такая забота, и Мэри-Бет решилась. Была не была!

— Мне кажется, это Колетт, — выдохнула девушка на одном дыхании.

— Колетт?! — изумился Винченцо.

— Кто такая Колетт? — заинтересовалась Лана Джойс.

— Колетт Бальдуччи, моя невестка. Они с моим братом также проживают в этом отеле. Но почему ты решила, что это была она?

— Позавчера вечером портье вручил мне письмо, в котором… — Мэри-Бет замялась, не желая повторять те ужасные слова. — В общем, смысл был такой: если я не уеду из Бостона, то пожалею. Я поднялась в номер Колетт и сказала ей, что подобными мелочами меня не напугать. Потом я бросила ей письмо и ушла.

— Я все еще не понимаю, почему ты решила, что во всем этом виновата Колетт?

Мэри-Бет пристально посмотрела на мужчину, мысленно призывая его вспомнить, как именно начались их отношения. Ей почему-то не хотелось при полиции озвучивать его неприглядные семейные тайны.

— Ах, вот оно что, — догадался Винченцо.

— Что именно? — пристально посмотрев на него, спросила Лана Джойс. Она видела, что от них утаивается нечто важное, но не выбивать же информацию из жертвы преступления!

— Моей невестке не нравится мой выбор, о чем она естественно не преминула поставить меня в известность. Но это была не Колетт, нет. Она может капать на мозг своим брюзжанием, даже — угрожать, но на активные действия ей не хватит смелости. Нет, это точно не она. Это кто-то другой, — уверенно заявил Винченцо.

Мэри-Бет понимала, что семейные привязанности заставляют Винченцо стать на сторону Колетт, но ей так хотелось, чтобы хоть на одну секундочку мужчина засомневался в своей невестке и поддержал саму Мэри-Бет.

— У меня нет других подозреваемых, — возразила девушка. — У нее был мотив, возможность. И потом я уже год как не живу в Бостоне и о моем визите известно лишь нескольким лицам.

— Кто знал о вашем визите? — встрепенулся детектив Коулман.

— В среду я случайно встретила своего бывшего мужа, Майлса Нортриджа и его новую супругу.

— Твои родители, — напомнил Винченцо.

— Ты хочешь сказать, что к этому могут быть причастны мои родители?! — изумилась Мэри-Бет.

— Нет, просто я напоминаю, что в среду ты ездила к ним.

— Они не в курсе. Я тогда поехала к Нессе.

— Кто это?

Мэри-Бет посмотрела на Лану Джойс и ответила:

— Моя кузина, Ванесса Райс. Ее муж, Себастьян Райс, также знал о моем приезде.

Детектив Джойс быстро записала нужные имена, теперь понимая, почему начальник полиции проявлял такое внимание к этому делу. Значит, Мэри-Элизабет Декруа была кузиной жены Себастьяна Райса, а тот в свою очередь состоял в очень «хороших» отношениях с мэром. Она вздохнула, сообразив, что если дело не распутается, то по шапке получат они с напарником.

— Пишите-пишите, — воскликнула Мэри-Бет. Девушку возмутило отсутствие поддержки со стороны Винченцо, и она попыталась сорвать зло на полицейских. — Может быть, в свой список вы запишите и Белидну Райс? Она также знала, что я в Бостоне. — Увидев, что детектив Джойс стала прилежно писать, Мэри-Бет возвела очи к небу и пояснила: — Это трехлетняя дочь Райсов.

Карандаш замер над блокнотом, и Лана Джойс укоризненно посмотрела на Мэри-Бет. Девушка почувствовала себя так, словно пнула беззащитного щенка.

— Простите, — весь запал Мэри-Бет пропал. Она пожала плечами и уставшим голосом произнесла: — Как я уже говорила, у меня нет оснований, чтобы подозревать кого-то еще. Лишь Колетт Бальдуччи.

— Учитывая, что у нас есть образец крови преступницы, мы легко можем установить причастность миссис Бальдуччи.

Мэри-Бет лишь криво улыбнулась. Она была уверена, что результат ДНК будет положительным.

— Кстати, как мы можем с вами связаться? — поинтересовался Ян Коулман.

Девушка назвала свой адрес в Нью-Йорке и номер телефона.

— Спасибо, что уделили нам время, а теперь нам пора уходить, — сказала детектив Джойс.

Мэри-Бет не пошла провожать полицейских, предоставив это Винченцо, все-таки это его номер.

Но вот мужчина вернулся, и Мэри-Бет, взглянув на него, испытала легкое беспокойство. Его лицо отнюдь не светилось доброжелательностью, оно было мрачным и ничего не выражало. Девушке показалось, что в комнате значительно похолодало. Или так на нее подействовало отчуждение Винченцо?..