Рагуил остался на месте.

-Эй, ты ведь обещал, помнишь?

-Помню. – Он поиграл челюстью, двигая ее туда-сюда со скрежетом зубов. Я наблюдала за этим с интересом. Затем он глубоко вздохнул, закрыл глаза и шагнул внутрь.

И вдруг превратился в огромного золотистого леопарда с чернильно-черными пятнами. Мамочка.

Гигантская кошка обернулась и зашипела, хвост раздраженно метался по полу. Я заставила онемевшие конечности заработать и рывком заперла дверь. Секундой спустя кошка прыгнула прямо на прутья, но я, к счастью, успела отбежать.

-Мамочка.

Леопард выгнул спину, зарычал и снова бросился на клетку, впиваясь в железо острыми клыками.

Это определенно была плохая идея.

«Ника? Никаааа! Ника?»

-Чего тебе?!

Вероника оказалась передо мной, спиной к клетке с кошкой.

-Ты узнала что-нибудь о Рагуиле?

-Нет еще, времени не было, а что?

-Да так… Скажи-ка мне, тюрьма полночных должна отнимать у оборотней звериный облик?

-Ну… вроде того. Клетка отнимает второй облик.

Э?

-А в чем разница?

-Долго объяснять, - отмахнулась она. – Зачем тебе?

-Мне просто интересно, почему вот он, напротив, стал зверем.

Ника обернулась. При виде раздраженного чудовища внутри она нахмурилась.

-Леопард? Мне казалось, их истребили пару сотен лет назад… - пробормотала она. – Да еще и человек… Странно.

Где она нашла человека?

-Так почему?

Ника замешкалась.

-Погоди-ка.

Через пару минут она вернулась с обыкновенной тонкой тетрадкой в 12 листов.

-Прочитай. Тут основы. А мне, очевидно, придется-таки найти этого Рагуила.

-Да, конечно. А я пока побуду рядом со злобно настроенным леопардом.

Ника этого уже не слышала, так что я вздохнула, села неподалеку и открыла тетрадь.

-Она что, издевается что ли?!

Не знаю, на каком языке это писалось, но явно не русский и не английский. Отлично. Почитала.

-Эй, Рагуил, ты меня слышишь?

Кошка обнажила клыки и тихо зарычала.

-Ну же, не злись. Понимаешь меня?

Леопард покачал головой. То еще зрелище.

-Значит, не понимаешь. Ты, тупое животное, только что откликнулось на мой вопрос.

Зверь остановился, только хвост метался из стороны в сторону. Затем он издал несколько неклассифицируемых звуков, очень смахивающих на ворчание, и лег на пол, прижимая хвост к себе. Я подвинула чуть ближе и села, обхватив ноги руками, напротив двери и кошачьей морды.

-Красивый.

Леопард закрыл глаза и махнул хвостом. Я расценила это как знак одобрения.

-И мягкий, наверное. Будишь хорошим мальчиком, почешу ушко.

Один глаз молниеносно открылся, вышеназванное ухо дернулась.

-Что, хочешь этого?

Он открыл второй глаз и поднялся, выжидающе глядя на меня. Я осторожно потянулась к нему через клетку, но зверь отпрянул.

-Шутишь? Ни за что тебя не открою.

Кошка склонила голову и мурлыкнула.

-Это обещание хорошо себя вести? Не выйдет.

«Входи… ухо… не трону… хочу…»

Я уставилась на него в изумлении.

-Животные не мыслят как люди, это невозможно.

«Почеши… хочу… не буду…осторожно…»

Поняла следующим образом: почеши мое ухо, очень этого хочу, тебя не трону, буду осторожен. Однако в мыслях животного с острыми зубами это звучало отнюдь не обнадеживающе.

-Слушай, я серьезно. Меня настораживает твое недавнее поведение, так что…

«Давно…не был..на…воле…»

-То есть Рагуил давно не перекидывался?

«Давно…не было…никогда…»

Верится с трудом. Насколько мне известно, оборотни всегда превращаются для сражений. Неужели Рагуил так давно уклонялся от схваток? Да нет, взять хотя бы страдера – был готов нападать. К тому же я где-то слышал, что если зверя долго не выпускать наружу, он сам вырвется, и тогда человеческое сознание затуманивается. Не это ли сейчас произошло?

-Как тебя зовут? У тебя есть имя?

«Рей…Рейвен…»

-Рейвен? Я бы сказала, человеческое имя.

