Началась суматоха. Кто-то звонил в скорую, кто-то бегал вокруг Манил, кого-то рвало, кто-то кричал.

Спустя полчаса он стоял в тени дерева и смотрел, как светловолосы вампир нес ее на руках. Ее тело безжизненно свисало, и было похоже на тряпичную куклу. Этот вампир обнимал ее так бережно, словно она могла рассыпаться в прах. Смотря на него, он ощущал, как в нем закипает волна ярости. Он зарычал. Он не понимал чувств, бушевавших в нем. Он не мог признаться себе в этих чувствах. Он не мог чувствовать. Только не он. Он должен был ненавидеть ее. Он должен был дойти до конца. Она всего лишь средство для осуществления мести. Она ничто.

-Ничто - повторил он и скрылся в ночи.

Глава 6.

Он сидел на веранде, красиво отделанного дома и задумчиво глядел в лес. В одной руке сигарета, в другой бокал виски. Он любит виски. Это - единственное, что он любит... Ему нравится вкус. Он глубоко вдыхает его аромат. Так он успокаивается. Он уже переломал в доме почти всю мебель, но до сих пор не остыл. Сейчас ему больше всего хотелось напиться и провалиться в небытие. Но и это было ему не доступно. Вампиры не пьянеют. Казалось бы, такая малость, но он лишен даже этой радости. Что вообще такое радость? Он давно забыл об этом. А когда-то он был счастлив. Да… Он радовался каждому дню. Он был счастлив. И тогда они были все вместе. И она была с ними. Она была такая хрупкая...нежная… Она была совсем не похожа на вампира. В ней не было ни капли жестокости. И она так любила людей. Этих глупых, никчемных людей. Она никого не любила, так как их. Ей хотелось быть похожей на них. Но она родилась тем, кем была, и это огорчало ее. Ей хотелось чувствовать как они, жить как они. Любить как они…Но он убил ее. Эдриан ненавидел Чарльза за это. Этот охотник убил самую слабую, самую невинную из них. А ведь она ни кому не желала зла…В день, когда она умерла, он поклялся отомстить. Отобрать у Чарльза самое родное, самое святое в его жизни. Отплатить ему тем же. Отобрать единственный лучик света, который скрашивал его существование.

«Ненавижу!»- бокал хрустнул в его руке. Глаза метали молнии. Ему хотелось выть от ноющей боли внутри. Он думал, что причинив Малин вред, ему станет легче. Что он хотя бы частично удовлетворится. Но он ошибался. Ему стало только хуже. Она так была на нее похожа. Такая же упрямая…Гордая, но ранимая. Прощающая всех. Любящая несмотря ни на что…

Он отмахнулся от этих мыслей. «Все. Хватит. Малин такая же, как миллиард других. Одной больше, одной меньше - никто не вспомнит. Зато Он вспомнит. Он вспомнит все, что он сделал. Он ответить за все. За Ее слезы, которые лились ручьем из ее таких чудесных глаз, когда он выстрелил в нее. За Ее кровь. Даже тогда, в ее взгляде не было злобы…только понимание. Понимание, почему Чарльз это сделал. Он считал их чудовищами. Это теперь, никто никого не трогает..Но 50 лет назад все было по-другому. И она понимала это…и принимала…

Эдриан отшвырнул осколки стекла и схватился за голову. Волосы укрыли его, как мягкое покрывало. « Это невыносимо!!!». Со дня ее смерти прошло 50 лет, но мысль об этом по-прежнему причиняла боль.

Он уловил тихие шаги за спиной. Амелия несмело ступала по паркету.

- Пошла вон - прорычал он.

-Эдриан..я - прозвучало робко.

-Я сказал, убирайся отсюда!!!!- Он в бешенстве вскочил, и волосы разметались по спине. Оскалившись, он немигающим взглядом смотрел на испуганную девушку.

Амелия, онемевшая от страха, приросла к полу. Она никого никогда в своей долгой жизни не боялась. Но он вызывал в ней животный ужас.

- Амелия, милая, оставь нас - прозвучало у нее за спиной, и она поспешила скрыться.

-Ты слишком несдержан, брат. От этого все твои проблемы.- Высокая стройная брюнетка смотрела на Эдриана парой спокойных фиалковых глаз.

-Инесс, давай не сегодня - он повернулся к лесу лицом.

Инесс медленно подошла и обняла брата за плечи. Она была старше и всегда защищала его. Всегда была на его стороне. Но только не теперь.