«Я…оборотень»

Что за хрень?

-Оборотень не ты, а Рагуил.

«Нет…Он…не…я»

Не понимаю. Самостоятельно мыслящая вторая сущность? Которая заявляет – как она вообще может что-то говорить? – что она… Нет, вообще не понимаю.

«Почеши…»

Я псих? Да, я определенно псих.

-Только если пообещаешь не нападать.

«Я…обещаю»

-Ну смотри.

Подобрав упавший ключ, открыла дверь и приготовилась к смерти. Относительной смерти, ведь если леопард не откусит мне голову, я восстановлюсь. Однако, к вящему моему удивлению, кошак остался на месте, пристально следя за мной зелеными глазами.

-Глаза…зеленые. У Рагуила они карие. Но ведь оборотни не меняют цвет глаз при превращении?

«Я…не…Рагуил…не…его…вторая…сущность…Я…душа…две…души… Я само..стоятель..ный… оборотень»

-Совсем ничего не понимаю, - пожаловалась я, усаживаясь рядом с леопардом. Тот тоже лег и положил голову на мои колени. Прикоснулась к мягкой шерсти и пару раз провела по ней рукой.

«Ухо…»

-Ухо так ухо.

Благодаря опыту общения с бабушкиной кошкой без труда почесала его ухо так, как надо было. Леопард замурлыкал.

Итак, что мы имеем. Мы имеем Рагуила, оборотня, который, как выясняется, не оборотень. Точнее, вторая душа у него не звериная, а принадлежащая… оборотню? Что за чушь? Такое разве бывает? Спросить бы кого из полночных… Хотя, мне больше повезло, меня проконсультирует Ника. Надеюсь, ей удастся что-нибудь отыскать.

Рагуил… Если мужчина знал, что будет, когда он войдет в эту клетку, то почему вошел? Или для него так важно данное слово? Вполне могу поверить.

И все же, как так? Если у второй половины Рагуила две души, тогда в целом в его теле уживаются три души? Да ни один человек не сможет перенести растроение личности. Но Рейвен говорил, что очень давно не был на свободе, так что, возможно, Рагуил как-то подавляет его сущность? Ника сказала, леопардов истребили пару сотен лет назад – может так получиться, что Рейвена…даже не знаю…поместили в Рагуила, и с того времени он бездействует? Тогда понятно, почему человеческая речь не очень ему дается.

-Эй, кошак, слезай, у меня ноги немеют.

Леопард что-то проворчал, но поднялся и перелег. Я же не придумала ничего лучше, кроме как устроиться рядом с ним, прижимаясь к мягкой шерсти.

«Посплю рядом с тобой. Нет возражений?»

«Никаких…Спи»

«А оборотни видят сны?»

«Не знаю»

«Ну, в любом случае, сладких тебе снов»

«И тебе…тоже»

Я умиротворенно закрыла глаза.

Глава 4(начало)

-Эй, Ника, я принес тебе поесть, - Тьян осекся, когда увидел заснувшую над древнем манускриптом девушку. Когда она ввалилась к нему пару часов назад, маловразумительно проклиная библиотеку богов, он без лишних расспросов предоставил ей доступ ко всем этим пылесборникам. Как обычно занимаясь делами Нижнего мира, он и думать забыл о посреднице.

Ближе к трем часам ночи, когда, наконец, он выполнил необходимый лимит бумажной волокиты на день, Князь вспомнил о Веронике и не поленился собрать для нее поднос еды. Он был уверен, что она, увлеченная чем-то, пока ему неизвестным, забудет поесть.

Ника же мирно спала, однако и во сне по ее руке струились черные ленты – веретеницы букв. Большинство одаренных существ учились быстрочтению, однако только половине удавалось выучиться, а уж читать во сне могли вообще единицы. Но Ника, это Ника, она во всем достигает совершенства.

Тьян оставил поднос, подошел к Веронике, легко и аккуратно поднял ее на руки. Поток букв прервался, отчего Ника недовольно заворчала во сне, но обвила руками его шею и, довольно вздохнув, положила голову на его грудь. Выходя из библиотеки, мужчина силой мысли погасил свет и затем отнес девушку наверх.

Давным-давно, с самого начала их знакомства, Ника повадилась спать в его кровати. Первый раз, правда, был по его инициативе – посредница явилась в ужасном состоянии, вся дрожа, отчаянно цепляясь за обрывки одежды.