-Ты перешел все границы - тихо прошептала она, гладя его волосы. – Это нужно прекратить. Я понимаю, ты страдаешь по Эстэль, но так ты ее не вернешь. Наша сестра всегда умела прощать. Сумей и ты. Эдриан…

-Хватит - перебил он, вывернувшись из ее рук.- Мне пора - он направился в сторону леса

-Однажды ты убьешь ее, Эдриан. Но только это не принесет тебе счастья. Светлой тебе ночи, брат - и она ушла.

Эдриан бежал, не разбирая дороги. Он набрал такую скорость, что почти летел. Он убегал от себя. От слов Инесс. От своих Чувств. От своих сомнений. От тоски по Эстэль. От всего, что делало его уязвимым.

***

«Пик. Пик. Пик. Пик» - этот звук действовал на нервы. Я попыталась открыть глаза, но это получилось не сразу. Свет был слишком ярким. Слишком белым. Я зажмурилась.

-Малин! - всхлипнула Моника и с силой сжала мне руку. – Господи, ты так меня напугала… так напугала - шептала она, сжимая пальцы Малин - Я думала…думала.…Ах, Малин!- подруга горько заплакала. Мне хотелось утешить ее, но язык будто приклеился к небу, и не получилось произнести ни одного членораздельного звука.

-Малин!- в палату влетела Эрика. – Детка!! Как же я тебя люблю!! – она плакала от счастья. Ее самый близкий на свете человечек открыл глаза. Малин открыла глаза!!!! – Ох, милая, я так рада!!! Эй, прекрати реветь!- шутя, пихнула она Монику. – Я тебе говорила? Говорила, что она никогда нас не бросит?! А ты все ревела только! – наиграно грозно говорила Эрика. – Малин, что произошло? Кто это был? Кто сделал это?

-Девушки, думаю, Малин нужно отдохнуть и набраться сил. Не могли бы вы нас оставить?- Голос принадлежал полному мужчине лет 30. Девчонки послушно вышли, а он поднес стул к моей кровати.

-Малин, я офицер, Фредерик Нортон. Я понимаю, что сейчас ты пока еще не готова, но как только придешь в себя и почувствуешь себя лучше, прошу, позвони мне, ладно?- он положил черно-белую визитку на стол. Я моргнула в знак согласия, и он, попрощавшись, вышел.

Я лежала и смотрела в окно. Пальцы нервно комкали простынь « Это он…Он …попросил ее сделать это. Он действительно мог убить меня... Это был он...» - мысли текли беспорядочным потоком, а память преподносила все новую порцию болезненных воспоминаний. Но она не заплакала. Ей очень хотелось плакать, но слезы кончались. Глаза щипало, но не больше.

Грудь сдавило. Стало трудно дышать. Малин не сразу поняла, что происходит

.

-Пик. Пик. Пик. Пик. Пик. Пик. Пик - противный аппарат стал верещать, как ненормальный.- «Да что с ним такое»- только и успела подумать Малин.

Аппарат остановился, издавая только один звук:

-Пиииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииии

И сердце Малин перестало биться.

Глава 7. Возвращение

Эдриан добежал до озера и присел на влажную от травы росу. Он полюбил это место с того самого дня, как они переехали в этот город. Тут было тихо и спокойно, то, в чем он нуждался сейчас больше всего. В тишине и покое. Ему нужно было подумать. Разобраться в себе и расставить все по своим местам. Он думал о последних 50 лет, которые он провел без Эстель. Когда ее не стало, он, как помешанный, искал Чарльза и его семью. Сначала он хотел убить их всех. Выпить их до последней капли. Уничтожить его жизнь. Но потом придумал более коварный план. Он решил превратить его жену и сына в себе подобных . Этого бы Чарльз не вынес. Но охотник словно читал его мысли. Что только Эдриан не предпринимал, кого только не спрашивал - он нигде не мог его найти. Тот залег на дно. В течении всех этих лет, его не было ни слышно, ни видно. За это время 15-ий летний сын Чарльза, Стивен, успел повзрослеть, жениться и вырастить взрослую дочь. Когда Эдриан узнал о том, что они поселились здесь, он незамедлительно отправился за ним. Тогда он впервые увидел Малин. Ему не пришлось прикладывать много усилий, чтобы влюбить в себя девушку. Она, неприступная, отшивающая всех подряд, неважно кто человек, вампир или еще кто, сдалась. Они повстречались почти два месяца. Эдриан привык к другим девушкам. Они никогда не говорили ему «нет». Но Малин была другая. Он поздно это понял. Обычно девушки сами предлагали себя, когда узнавали, что перед ними вампир. Обычно. Но не в случае с Мали. Она отшила его так легко. И это несмотря на то, что он был ее молодым человеком, и общались они не первый день. Тогда он пришел в такую ярость, что набросился на нее, не понимая, что делает. Только с первым глотком, он осознал, всю плачевность ситуации. Ему нужно было обратить ее тогда.